Чтение 58–й страницы книги ~Морской волк~

нятие "смерти" - "быть", то есть существовать, но вне движения; замыш-
лять, но не исполнять; думать, рассуждать и в этом оставаться таким же
живым, как вчера, но плотью - мертвым, безнадежно мертвым.

А мы с Мод, хоть я и снял с него наручники, никак не могли привыкнуть
к его новому состоянию. Наше сознание отказывалось принять его. Для нас
он оставался полным скрытых возможностей. Нам казалось, что в любую ми-
нуту он может вырваться из оков плоти, подняться над нею и сотворить
что-то ужасное. Столько натерпелись мы от этого человека, что даже те-
перь ни на секунду не могли избавиться от внутреннего беспокойства.

Мне удалось разрешить задачу, вставшую передо мной, когда стрела ока-
залась слишком короткой. Изготовив новые хват-тали, я перетянул нижний
конец фок-мачты через планшир, а затем опустил мачту на палубу, после
чего при помощи стрелы поднял на борт грота-гик. Он был длиной в сорок
футов, и этого оказалось достаточно, чтобы поднять и установить мачту.
При помощи вспомогательных талей, которые я прикрепил к стреле, я поднял
гик почти в вертикальное положение, а потом упер его пяткой в палубу и
закрепил толстыми колодками. Обыкновенный блок, который был у меня на
стреле, я прикрепил к ноку гика. Таким образом, взяв ходовой конец талей
на брашпиль, я мог по желанию поднимать и опускать нок гика, причем пят-
ка его оставалась неподвижной, и при помощи оттяжек придавать ему наклон
вправо или влево. К ноку гика я прикрепил также и подъемные тали, а ког-
да все приспособление было закончено, поразился сам, как много оно мне
дало.

Два дня ушло у меня на то, чтобы справиться с этим делом, и только на
третий день утром я смог приподнять фок-мачту над палубой и принялся об-
тесывать ее нижний конец, чтобы придать ему нужную форму - соответствен-
но степсу в трюме. Плотником я оказался и вовсе никудышным. Я пилил, ру-
бил и обтесывал неподатливое дерево, пока в конце концов оно не приобре-
ло такой вид, словно его обгрызла какая-то гигантская крыса. Но того,
что мне было нужно, я все же достиг.

- Годится, я уверен, что годится! - воскликнул я.

- Вы знаете, что доктор Джордан считает пробным камнем для всякой ис-
тины? - спросила Мод.

Я покачал головой и перестал извлекать залетевшие мне за ворот струж-
ки.

- Пробным камнем является вопрос: "Можем ли мы заставить эту истину
служить нам? Можем ли мы доверить ей свою жизнь?"

- Он ваш любимец, - заметил я.

- Когда я разрушила свой старый пантеон, выбросила из него Наполеона,
Цезаря и еще кое-кого и принялась создавать себе новый, - серьезно про-
молвила она, - то первое место занял в нем доктор Джордан.

- Герой вполне современный!

- То, что он принадлежит современности, только делает его более вели-
ким, - сказала она. - Разве могут герои старого мира сравниться с наши-
ми?

Я кивнул. У нас с Мод было так много общего, что между нами редко
возникали споры. Мы с ней сходились в главном - в нашем мировоззрении, в
отношении к жизни.

- Для двух критиков мы поразительно легко находим общий язык, - расс-
меялся я.

- Для корабельного мастера и подмастерья - тоже, - пошутила она.

Мы не часто шутили и смеялись в те дни - слишком были мы поглощены
нашим тяжелым, упорным трудом и пришиблены страшным зрелищем постепенно-
го умирания Волка Ларсена.

У него повторился удар. Он потерял речь, вернее, начал терять ее. Те-
перь он владел ею лишь по временам. По его собственному выражению, у не-
го, как на фондовой бирже, "телеграфный аппарат" был то включен, то вык-
лючен. Когда "аппарат" был включен, Ларсен разговаривал, как обычно,
только более медленно и как-то затрудненно. А потом речь внезапно поки-
дала его, - порой прежде, чем он успевал закончить фразу, - и ему часами
приходилось ждать, пока прерванный контакт не восстановится. Он жаловал-
ся на сильную головную боль и заранее придумал особую форму связи на
случай, если совершенно лишится речи: один нажим пальцев обозначал "да",
а два нажима - "нет". И сказал он нам об этом как раз вовремя, так как в
тот же вечер окончательно потерял речь. С тех пор на наши вопросы он от-
вечал нажимом пальцев, а когда ему самому хотелось чтонибудь сказать,
довольно разборчиво царапал левой рукой на листке бумаги.

Наступила жестокая зима. Шторм следовал за штормом - со снегом, с
дождем, с ледяной крупой. Котики отправились в свое дальнее путешествие
на юг, и лежбище опустело. Я работал не покладая рук. В любую непогоду,
невзирая на ветер, который особенно мешал работе, я оставался на палубе
с рассвета и дотемна, и дело заметно шло на лад.

В свое время я допустил ошибку, когда установил стрелу, не прикрепив
к ней оттяжки, и тогда мне пришлось взбираться на нее. Теперь я извлек
из этого урок и заранее прикрепил снасти - штаги, гафельгардель и ди-
рик-фал - к верхушке фок-мачты. Но, как всегда, я потратил на эту работу
больше времени, чем предполагал, - у меня ушло на нее целых два дня. А
ведь еще столько дела было впереди! Паруса, например, в сущности, необ-
ходимо было изготовить заново.

Пока я трудился над оснасткой фок-мачты. Мод сшивала паруса, причем в
любую минуту с готовностью бросала свое занятие и спешила мне на помощь,
если я не мог справиться один. Парусина была твердая и тяжелая, и Мод
пользовалась настоящим матросским гардаманом и трехгранной парусной иг-
лой. Руки у нее очень скоро покрылись волдырями, но она стойко продолжа-
ла свою работу, а ведь ей приходилось еще стряпать и ухаживать за
больным!

- Долой суеверия! - сказал я в пятницу утром. - Будем ставить мачту
сегодня!

Все подготовительные работы были закончены. Взяв тали гика на браш-
пиль, я поднял мачту так, что она отделилась от палубы. Затем, закрепив
эти тали, я взял на брашпиль тали стрелы, прикрепленные к ноку гика, и
несколькими поворотами рукоятки привел мачту в вертикальное положение
над палубой.

Мод - как только я освободил ее от обязанности держать сходящий с ба-
рабана конец - захлопала в ладоши и закричала:

- Годится! Годится! Мы доверим ей свою жизнь! Но лицо ее тут же омра-
чилось.

- А ведь мачта не над отверстием, - сказала она. - Неужели вам при-
дется опять начинать все сызнова?

Я снисходительно улыбнулся и, подправив одну из оттяжек гика и подтя-
нув другую, подвел мачту к центру палубы. И все-таки она висела еще не
точно над отверстием. Лицо Мод опять вытянулось, а я снова снисходи-
тельно улыбнулся и, маневрируя талями гика и стрелы, подтянул мачту пря-
мо к отверстию в палубе. После этого я подробно объяснил Мод, как опус-
кать мачту, а сам спустился в трюм к степсу, установленному на дне шху-
ны.

Я крикнул Мод, чтобы она начинала травить. Мачта пошла вниз легко и
точно - прямо к четырехугольному отверстию степса. Однако при спуске она
немного повернулась вокруг своей оси, и стороны четырехугольного шпора
перестали совпадать со сторонами степса. Но я тут же сообразил, что надо
сделать. Крикнув Мод, чтобы она перестала травить, я поднялся на палубу
и стопорным узлом прикрепил к мачте хват-тали. Потом снова спустился в
трюм, сказав Мод, чтобы она по моей команде тянула хват-тали. При свете
фонаря я увидел, как мачта медленно поворачивается и стороны шпора ста-
новятся параллельно сторонам степса. Мод закрепила тали и вернулась к
брашпилю. Медленно опускаясь, мачта проходила последние несколько дюй-
мов, но тут снова начала поворачиваться. Однако Мод опять выправила ее
хват-талями и продолжала травить брашпилем. Квадраты совпали, мачта вош-
ла в степс.

Я громко закричал, и Мод бросилась ко мне. При желтом свете фонаря мы
жадно любовались плодами своих трудов. Потом взглянули друг на друга, и
руки наши невольно сплелись. Боюсь, что на глазах у нас выступили слезы
радости.

- В конце концов это было не так уж трудно, - заметил я. - Вся труд-
ность заключалась в подготовке.

- А все чудо - в осуществлении, - подхватила Мод. - Мне даже не ве-
рится, что эта огромная мачта поднята и стоит на своем месте, что вы вы-
тянули ее из воды, пронесли по воздуху и опустили здесь, в ее гнездо.
Труд титана!

- "И многое другое изобрели они", - весело начал я, но тут же умолк и
втянул носом воздух.

Я бросил взгляд на фонарь. Нет, он не коптил. Я снова понюхал воздух.

- Что-то горит! - уверенно сказала Мод.

Мы оба бросились к трапу, но я обогнал ее и первым выскочил на палу-
бу. Из люка кубрика валил густой дым.

- Волк еще жив! - пробормотал я и прыгнул вниз.

В тесном помещении дым стоял плотной стеной, и я мог продвигаться
только ощупью. Образ прежнего Волка Ларсена все еще так действовал на
мое воображение, что я бы, кажется, не удивился, если бы этот беспомощ-
ный великан вдруг схватил меня за горло и начал душить. Желание бро-
ситься обратно вверх по трапу чуть не возобладало во мне, но я тут же
вспомнил о Мод. На мгновение я увидел ее перед собой - такой, какою
только что видел в трюме при тусклом свете фонаря, - увидел ее карие
глаза, в которых сверкали слезы радости, и понял, что не могу обратиться
в бегство. Задыхаясь от дыма, я добрался до койки Волка Ларсена и нащу-
пал его руку. Он лежал неподвижно, но слегка пошевелился, когда я при-
коснулся к нему. Я ощупал его одеяло снаружи и изнутри, но ничего не об-
наружил. Откуда же этот дым, который слепит меня, душит, заставляет каш-
лять и ловить воздух ртом? На мгновение я совсем потерял голову и, как
безумный, заметался по кубрику. Налетев с размаху на стол, я пришел в