его! О Катриона!
были говорить? Неужели вы думаете, что у меня нет чести? Или что я спо-
собна предать друга? Вот, я поднимаю правую руку и клянусь.
Только сегодня утром я смело смотрел им в лицо, я готов был скорее уме-
реть опозоренным на виселице, чем пойти против своей совести, а через
несколько часов разболтался и швырнул свою честь в дорожную пыль! "Наша
беседа убедила меня в одном, - сказал он, - на ваше слово можно поло-
житься". Где оно теперь, мое слово? Кто мне теперь поверит? Вы-то уже не
сможете мне верить. Как я низко пал! Лучше бы мне умереть!
знаете, вы чересчур к себе взыскательны. Вы говорите, что я вам не стану
верить? Я доверила бы вам все, что угодно. А эти люди? Я бы и думать о
них не стала! Люди, которые стараются поймать вас в ловушку и погубить!
Фу! Нашли, перед кем унижать себя! Держите голову выше! Знаете, я готова
восхищаться вами, как настоящим героем, а вы ведь только чуточку старше
меня! И стоит ли так убиваться из-за того, что вы сказали лишнее слово
другу, который скорее умрет, чем выдаст вас! Лучше всего нам с вами об
этом забыть.
это правда? Вы все же мне доверяете?
конечно вас уважаю, мистер Дэвид Бэлфур. Пускай даже вас повесят, я ни-
когда вас не забуду, я стану совсем старой и все равно буду помнить вас.
Это прекрасная смерть, я буду завидовать, что вас повесили!
Может быть, они просто посмеялись надо мной.
рассказать мне все. Так или иначе, вы проговорились, теперь извольте
рассказывать все.
как здесь написано, умолчав только о своих опасениях, что ее отец пойдет
на постыдную сделку.
когда бы не подумала! И мне кажется, жизнь ваша действительно в опаснос-
ти. О Саймон Фрэзер! Подумать только, что за человек! Ввязаться в такое
дело из-за денег и из страха за свою жизнь! - И тут я услышал странное
выражение, которое, как я потом убедился, было ее постоянным присловьем.
- Вот наказанье! - воскликнула она. - Поглядите, где солнце!
меня в радостном смятении. Я не спешил возвращаться на свою квартиру,
боясь, что меня тотчас же арестуют; я поужинал на постоялом дворе и поч-
ти всю ночь пробродил по ячменным полям, так явственно чувствуя при-
сутствие Катрионы, будто я нес ее на руках.
пришел к Генеральному прокурору в новой, с иголочки, сшитой по моей мер-
ке одежде.
будет прекрасный кавалер. Это очень любезно с вашей стороны. Очень лю-
безно, мистер Дэвид. О, мы с вами отлично поладим, и надеюсь, все ваши
тревоги близятся к концу.
цов, разрешено дать показания; и если вам будет угодно, вы вместе со
мной пойдете на суд, который состоится в Инверэри, в четверг двадцать
первого числа будущего месяца.
слово, но все же обязан предупредить, что вам следует строго соблюдать
наш уговор. Завтра вы дадите предварительные показания; а потом - наде-
юсь, вы понимаете, что чем меньше вы будете говорить, тем лучше.
лость я, наверное, должен поблагодарить вас, и я приношу свою глубокую
благодарность. После вчерашнего, милорд, для меня сейчас словно откры-
лись врата рая. Мне даже с трудом верится, что это правда.
те, - успокаивающе молвил он, - а я очень рад слышать, что вы считаете
себя обязанным мне. Вероятно, возможность отплатить мне представится
очень скоро... - Он покашлял. - Быть может, даже сейчас. Обстоятельства
сильно изменились. Ваши свидетельские показания, ради которых я не хочу
сегодня вас беспокоить, несомненно, представят дело в несколько ином
свете для всех, кого оно касается, и потому мне уже будет менее неловко
обсудить с вами один побочный вопрос.
случилось? Препятствия, о которых вы говорили в субботу, даже мне пока-
зались совершенно непреодолимыми, как же удалось это сделать?
ми разглашать то, что происходит на совещаниях правительства, и вы, к
сожалению, должны удовольствоваться просто фактом.
ли, что в его словах есть хоть тень обмана; однако же, когда он придви-
нул к себе лист бумаги, обмакнул перо в чернила и снова обратился ко
мне, моя уверенность поколебалась, и я невольно насторожился.
не спрашивал вас о нем прежде, но сейчас молчать уже нет необходимости.
Это, конечно, не допрос, допрашивать вас будет другое лицо; это просто
частная беседа о том, что меня интересует. Вы говорите, вы встретили
Алана Брека на холме?
но я действительно знал его и раньше.
на суде.
никакого вреда вам не будет. Я обещал спасти вашу жизнь и честь, и, по-
верьте, я умею держать свое слово. Поэтому вам совершенно не о чем бес-
покоиться. По-видимому, вы думаете, будто можете выручить Алана; вы вы-
ражали мне свою благодарность, которую, если уж на то пошло, я вполне
заслужил. Можно привести множество других соображений, и все сводятся к
одному и тому же; и меня ничто не убедит, что вы не можете, если только
захотите, помочь нам изловить Алана.
Алан.
наконец.
снова немного помолчал. - Ну что же, - сказал он, вставая, - мне не по-
везло, мы с вами не понимаем друг друга. Не будем больше говорить об
этом. Вас уведомят, когда, где и кто будет вас допрашивать. А сейчас мои
девицы, должно быть, уже заждались вас. Они никогда мне не простят, если
я задержу их кавалера.
сверхъестественно нарядными и напоминали пышный букет цветов.
впоследствии оказался необычайно важным. Кто-то громко и отрывисто
свистнул, точно подавая сигнал; я оглянулся по сторонам: невдалеке
мелькнула рыжая голова Нийла, сына Дункана из Тома. Через мгновение он
исчез из виду, и я не успел увидеть даже краешка юбки Катрионы, которую,
как я, естественно, подумал, он, должно быть, сопровождал.
Брантсфилд-Линкс, откуда дорога шла прямо к Хоуп-Парку, чудесному месту
с усыпанными гравием дорожками, скамейками и беседками; все это находи-
лось под охраной сторожа. Путь был довольно долгим, две младшие девицы
приняли томно-усталый вид, что меня чрезвычайно угнетало, а старшая вре-
менами чуть ли не посмеивалась, глядя на меня; и хотя я чувствовал, что
держусь гораздо лучше, чем накануне, все же это стоило мне немалых уси-
лий. Едва мы вошли в парк, как я попал в компанию восьми или десяти мо-
лодых джентльменов - почти все они, кроме нескольких офицеров, были ад-
вокатами. Они окружили юных красавиц, намереваясь сопровождать их; и хо-
тя меня представили им весьма любезно, все они тут же обо мне позабыли.
Молодые люди в обществе похожи на диких животных: они либо набрасываются
на незнакомца, либо относятся к нему с полным презрением, забывая о вся-
кой учтивости и, я бы даже сказал, человечности; не сомневаюсь, что,
очутись я среди павианов, они вели бы себя почти так же. Адвокаты приня-
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Перумов Ник