культуры горсовета. Сколько смешного случилось без меня - обалдеть можно.
познаний, разнонаправленных, но которые мне удавалось увязать между собой
как угодно, ценой нескольких часов в библиотеке. В мое время принято было
иметь теорию, а я жил без теории, и я страдал. Теперь же было вполне
достаточно располагать просто данными, и всем ужасно нравились сведения, по
возможности менее актуальные. То же самое я увидел в университете, куда было
сунулся, чтобы понять, найдется ли там для меня применение. В аудиториях
было тихо, студенты скользили по коридорам, как тени, ксерокопировали друг у
друга плохо составленные библиографии. Я мог бы составлять хорошие
библиографии.
пор были в одном возрасте со студентами, вернее наоборот), спросил, что
написал Лорд Чандос, которого изучали в спецкурсе по циклическим кризисам в
мировом хозяйстве. Я просветил его, что лорд Чандос - не экономист, а
персонаж Гофмансталя.
знакомца. Теперь он работал в издательстве. Он пошел работать к ним вслед за
тем, как они прекратили печатать романы французских коллаборационистов и
занялись албанской политической литературой. Вот, как видишь, пояснил он
мне, политизированные издательства существуют, но теперь на дотациях
государства. Лично они, впрочем, всегда рады одной-двум стоящим книгам по
философии. Традиционного типа, уточнил он.
цитату из какого-то Ансельма Кентерберийского. Кто он? Нигде нету, даже в
энциклопедическом словаре.
называется по-другому, потому что у них все не как у людей.
решил, что открою культурно-информационное агентство. Буду сыщиком от науки.
по книжным магазинам, библиотекам, по коридорам научных институтов. А потом
возвращаться в свой офис и, задрав ноги на стол, потягивать виски из
бумажного стакана, прикупив и то и другое в лавчонке на углу. Тут звонит
некто и говорит: " Я перевожу одну книгу и напоролся на какого-то - или
каких-то - Мотокаллемин. Прошу вас, займитесь этим".
суток. Прежде всего - дряхлый университетский каталог. Потом ты предлагаешь
сигарету парню из справочного отдела - намечается что-то вроде следа.
кружку пива, другую, потихоньку теряется бдительность, и он отдает
информацию, необходимую до зарезу, просто за так, бесплатно! После чего
набираешь номер клиента: "Значит так, мотокаллемины - в исламе богословы
радикальных убеждений во времена, когда жил Авиценна, утверждавшие, что мир
являет собою, как бы это выразиться, что-то вроде туманности случайностей, а
загустевает он в конкретных формах только ради мгновенного и временного
осуществления божественной воли. Стоит Господу отвлечься на полчаса, и весь
мир развалится. Полная анархия атомов без всякой взаимосвязи. Этого хватит?
периферии Милана, где до недавних пор была фабрика. В административном крыле
все перестроили под квартиры и вывели входные двери в общий длинный коридор.
Моя квартира находилась между агентством по продаже недвижимости и
лабораторией набивальщика чучел (А. Салон - таксидермист). Все до чертиков
походило на американский небоскреб начала тридцатых, еще бы застеклить верх
двери - и я бы был вылитый Марло. Во второй комнате я поставил
диван-кровать, а в первой устроил контору. Построил два ряда полок и
загрузил их атласами, энциклопедиями, каталогами, которые пополнял
постепенно. В самом начале мне приходилось идти на компромиссы с совестью.
нетрудно, поскольку я передирал с дипломов десятилетней давности. Вдобавок
друзья издатели периодически подкидывали внутренние рецензии и книжки на
иностранных языках для обзоров, разумеется - самые нудные и по самым низким
расценкам.
конспекты на все. Я не вел тогда банк данных в компьютере (первые из них
поступали в продажу как раз в эти годы, и Бельбо был пионером), у меня было
ремесленное оборудование, но я создал нечто вроде банка памяти, состоящего
из хрупких картонных карточек с перекрестными отсылками. Кант...
туманность... Лаплас, Кант, Кенигсберг, семь мостов Кенигсберга... теоремы
топологии... Больше всего это походило на ту игру, в которой надо добраться
от сосиски до Платона за пять переходов, она называется "игра в ассоциации".
Посмотрим.
легко.
для будущей игры в пирамидку. Критерий был очень жесткий, я думаю, что этот
же критерий применяется обычно спецслужбами: нет лучших или худших сведений,
сведения нужны любые, а затем начинается поиск связей между ними.
это нравилось. И вдобавой я повстречал Лию.
венок, я здесь брожу одна.
встретить, и это бы было хуже. Если бы она была со мной, держала бы мою
руку, в то время как я восстанавливаю этап за этапом своей погибели. Она
ведь все предугадала. Но я не могу ее ввязывать в эту историю, ни ее, ни
ребенка. Надеюсь, что они задержатся с переездом и вернутся, когда все уже
будет кончено, как бы оно ни кончилось.
справочном зале библиотеки не было никого.
рассмотреть ее лицо.
голову, но все равно было неясно, лицо это или затылок.
словах она отодвинула челку, и глаза у нее были зеленые.
Лукин Евгений
Лондон Джек
Бажанов Олег
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Лондон Джек