том же духе:
здесь не остри, салага! - неожиданно взъярился Уж. - За любую дурацкую
шуточку можем оба получить лет по десять усиленного режима. И запомни, я
тут главный, от моих слов хозяину зависит твое будущее. Если покажешь
себя, купишь со временем коттедж, шикарную ?тачку?, будешь отдыхать в
пятизвездных отелях с видом на море. А нет - опять вернешься за
ларечниками копейки сшибать. Риск, конечно, минимальный, зато выше
малогабаритной хибары и подержанной ?бээмвухи? тебе не подняться. Теперь
о деле. Сейчас подскочим в одно место, ты возьмешь бабки и передашь
азиату по кличке Тигран. А поскольку бабки очень крутые, я, извини, буду
держать тебя на мушке. Еще раз спрашиваю - оружие есть?
тщательно обыскал лейтенанта, когда машина заехала в рощицу и
остановилась у одноэтажного приземистого сооружения, напоминавшего
добротный, но покосившийся от времени и отсутствия хотя бы минимального
ухода сарай. Затем он сунул ключ забавной, давно устаревшей формы в
массивный амбарный замок, намертво сцепивший железные скобы дверей.
Раздался металлический лязг, громкий скрип, и двери распахнулись.
Изнутри ударил густой запах скотного двора.
обезьянники могли быть только в зоопарках.
опытов держали здесь обезьян: макак-резусов, гиббонов, зеленых мартышек,
даже шимпанзе. Теперь от былой роскоши остались только опустевшие клетки
да неистребимый запах. А сами ученые научились таскать лягушек из болота
и ставить ловушки на крыс. Надо же им хоть кого-то резать ради грядущего
торжества науки.
клеток - одни поменьше, другие побольше, а две в углу совсем большие, с
толстенными железными прутьями, тронутыми налетом бурой ржавчины.
здоровые, как штангисты. Не зря тут прутья толщиной с мой большой палец,
тонкие бы они запросто сломали. И смотри, какие запоры классные. Я их
почистил, смазал, теперь пашут, будто новенькие.
его привезли сюда? Ведь Уж говорил о больших деньгах и азиате с
армянским прозвищем Тигран, которому нужно было передать всю сумму. Тем
временем Уж вновь зазвенел ключами. Он распахнул дверцу большой клетки и
резко бросил лейтенанту:
себя. Уж вооружен, он не скрывает этого и уже имел две или три
возможности застрелить лейтенанта. К тому же Завьялов не понаслышке знал
о состоянии людей, готовящихся убивать себе подобных. В их поведении
ощущалась взвинченность, нервозность, иногда обреченность и всегда
что-то неуловимое, будто люди заранее предчувствовали приговор Высшего
суда за творимые ими злодеяния. Уж только слегка волновался, что
нормально для человека, начинающего рискованную, но уже много раз
проделанную операцию. В его размеренных движениях не было и намека на
готового к смертельному броску хищника. Поэтому Завьялов, слегка
поколебавшись, ловким движением тренированного тела прошмыгнул в дверцу.
сверток с бабками.
быстро обернулся. Рядом с клеткой, держа в руке пистолет с глушителем,
стоял Уж. Кровожадная ухмылка изменила его блеклое лицо до
неузнаваемости. Оно стало омерзительно отталкивающим и в то же время
очень запоминающимся.
Извини, что не могу угостить тебя бананом, зато у меня есть парочка
свинцовых виноградин. Скоро, очень скоро ты их попробуешь.
о своей участи хотя бы за несколько минут перед выстрелом. Увы, человек
мог закричать, поднять тревогу, и приходилось стрелять без
предварительного уведомления. И наконец свершилось! Причем в глаза
смерти затравленно смотрел не абы кто, а сотрудник милиции! О таком
можно только мечтать.
разучился? Хорошо, ты у меня будешь безмозглым и немым самцом шимпанзе
по кличке Мусорок. За неизлечимую тупость и чтобы не портил славный род
шимпанзе, Мусорок приговаривается к кастрации.
бросила вперед тело лейтенанта. Его нога с огромной силой ударила в
прут. Может, тот и был рассчитан на цепкую хватку шимпанзе, но сейчас
его нижний конец выскочил из гнезда. Уж инстинктивно среагировал на
взметнувшуюся ногу так, словно не было между ними железной преграды. Он
отшатнулся в сторону, зацепился за угол клетки из соседнего ряда и с
трудом удержался на ногах.
Лейтенант в это время пытался выдернуть прут. Его тело распласталось на
опилках, и только пальцы сжимали железо воистину мертвой хваткой.
поры до времени нанося болезненные, но не смертельные раны беспомощному
пленнику, матерно выругался.
нудное - возню с трупом, - злобно прошипел он.
***
скорость лишь изредка превышала сорок километров в час.
автомобилях. У них на спидометрах обозначено ?240?, а то и больше, так
вот из этого числа двести можно смело убрать, будет самое то. А если так
пойдет и дальше, ты, Борис Иванович, на московских улицах пешком
любой ?Порш? обставишь.
возразил Рублев. - Он свидетель толщины кошелька и влияния его хозяина.
Знаешь, на одном из фуршетов владелец ?Линкольна? хвастался, мол, их
подземный гараж снабжен супернадежными запорами и вдобавок охраняется
бывшими ?альфовцами?. Рядом стоял ?новый русский?, с бриллиантовым
перстнем и следами сведенных наколок, презрительно усмехнулся и
говорит: ?Подумаешь! Я свой ?Роллс-Ройс? оставляю где хочу и двери не
закрываю, и ни одна падла не осмелится даже посмотреть в его сторону?.
Так что не только по машине судят о твоем положении в обществе, но и по
тому, кто и как ее охраняет. Ты бы, Андрей, приставил к своей для
солидности несколько здоровых лбов с автоматами.
короткий взгляд на Дашу в зеркало заднего вида.
глядела в окно, едва удерживаясь от возгласов удивления, восхищения, а
порой и разочарования.
Андрей.
своего района. Подберезскому, который объездил много стран, одну - по
принуждению, остальные добровольно и с огромным удовольствием, такое
было трудно понять - Останови здесь, - неожиданно сказал Комбат.
Подберезский долго ехал вдоль вереницы приткнувшихся к бордюру машин и
наконец, заметив свободное место под знаком ?Стоянка запрещена?,
остановился. Комбат распахнул дверцу.
чего-нибудь перекусить, я скоро буду.
действиям своего друга, без лишних вопросов взял ключи. Даша тоже успела
изучить непредсказуемый характер Комбата, к тому же она была увлечена
видами столичного города и лишь повернула голову, когда Рублев в два
огромных шага проскочил газон. Машина тронулась с места, а Комбат
поспешил к ближайшему телефону-автомату. Переговорив с невидимым
собеседником, он прошелся минут десять и скрылся в монументальном здании
довоенной постройки. Его лицо и движения выдавали некоторую нервозность
и желание поскорее закончить с важным, но неприятным делом. Из здания он
вышел едва заметно улыбаясь и у метро смешался с толпой, похожей на
обрубок громадного червяка, который, извиваясь, уползает под землю..
***
так сказать, народная музыка для желудка. Или сказка.
на кухню, Рублев.
слетаться со всей Москвы на запах, а она почему-то обижается, - вмешался
Подберезский.
чай. Расставив тарелки и нарезав хлеб, Андрей вытащил из морозильника