Чтение 58–й страницы книги ~Месть Фантомаса~

Господин Авар начал открывать дверь.

- Черт побери! Вы не находите, Фандор, что, когда проникаешь в дом, где
было совершено необъяснимое преступление, испытываешь какое-то странное
чувство?

Повернув ключ в замочной скважине, господин Авар добавил:

- Кажется, что ты обнаружишь здесь что-нибудь ужасное.

И войдя в мастерскую, начальник Сыскной полиции и следовавший за ним
журналист вскрикнули:

- Вот тебе раз!

- Черт возьми!

В самом центре мастерской они заметили окоченевший труп
повесившегося...

- Мертв, - сказал господин Авар, подойдя поближе.

- И обезображен, - добавил Фандор.

Журналист первым обрел самообладание.

- Кто же, черт побери, это может быть?

Господин Авар поднес стул и, взяв нож, который он всегда носил с собой,
обрезал с помощью Фандора веревку, положил труп на пол и сделал первое
заключение.

- Лицо искромсано, раздавлено... Боже мой! Руки облиты серной
кислотой... Кому-то не хотелось, чтобы мы сняли отпечатки этих пальцев...
Это... Это Жак Доллон!

Но журналист покачал головой:

- Жак Доллон? Да что вы. Если бы это был Жак Доллон, он бы не пришел к
себе, чтобы повеситься. И потом, зачем ему вешаться?

- Он не повесился, - ответил Авар, - это снова мизансцена. Вы прекрасно
видите, что его повесили. Если нет, то как бы он мог быть так обезображен?
Могу поклясться, что этого человека сначала убили молотом, а затем
повесили... Я не судебно-медицинский эксперт, но мне кажется, что, если бы
смерть наступила в результате удушения, на шее были бы следы... Видите,
Фандор, веревка оставила лишь небольшую отметину. На шее совсем нет следов
кровоподтеков. Нет, этот мертвец был повешен, когда уже был трупом.

- Мне кажется, это не так уж важно.

- Вы ошибаетесь. Это очень важно. В этом случае мы можем быть уверены,
что Доллон был окружен сообщниками, желавшими избавиться от него...

Жером Фандор покачал головой:

- Это не Доллон. Это не может быть Доллон...

- Ну, а руки, которые тщательно сожгли серной кислотой?

- Я бы повторил то, что вы только что произнесли, господин Авар, это -
мизансцена.

- Но кто же, по-вашему, может быть повешен у Жака Доллона? Вы все время
говорите о своей логике, так вот, как мне кажется, наступил момент
рассуждать хладнокровно. Мы находимся у Жака Доллона и, похоже, его же здесь
и обнаруживаем. Мы быстро поняли, что мы не в состоянии его опознать,
опознать этот труп, у которого даже лица нет. Но, возможно, Элизабет Доллон
смогла бы найти на теле какие-либо особые приметы - ожог или шрам, например,
которые позволили бы идентифицировать тело ее брата?

- Мадемуазель Доллон ничего не опознает, - сказал Фандор. - Лицо
неузнаваемо, руки полностью сожжены... Где же ей искать особые приметы?

И, склонившись над загадочным трупом, журналист внезапно воскликнул:

- Господин Авар! Я знаю, кто это!

- Кто же?

- Жюль! Слуга! Просто-напросто Жюль!.. Неугодный соучастник событий,
происшедших в последние дни, которому преследуемые нами бандиты помогли
бежать, чтобы вы не смогли допросить его, а потом убили, не зная, что с ним
делать.

- Ваше объяснение правдоподобно, Фандор, но ничто не доказывает, что
это правда.

- Раз так... - И Жером Фандор, перевернув труп, показал на затылке
убитого четкий след фурункула. - Я уверен, - сказал он, - что видел на шее
Жюля этот же след. В тот раз, когда мы были у судьи, он сидел передо мной, и
я этот след хорошо запомнил... Этот мертвец - Жюль, точно Жюль!

- Если это Жюль, надо признаться, что это нам не очень-то помогает.

Жером Фандор собирался не согласиться, когда в дверь мастерской
постучали.

Кто, черт возьми, мог заявиться в этот зловещий дом? Шеф Сыскной
полиции и журналист с тревогой посмотрели друг на друга.

- Это может быть лишь полицейский, - прошептал господин Авар. - Я
только что сказал, что собираюсь отправиться сюда с вами и чтобы меня искали
здесь, если будет необходимость.

Это, действительно, был полицейский на велосипеде.

- Шеф, - тихо произнес он, уважительно приветствуя начальника, - мне
нужно вам кое-что сообщить от Мишеля...

- Что же?

- Шеф, арест прошел успешно...

- Какой арест?

- Банды Цифр...

- Отлично. А кого именно взяли?

- Мамашу Косоглазку, Бороду, Мимиля, он же Эмиле, и Бочара... И еще
несколько второстепенных лиц, имена которых нам неизвестны.

- Дырявой Башки, конечно же, среди них не было? - сказал Фандор.

- Нет, Дырявая Башка сбежал.

И, поворачиваясь к господину Авару, полицейский спросил:

- У вас не будет никаких указаний, шеф?

- Нет, друг мой... Кстати, скажите-ка, не было ли каких-либо
происшествий во время операции... Все прошло нормально?

- Превосходно, шеф, самым простейшим образом. Они все собрались в лавку
мамаши Косоглазки, и мы их взяли одного за другим без малейшего
сопротивления.

- Хорошо... хорошо...

Господин Авар отдал кое-какие указания полицейскому, который, прыгнув в
седло своего велосипеда, направился в сторону префектуры...

- Как, черт возьми, вы догадались, - спросил господин Авар у Жерома
Фандора, - что Дырявая Башка все еще на свободе?

Жером Фандор по-доброму улыбнулся.

- Ну и ну, - ответил он, - господин Авар, вы считаете меня глупее, чем
я есть на самом деле... Это, конечно же, сведения Дырявой Башки позволили
вам арестовать банду Цифр.

- Сведения Дырявой Башки? Вы сошли с ума, Фандор! Что вам дает
основания предполагать, что Дырявая Башка работает на полицию?

Журналист посмотрел прямо в глаза господину Авару и холодно произнес:

- А Жюв не объявлял мне о своей отставке!..

Слабо скрывая волнение, господин Авар пробормотал:

- Да что вы такое говорите? Бедный Жюв...

- Господин Авар!.. Господин Авар!.. Возвращайтесь и спокойно
допрашивайте членов банды Цифр, не думая о том, каким образом я получаю
информацию... Но можете не сомневаться в одном - существуют мертвецы, о
существовании которых я знаю так же, как и вы...

Глава XXIV. В тюрьме

- Ну-ка, поторапливайтесь!..

Охранник открыл дверь камеры, в которой находилась Элизабет Доллон, и
пропустил в нее старую женщину отталкивающей внешности.

- Устраивайтесь, - строго приказал он. - Вы останетесь в этой камере до
завтра. Потом посмотрим, куда Вас поместить. Все будет зависеть от указаний
следователя.

Бедная Элизабет Доллон со страхом смотрела на странную новую соседку,
посланную ей судьбой...

С не меньшим любопытством новая заключенная осматривала девушку...

После нескольких минут в молчании новая заключенная спросила:

- Тебя как звать?

- Меня зовут Элизабет.

- А фамилия?

- Элизабет Доллон...

Услышав фамилию девушки, старуха, сидевшая на клочке соломы,
приподнялась:

- Правда! Ты Элизабет Доллон? Ну и ну! Вот забавно-то. А тебя давно
повязали?

- Вы спрашиваете, давно ли меня...

- Давно ли тебя повязали, ну... забрали, в общем!

Многозначительным кивком Элизабет показала, что давно. Ей казалось, что
она находилась в тюрьме Сен-Лазар бесконечно долго...

- А меня, - продолжала соседка, - взяли вчера вечером. Если тебя
интересует, как меня зовут, то я мамаша Косоглазка. Они утверждают, что я
вхожу в банду Цифр и укрываю краденое. Конечно же, это ложь.

У Элизабет Доллон совершенно не было желания вдаваться в эти проблемы,
и к тому же ей было немного страшно от такой компании.

Тем временем, старая обитательница тюрем, мамаша Косоглазка, начала
устраиваться.

- Похоже, завтра меня переведут. А жалко! - сказала она. - В общем-то,
ты не злюка, судя по всему, но и овечкой тебе нечего быть... Я бы очень
хотела остаться с тобой... Ну, ладно... Ты когда выходишь? Долго тебе еще
быть в Сен-Лаго?

- Как хорошо быть адвокатом, - думал Жером Фандор, входя в тюрьму
Сен-Лазар. - Вот уже час, как я одолжил для себя эту должность. Я чувствую
себя совершенно другим, гораздо более красноречивым... Действительно, я