собирался прокатиться верхом.
разразился дурацким смехом.
которую уже давно положил глаз. Шанди не видал ничего забавного в конной
прогулке Ило. Глаза его потемнели, в голосе звенела медь:
его кобылы... Он, судя по всему, отлично разбирается в лошадях.
его покраснело или даже посинело от потуг сдержать смех. Ворчун Акопуло тоже
усиленно поджимал губы.
Легион присудил ему жалованье дня службы - что не так уж часто бывает!.. - В
повисшем молчании он разглядывал Ампили из-под насупленных бровей. - Не
знал, что он еще и кавалерист. Парень-то он видный. Девицы поди вешаются на
него, правда?
Надменная гримаса вызвала у Акопуло глупый мальчишеский смех.
завидует ему.
молодости этого сигнифера.
матерей, запретивших дочерям подходить к нему близко. Конечно, это придает
ему особый шарм.
мог догадываться еще о двух... Не так плохо для шестинедельной работы!
после чего отнес ее к постели, чтобы увидеть, удастся ли ему пробудить
императора, чтобы хоть немного продвинуться в государственных делах.
предоставлен сам себе, тогда как у принца практически не оставалось
свободного времени на общение с женой и дочерью. Информаторы Ампили из числа
прислуги Дубового дворца докладывали, что ребенок все еще отказывается
узнать в Шанди отца. Они передавали шепотом, будто принцесса Эшиала
настолько ненавидит дворцовый этикет, что, по всей вероятности, скажется
больной и не явится на коронацию... Намекали даже, что она вовсе не
настолько была рада увидеть мужа после долгой разлуки, насколько старалась
показать. Как все-таки странно, что столь великолепный полководец, тонкий
стратег, каким, вне сомнений, был Шанди, оказался настолько слеп в общении с
женщинами!
императрицей. Будем надеяться.
но теперь он был почти убежден в истинности мрачных предсказаний о конце
тысячелетия. На его мнение во многом повлиял - и никто, кроме него, не знал
об этом! - образ, виденный в бассейне. Кошмар, преследующий его вот уже
шесть недель. Они бы попросту не поверили ему, попытайся он рассказать!
Невыносимое, невозможное видение - дварф, сидящий на Опаловом троне? Он
вновь постарался выбросить его из головы.
3
было почти два, и она уже изо всех сил старалась создать матери миллион
проблем, хотя ей это редко удавалось. Черноглазая и темноволосая - под стать
родителям, она неустанно бегала по саду, таская за собой куклу-солдата
немногим меньше ее самой. Когда Майа бросала куклу, мама поднимала ее, и
тогда девочка требовала ее обратно.
тоже звала его так. Она еще не успела привыкнуть к той мысли, что отцы детям
необходимы или даже желательны, - и это едва ли было удивительно, если
учесть, как мало времени Шанди мог найти для семьи.
одни, так что их отношения не выходили за рамки чисто формальных. Даже когда
они оставались наедине, им не о чем бывало говорить: Шанди избегал обсуждать
государственные дела во время редких часов досуга. Каждую вторую или третью
ночь он приходил в спальню жены, но тогда они не говорили вовсе. Затем он
отправлялся спать в собственные покои. Эшиала подчинялась без протестов, ибо
это было ее долгом, но по-прежнему отказывалась верить, что какой-то женщине
подобное могло понравиться. Она даже сомневалась, испытывает ли удовольствие
сам Шанди... Они никогда не обсуждали это.
на окраине маленького городка вроде Тамбла. В мечтах она видела мужа,
который уходит на рассвете и возвращается с наступлением темноты. Вечерами
они сидели бы у очага и говорили бы о семье или веселились бы в обществе
друзей; но при дворе не бывает друзей да и увеселения здесь скучные,
церемонные - балы да обеды... В Тамбле у нее были бы дети и служанка, а
может, даже лошадь с коляской, если только ей сопутствовала бы удача в
браке. Она до безумия любила бы мужа и была бы ответно любима.
ее долгом было подчиниться ему.
совершенно не готова вести такое хозяйство, хотя, кажется, кроме нее это
никого не заботило. Вскоре она будет официально признана хозяйкой Опалового
дворца, а с ним в одиночку не управиться; там есть свои управляющие и свой
ежегодный бюджет, который мог бы кормить три легиона! Так сказал ей принц
Эмторо.
Гусыни-фрейлины не имели ни малейшего желания сопровождать ее, и Эшиала
могла делать вид, будто бы они с дочерью единственные люди на всей земле.
Гвардейцы были далеко, а садовники старались не попадаться на глаза. Она
знала, правда, о людях, шпионящих за нею из десятков окон, но о них можно
было и забыть хотя бы на время.
начала подозревать, что снова носит дитя. Она даже молилась, чтобы так оно и
было, ибо беременность избавила бы ее от пытки играть роль императрицы на
пышных похоронах, последующих коронации и грандиозных балах... Вдобавок она
освободит ее от посещений Шанди, хотя бы временно.
аллеи; Эшияла последовала за ней и встала как вкопанная. За удивлением
быстро последовала досада, затем паника. Там был мужчина. Он сидел на
скамейке и еще не увидел ее, ибо был целиком поглощен своим делом: он бросал
что-то в большую серебряную чашу.
почти добежала до скамьи, прежде чем увидела пришельца. Замерев, она
уставилась на него во все глаза и снова уронила Лииги на газон. Эшиала
подошла, чтобы забрать обоих.
его даже быстрее матери. Эшиала еще ни разу не видела сигнифера без
униформы. Сейчас на нем была безупречно сшитая куртка для верховой езды, по
всей вероятности с иголочки. Если она и добавила его облику что-то, то лишь
еще больше позерства.
Эшиале. - Ваш покорный слуга, сударыня....
ненавидела вечную церемонность дворцовой жизни, но Ило вовсе не должен был
знать об этом. Мужчина обязан встать, приветствуя даму, - это всего-навсего
хорошие манеры. Может быть, она и впрямь была скверной принцессой, но
воспитание все же заставляло ее ждать от окружающих благородного обхождения.
носочки, чтобы заглянуть внутрь. - Что делаешь, Ило?
позволения у матери, солдат поднял ребенка и поставил на скамейку.
столом принца и даже располагался в собственных апартаментах в Дубовом
дворце. Они встречались почти ежедневно. Ило был холоден и формален и
никогда не обращался к ней, разве что она сама его о чем-то спрашивала, то
есть все равно что никогда. Он был чересчур хорош собой. Шанди предупредил
ее, что сигнифер ведет довольно распущенный образ жизни, и просил жену
передать то же предупреждение своим фрейлинам. Она выполнила его просьбу,
краснея от стыда.