месте двинулся бы средь бела дня и как минимум попытался бы сверху поджечь
город, но, слава Незакатному, у бродяг были иные традиции.
утратили своей горячительной силы, учинил постельную баталию, с лихвой
компенсировавшую ему стылую вахту на придорожных камнях.
пролитую кровь ножевых, но только подумал - телес в дверь, и снова кувшин и
зажаренная птица-лебедь с хрумчатыми колобочками внутри (то ли тестечко
такое крутое, то ли орехи такие крупные) и - ого! целая горсть
монет-зеленцов, которые он на сей раз прихватил себе в карман, оделив Махиду
только одной. И так забаловал девку. А про дом городской, амантом
посуленный, решил пока помолчать. Сейчас у него с государем стеновым
лад-благодать, а ведь что далее будет - неведомо еще, какая ему вожжа под
кольчугу попадет.
коры новые заслонки на оконные прорези взамен старых, покорежившихся от
проливного дождя, в сердцах хлопнула себя по коленкам гибким лубом:
самых верхушек ею стволы оплети, а все равно каменного дома не получится. Ох
и прав ты был, мил-желанный мой, что един бог на все про все надобен, уж у
него-то я бы выпросила и домишко малый, да камен-зелененый, и слугу-телеса
безответного, и еще кое-что, о чем тебе пока не скажу...
твоем пользовании, вот и попроси у него, он ведь ничьими другими просьбами
не обременен, - отмахнулся Харр, которому бабье нытье было горше перца
водяного.
пухового. Ты вот, жаркий мой, на звезду-лихомань плюнул - и пригасил, так
вот не расстарался бы ты...
открываю, кольчуга моя чищена была. Вразумительно?
вразумителен.
амантова мальчишку к мечу приучать буду, - он решил подзатянуть узелки,
чтобы не слишком садилась на шею. Да и от расспросов неплохо отдохнуть.
лебяжьей грудки и где только можно срезая длинные прямые ветви, благо кустов
и деревьев, не в пример городским улицам, здесь было предостаточно - в
городе же, по странному его обычаю, вся зелень произрастала внутри домов. Он
как раз набрал порядочный пук прутьев и уже успел очистить его от листвы,
когда подошел к воротам.
на амантову кухню хворост таскать? Надорвешься!
заскучать.
чтоб не гуляла налево, когда я в дозоре!
были слышны их голоса. А ему самому было уже не так весело: пока он
разделывался с опавшими подкоряжниками в ночной темноте, он был героем;
сейчас же, выставленный напоказ перед немногочисленным, но достаточно
опытным по здешним меркам войском, он очень даже легко мог и мордой в грязь
вляпаться.
своим недлинным, но хорошо заточенным и вполне боевым мечом. Как Харр и
ожидал, обучение тут сводилось к поединку, где младший нападал, а старший
только и думал, как бы не покалечить отрока.
глина.
укоризны.
подбежал, присел на пятки, положил к его ногам меч - видно, так здесь
определяют себя в ученики. Харр взял оружие, попробовал на большой палец -
заточен он был, естественно, хреново, но рыцарь твердо знал, что начинать
урок надо с доброго слова.
душой. - А не тяжел? Встань.
мышцы, которую у него на родине не без основания именовали мечеправной. Харр
ткнул пальцем в упругую смуглую кожу:
словно под кожей, золотящейся, точно кожурка лесного ореха, была зашита
лягушка.
побелели. Вот и будет первый урок. Он нагнулся к куче камней и бревен,
сложенной возле двери (ай да амант, ничего из его слов не позабыл!), вытащил
палку средней увесистости и, сложив собственный меч у ног Иддса, взиравшего
на все с отрешенным видом, крикнул отроку:
следя только за тем, чтобы озверевший Завл, которому уже изрядно перепало и
по ребрам, и даже по уху, не извернулся и сдуру не перерубил его дубину -
тут ведь сгоряча и покалечить может. Но подросток, не привыкший к нападению
- ох, папенька, дооборонялся! - уже позеленел от напряжения.
может, хватит? Нет, еще чуток. И еще. А вот и попробуй повыше меч поднять...
Он знал, как это бывает, когда всеми силами удерживаешься от того, чтобы
левой рукой не поддержать локоть совсем уже онемевшей правой. Сейчас уже
выбить оружие у Завла мог бы и воробей, только клюнь. Но Харр делать этого
не стал, отскочил и палку опустил.
нанизывай. Харр вытянул руку и снова ткнул пальцем в мечеправную мышцу:
не почувствовал, это было очевидно.
мужества с гулькин нос, потому как сейчас, будь это бой взаправдашний, лежал
бы ты уже с выпущенными кишками. Какая первая заповедь у настоящего бойца? А
вот запоминай: от зари до зари бейся, а чтоб рука была свежа. Ты же ее так
напряг, словно масло из рукояти выжимать собрался. Теперь оттереть бы ее не
худо.
глазами и коротко свистнул. Харр проследил за его взглядом и увидел давешнюю
девчурку, которая сидела на самом верху, на срезе крыши, и, болтая ногами,
наблюдала за тем, что происходит во дворе. Услыхав призывный сигнал брата,
она протянула руку, ухватилась за толстенную веревку, свешивающуюся от крыши
до самого зелененого настила, и привычно заскользила по ней вниз, сверкнув
голой попкой. Харр чуть языком не зацокал - не младенец же, в самом деле, а
в ратном дворе порой бывает до полусотни стражей, мужиков в самом соку.
Каким местом батюшка-то думает?.. Батюшка его сомнение угадал с лету, криво
ухмыльнулся:
сноровисто растирать братнину руку. Делала она это не только привычно - в ее
обхождении с Завлом было что-то такое, что бывает у взрослых людей,
объединенных одной тайной. И что-то не похоже было, что это - детские
забавы...
трудилась, приводя братца в норму, Харр набрал из мешка глины и сотворил на
полу десять крепеньких кучек; в каждую воткнул прут.
здоровые палки вроде той, что была у Харра в руках. А вот тоненькие прутики
- нет. Подлая хворостина вздрагивала, завихряясь ободранной корой, и
укладывалась набок, приминая бороздку в мокрой глине. Завл чуть не плакал.
новоявленный наставник, - прежде чем в бой ввязываться, оружие наточи да на
шелковой нитке проверь.
как влезешь, крикни погромче и кидай его вниз.
и, послушно перекинув полотенчико через плечо и придерживая его зубами,
проворно полезла вверх по висячей лесенке. Харр всеми силами удержал себя от
того, чтобы не стрельнуть ей вслед блудливым взором. Вместо этого он подошел
Русанов Владислав
Земляной Андрей
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Майер Стефани
Афанасьев Роман