Чтение 59–й страницы книги ~Спираль времени~

храма.

Пришелец низко опустил голову, в его позе было отчаяние. Ден
понял, что лечение не удалось, и обрадовался. Что бы он ни говорил
людям, но полной уверенности, что пришельцы не боги, у него самого не
было. Теперь можно было быть уверенным. Боги должны быть всесильны, -
иначе они не боги. Пришельцы не смогла вылечить безумную, - значит,
они не всесильны.

- Ее нельзя вылечить? - спросил он.

- К сожалению, нельзя. Но пощади ее! Не подвергай такой
мучительной смерти!

- Ее казню не я, - ответил Ден, - а закон. Смерть в священном
огне не казнь, а благодеяние. Так умирают служители божества, если
хотят умереть раньше времени.

Он подал знак младшим жрецам.

Но женщина вдруг упала. Ден наклонился к ней и увидел, что она
мертва. Он невольно посмотрел на пришельца. Тот спокойно ответил:

- Ее убил я. Смерть в огне мучительна. Я не хочу, чтобы она
умерла в муках.

В распоряжении Дена были считанные секунды. Он знал, что фразу
пришельца слышал не он один. Ее слышали все, кто был сейчас в храме.
Это было открытое возмущение против законов страны, против воли
жрецов. Он, Ден, должен был тут же послать к палачу того, кто сказал
эти слова. Не сделать этого - значит лишиться сана верховного жреца.

Но Ден знал, что ни за что не скажет слов, которых от него ждали,
не прикажет схватить пришельца. Послать на казнь это таинственное
существо было слишком рискованно. Ден не был уверен в результате
такого решительного опыта.

Он продолжал стоять в той же позе, наклонившись над трупом
женщины, напряженно ища выхода.

И выход нашелся. Ден выпрямился.

- Если бы ты действительно сделал это, - холодно оказал он,
обращаясь к пришельцу, - то умер бы сам. Но, к счастью, ты ошибся. Она
не умерла, а потеряла сознание. В этом виновата твоя неудачная попытка
вылечить ее. Твои слова преступны, но ты чужеземец и не знаешь наших
законов. Я прощаю тебя. Бросьте ее в огонь! - приказал он.

Труп женщины исчез в пылающей нише.

- Они догадливы, - сказал Ден, рассказывая брату вечером того же
дня об этом случае. - Он не повторил своих слов. Он понял. Но женщина
действительно была мертва.

- Как же он убил ее? - спросил Геза.

- Не знаю. Не могу понять. Они умеют убивать не прикасаясь, без
оружия.

- Но если они захотят, то могут уничтожить всех.

- Они этого никогда не сделают, - уверенно ответил Ден...

Третий случай особенно запомнился Гезе.

Ужас перед непонятной силой пришельцев увеличивался с каждым
днем. Люди боялись приближаться к дому Дена. Не надо было и приказа
Роза. Страх пересиливал самое горячее любопытство. Когда пришельцы
появлялись на улицах, прохожие прятались куда попало. Редко случалось
пришельцам говорить с людьми, к чему они очевидно стремились. Все
избегали их, кроме Дена и Гезы. А если кто-нибудь не успевал
спрятаться и пришелец заговаривал с ним, человек стоял ни жив, ни
мертв и почти не мог отвечать.

Рабы в доме Дена испытывали еще больший ужас. Они вынуждены были
находиться возле пришельцев и никуда не могли убежать от них. Они чаще
всех сталкивались с таинственной силой, чаще всех видели проявления
этой силы.

Если Ден, самый образованный человек своего времени, понимал, что
все тайны пришельцев объясняются большим знанием, то рабы, сплошь
неграмотные, не могли понять этого. Один Рени вступал в разговор с
пришельцами, когда был уверен, что его не увидит Ден.

И вот один из рабов не выдержал. Его разум помутился от
постоянного страха, в котором он жил. Раб бросился на пришельца и
ударил его палицей.

Геза видел это с порога двери. Из рабов при этой сцене
присутствовал один только Рени.

Удар, нанесенный с большой силой, обрушился на голову пришельца.

Геза невольно закрыл глаза, уверенный, что увидит труп с
разможженным черепом.

Но когда он осмелился посмотреть, то увидел совсем другое.
Пришелец не только остался жив, но казалось, и не получил никакого
удара. Он стоял возле раба, ударившего его, и, судя по всему, что-то
говорил ему. Палица валялась на земле.

Геза вышел в сад. Совершено преступление, сделана попытка убить
гостя. Только жесточайшее наказание могло, по понятию Гезы, оправдать
хозяев дома.

Пришелец встретил его улыбкой.

- Как хорошо, что этот негодяй промахнулся, - сказал Геза. - Но
он будет жестоко наказан.

- Он не промахнулся, - услышал Геза неожиданный ответ. - Он
ударил меня с большой силой. Видишь, оружие выпало из его руки, но...
но я прошу тебя считать, что удара не было.

- Невозможно! - ответил Геза. - Если бы я исполнил твою просьбу,
это имело бы плохие последствия. Такой поступок не может остаться
безнаказанным.

- Я понимаю тебя, - сказал пришелец. - Но этото никто не видел,
кроме тебя и твоего названого брата, который будет молчать. Никто не
узнает.

- Он знает. - Геза указал на раба, неподвижно стоявшего на том же
месте. - Он расскажет другим.

- Он ничего не расскажет. И не расскажет потому, что не помнит.

- Он слышал наш разговор.

- Он его не слышал. А теперь перестанем говорить об этом. Теперь
он будет слышать. Спроси его, что он тут делает.

Ни на секунду Геза не усомнился, что пришелец говорит правду, как
бы странны и непонятны ни были его слова.

- Что ты тут делаешь? - спросил он раба.

- Господин позвал меня, - ответил раб. - Я подошел выполнить его
желание. Я жду, когда господин скажет.

Сомневаться было невозможно: раб ничего не помнил.

- Уходи! - приказал Геза. - Ты не нужен господину.

Раб удалился.

- Ты никому не скажешь? - спросил пришелец.

- Никому, - машинально ответил Геза. - Но объясни, как вы это
делаете?

- Ты не поймешь меня.

- Неужели ты не почувствовал такого сильного удара? Разве тебя
нельзя убить?

- Я смертен, - ответил пришелец. - Но здесь я могу умереть только
от естественных причин. От насильственной смерти мы хорошо защищены.
Без этого нельзя пускаться в тот путь, по которому мы пошли.

Геза ничего не понял, но больше не спрашивал. Вечером в
присутствии Дена он спросил пришельцев:

- У вас есть рабы?

- Нет и не может быть, - последовал ответ. - Человек не может
быть рабом. Это противоестественно.

- Я не знаю стран, где нет рабов.

- Такие страны есть, но не здесь.

- Что же вы делаете с пленниками? Убиваете их?

- У нас нет и не может быть пленников. Мы не ведем войн. Никогда!

- Но ты произнес это слово, - сказал Ден, - значит, ты его
знаешь.

Лицо пришельца омрачилось.

- У пас были войны, - сказал он, - но очень давно. Мы знаем о
них, как знаем вообще историю своей родины.

- Если нет рабов, - сказал Геза, недоуменно пожимая плечами, - то
некому вести работы.

- Мы делаем все сами.

- Даже те, кто обладает властью?

- У нас нет власти в твоем понимании этого слова. Все люди у нас
равны.

- Такая страна не может существовать. - Геза повернулся к Дену.
Тот улыбнулся.

- Как можно не считать рабов людьми? - продолжал пришелец. - У
них такое же тело, такой же мозг, как у вас. Они во всем такие же, как
вы.

- Нет, - ответил Ден, - ты ошибаешься. У рабов неразвитый мозг.
Они глупы, как животные.

- Развитие человеческого мозга зависит от учения. Вы ничему не
учите своих рабов, и потому они кажутся вам глупее, чем вы сами. Но
вот ты... - обратился он к Гезе. - Ты тоже считаешь рабов низшими
существами? Как же тогда ты называешь раба своим братом?

Ден насмешливо посмотрел на Гезу.

- Тебя выкормила мать Рени, и ты считаешь его своим братом, -
добавил пришелец. - И ты совершенно прав. Но почему же вы допускаете,
чтобы ваших детей выкармливали женщины-рабыни? Ведь они, по-вашему,
животные.

- Наших детей всегда выкармливают рабыни, - ответил Ден,
сдерживая раздражение, которое вызывали в нем "нелепые" слова
пришельца. - Мы пьем молоко четвероногих животных, почему же мы не