все, что продается внизу, не более чем подделка. Пить здешнее вино можно
только прямо на месте, в первые часы после того, как его зачерпнули кувшином
на бамбуковой ручке из пифоса, где оно выбродило, -- дальше оно годится лишь
утолять жажду. Сарракеш во время их вынужденного безделья на борту "Летучей
рыбки" с удовольствием просвещал барона по части местного виноделия: как
измельчают виноград в деревянном шнеке -- прямо вместе с кистью (отсюда и
берется необычная терпкость этих вин) -- и по желобкам сливают сок в
закопанные по садам пифосы, как потом впервые откупоривают пробку, аккуратно
зацепив ее сбоку длинным крючком и отвернувшись в сторону, чтобы
вырывающийся из сосуда густой и буйный винный дух -- джинн -- не ударил в
лицо и не свел человека с ума...
сельском житье-бытье не отличалась особой теплотой. То был весьма
специфический мир, где мужчины вечно настороже и не расстаются с оружием, а
одетые во все черное женщины обращены в безмолвные тени, всегда скользящие
по дальней от тебя стене: где крохотные окошки в толстенных стенах домов --
лишь бойницы под арбалет, а главный продукт местной экономики -- трупы,
образующиеся в результате бесконечной бессмысленной вендетты: мир, где время
остановилось, а каждый твой шаг предрешен на десятилетия вперед. Нечего
удивляться, что веселый авантюрист Сарракеш (которого в ту пору звали совсем
иначе) с самого детства ощущал себя там инородным телом. А рядом между тем
было море, открытое для всех и уравнивающее всех... И теперь, когда он
недрогнувшей рукою направлял фелюгу наперерез взмыленным штормовым валам,
рявкая на замешкавшуюся команду: "А ну, шевелись!! Р-р-ракушки. зелень
подкильная!.." -- всякому становилось ясно: вот он, человек на своем месте.
когда Тангорну приспичило в город непременно к двадцатому числу:
прокатиться вечерком по Обводному каналу. Тебе нужен был профессионал,
верно? И если этот профессионал говорит: "Сегодня не пройти", -- значит, так
оно и есть.
как перешла на усиленный вариант несения службы, ты понимаешь, нет? Горло
лагуны сейчас заткнуто так, что там даже дельфин не пронырнет незамеченным.
Надо выждать -- долго-то в таком режиме они и сами не продержатся... хотя бы
до начала той недели, чтоб по крайней мере луна пошла на ущерб.
доме.
полусотне саженей прямо по носу фелюги взметнулся пронизанный лунными
бликами фонтан -- это настигшая их галера дала предупредительный выстрел из
катапульты, -- шкипер, прищурясь, оценил дистанцию до кипящих по левому
борту бурунов ("Летучая рыбка" пыталась в ту ночь, пользуясь своей ничтожною
осадкой, проскользнуть вдоль самого берега Полуострова -- по утыканным
рифами мелководьям, недоступным для боевых кораблей), обернулся к барону и
скомандовал: "Давай-ка за борт! До берега чуть больше кабельтова3 -- не
растаешь. В поселке Игуатальпа отыщешь дом моего двоюродного брата
Боташанеану -- там отсидишься. Пятьдесят дунганов отдашь ему. Руби концы,
торопыга..." "Ну и что, интересно, я выгадал тогда, -- размышлял барон, --
сунувшись очертя голову в ту авантюру? Верно говорят: "короче -- не значит
быстрее"; все равно неделя потеряна -- что так, что эдак... Ладно, все мы
крепки задним умом..." Тут в застольной (хотя правильнее, наверное, --
"захурджинной"?) беседе горцев всплыло новое словечко -- "альгвасилы", и с
этого момента он начал слушать более чем внимательно.
местный коррехидор, а собственный офицер. Девять человек -- офицер десятый,
появились в Ирапуато позавчера. Якобы ловят знаменитого разбойника Уанако,
только делают это как-то странно: патрулей так и не выслали, а все шляются
по дворам и выспрашивают -- не встречал ли кто в поселке чужих? Да кто ж им,
островным шакалам, что-нибудь расскажет, даже ежели чего и впрямь видал... А
с другого конца, коли вдуматься, парней тоже можно понять: "борьбу с
разбойниками", как того требует начальство, изобразили -- и ладушки; они ж
не по уши деревянные -- за нищенское жалованье шастать по скалам и осыпям,
подставляя башку под арбалетный болт, пока их кореша спокойно обстригают
караванщиков на Длинной дамбе...
там приходится Сарракешу, барон давно отчаялся понять) задумчиво заметил:
меня в Ирапуато?
сообразив, но тона не поддержал. -- Знаешь, те, внизу, всегда про нас
говорят -- мы, дескать, тупые, шуток не понимаем. Может, оно и так: тут люди
продетые и за такую шуточку запросто могут перерезать горло... А потом, --
он вдруг расплылся в хитрой улыбке (точь-в-точь дедушка, посуливший внучатам
фокус с "отрыванием" большого пальца), -- за твою голову все равно никто не
даст пятидесяти дунганов, которые ты задолжал нашему семейству. Лучше уж я
проведу тебя до города, как уговорено, и честно получу эти денежки, верно?
эти странные коробейники -- вчетвером и увешанные оружием от головы до
пяток, а в Коалькоман на три недели раньше положенного заявился сборщик
налогов с альгвасилами. Теперь вот -- Ирапуато... И это мне очень не
нравится.
сторон. Разве только...
обольщаться: там, поди, уже объявился кто-нибудь еще -- вроде бродячих
циркачей, который развлекают публику, навскидку гася свечки из арбалета и
разрубая ятаганом подброшенную абрикосовую косточку. Но это-то как раз ладно
-- хуже другое. Обложили -- тут ты прав -- со всех сторон, и только в наш
noceлок никто из них носа не кажет; с чего бы это, а?
Игуатальпу, нет? Ты лучше вот что скажи -- если бы такая команда заявилась к
нам в поселок, сумели бы они меня поймать?
надо. Тут хоть сотню жандармов нагони -- я б все равно успел тебя вывести из
поселка задами и огородами. А там горы -- ищи-свищи... Ежели с ищейками --
так на то есть табачок с перчиком...
так, что костяшки пальцев побелели, -- ты хочешь сказать -- они пронюхали,
что ты в Игуатальпе?
по-настоящему не нравится -- больно уж топорно они работают... Кажется, что
все эти "коробейники", "ловцы разбойников" и "сборщики налогов" сплели
вокруг нас нечто вроде затягивающегося невода. Но это только по виду невод:
на самом деле тут цепь загонщиков, которые шумом и воплями гонят зверя на
стрелков...
Ирапуато, первым делом о чем подумал? Правильно -- про обходную горную
тропку. А теперь скажи -- много ли надо ума, чтобы посадить у той тропки
парочку арбалетчиков в маскировочных плащах?
делать-то будем?" -- официально признав тем самым Тангорна за старшего.
движений, они ведь ждут от нас именно этого. Значит, Уахапан, Коалькоман,
Ирапуато -- все это не более чем "загонщики"; а теперь давай пораскинем
мозгами -- где они поставили настоящих "стрелков" и как мимо них
проскользнуть...
Тангорна, шатена тридцати двух лет от роду и шести футов росту, который -- в
дополнение к совершенно неуместной для здешних краев нордической наружности
-- обзавелся недавно еще и особой приметой в виде легкой хромоты... Как ни
странно, задачка не так уж проста, как кажется. Где же я буду ставить на
него эту самую "стрелковую цепь"? Кстати, а что она собой представляет? Ну,
с этим-то как раз ясно: это -- оперативники, способные его опознать (и чтоб
ни-ка-ких там мордоворотов, увешанных оружием, на три полета стрелы вокруг).
Барон наверняка будет переодет и загримирован, так что даже для людей,
помнящих его в лицо, это непростая задача. Много ли наберется таких людей?
Вряд ли больше дюжины, а скорее всего человек семь-восемь -- как-никак
четыре года прошло. Значит, дюжина... Разбиваем их на четыре смены (больше
шести часов кряду опознаватель работать не способен -- "глаз
замыливается")... М-да, негусто... Дробить эту команду совершенно
бессмысленно -- надо собрать их в единый кулак, в отряд "стрелков"; о том,
чтобы включить часть опознавателей в состав отрядов-"загонщиков", не может
быть и речи -- распылив людей, мы... Тьфу!! Что-то я совсем поглупел!..