так что температура повышалась до 20 градусов в тони, и в тундре настало
полное лето. Но с половины августа начался поворот к осени, Плутон стал
чаще скрываться в тучах, по временам шел дождь, после которого в тундре
поднимались туманы.
сильных северных ветрах, падала до нуля. Листья стали желтеть, и к
половине сентября вся тундра уже лишилась зеленой летней одежды,
оголилась, побурела. Изредка перепадал снег.
консервы и вещи в складе и часть их перенесли в юрту. Они были заняты этим
второй день и только что заперли склад, собираясь обедать, как внезапно на
них напали дикие люди, подкравшиеся с другой стороны холма. Боровой и
Иголкин, не помышлявшие о возможности существования людей в Плутонии,
кроме ножей, не имели при себе оружия: напавшие же были вооружены копьями,
ножами, стрелами, так что сопротивление было невозможно. Но, рассмотрев
белых людей, юрту и метеорологическую будку, к невиданным пришельцам
отнеслись с уважением и повели их в свое стойбище.
мелкого леса (потом пленники узнали, что орда только накануне прикочевала
с востока). Когда пленников привели, первобытные люди долго совещались,
что с ними делать: мужчины предлагали принести их в жертву богам, но
большая часть женщин решила иначе. Они, по-видимому, думали, что
присутствие необыкновенных пришельцев в орде сделает последнюю
могущественной, принесет им успех на охоте, в столкновениях с другими
ордами, и потому решили не отпускать пленных, не делать им зла, а поселить
их в отдельном шалаше посреди стойбища.
тундре для зимних запасов и провела несколько дней на одном месте. Но
затем большой снег заставил откочевать километров на сорок на юг, где
более высокий лес защищал их от холодных ветров.
только сырое мясо, ягоды и корешки. Спать приходилось на грубо выделанных
звериных шкурах и такими же шкурами укрываться от холода. Объясняться с
людьми они могли только знаками и все еще не знали, какая участь их
ожидает. Убежать не было возможности, потому что их караулили зорко.
стали рубить из сухих тонких деревьев жерди для своих шалашей. Всюду
валялись сухие ветки, кора, обрубки жердей, и при виде их Иголкин
вспомнил, что у него в кармане сохранилась коробка спичек, так как в
складе он зажигал фонарь. Набрав сухих веток, он сделал себе костер. При
виде огня люди бросили работу и сбежались к костру. Они были поражены этим
невиданным явлением, а когда пламя обожгло им руки, костер сделался
предметом их поклонения, и к пришельцам, владевшим огнем, почувствовали
еще большее уважение. С тех пор костер горел у шалаша пленников
беспрерывно, и они стали жарить на палочках мясо, которое им приносили.
Круг понятий был ограничен охотой, едой и примитивной обстановкой жизни,
их язык состоял из односложных и двусложных слов без склонений, без
глаголов, наречий, предлогов, так что речь дополнялась мимикой и
телодвижениями. Считать умели только до двадцати по пальцам рук и ног.
другом групповым браком, а также дети этой групповой семьи, в которой
ребенок имеет одну мать и несколько отцов. Мужчины холили на охоту и
изготовляли осколки кремния для копий, дротиков, ножей и скребков. Женщины
собирали ягоды и корешки, выделывали шкуры, принимали участие в облавах на
крупных зверей, когда требовались силы всей орды.
мясо, так и все внутренности, а также червей, улиток, гусениц и жуков.
Охотники наедались теплым мясом и пили кровь только что убитых животных, а
остатки и шкуры уносили домой в стойбище. Крупных животных - мамонтов и
носорогов - они окружали и загоняли в волчьи ямы, вырытые на звериных
тропах в лесу, и там добивали камнями и копьями.
а на крупного зверя, которого нужно было загонять облавой, шла вся орда,
кроме двух-трех женщин, остававшихся караульными при пленных. Эти женщины
кормили грудных младенцев всех шалашей, матери которых долго не
возвращались с охоты.
наносили иногда раны и повреждения своим преследователям. Своих убитых или
тяжело раненных охотники съедали.
охарактеризовать так: они имели большую голову на коротком и объемистом
туловище с короткими грубыми и сильными конечностями. Плечи были широки и
сутуловаты, голова и шея наклонены вперед. Короткий подбородок, массивные
надбровные дуги и покатый лоб придавали им сходство с человекообразной
обезьяной. Ноги были несколько согнуты в коленях. Первобытные люди ходили,
наклонившись вперед, а сидели во время еды и работы на корточках.
осмотра их оружия и изделий Каштанов пришел к выводу, что это племя имело
много общего с неандертальцами, жившими в Европе в среднем палеолите, то
есть в древнекаменном веке, одновременно с мамонтом, длинношерстным
носорогом, первобытным быком и другими животными ледниковой эпохи.
которые изготовлялись из осколков кремня в виде скребков (для обработки
звериных шкур), топоров и ножей, наконечников для копий и дротиков,
служивших для охоты. Острые осколки вставляли также в отверстия,
выдолбленные в дубинках, которые превращались в грозное оружие.
поклонялись ему. Благодетельное действие огня они испытали во время
большой перекочевки на юг, на которую их вынудило начало зимы в поясе
северного леса. Тащить с собой жерди для шалашей было слишком тяжело, а
вырубать новые на месте каждого ночлега - слишком долго, поэтому во время
перекочевки ночевали прямо под кустами в лесах, где холодный ветер сильно
чувствовался. Подсаживаясь к костру пленников, они скоро убедились в его
согревающем действии, и скоро вся орда стала ночевать вокруг костра и
ревностно собирать для него дрова. Но разводить отдельный костер для себя
никто из них не решался, и пленники не наводили их на эту мысль, чтобы
оставаться единственными хозяевами огня и не уменьшать свое обаяние в
глазах орды. Они предвидели, что со временем, если освобождение затянется,
положение сделается трудным.
гадали, скоро ли могут вернуться товарищи с юга и освободить их. Зима
постепенно надвигалась с севера, и в недалеком будущем предстояла новая
перекочевка еще дальше от холма на краю льдов. Поэтому можно себе
представить, с каким восторгом они услышали выстрелы, известившие их о
близости освобождения.
ОПЯТЬ В ЮРТЕ
неделе декабря и решили отдыхать, празднуя Новый год, успех экспедиции на
юг я освобождение пленников. Провизии и дров было запасено достаточно, и
пока не было надобности отлучаться в лес или в тундру.
глубины более метра, траншею к складу, собачьей галерее и
метеорологической будке. Затем можно было отдыхать. В юрте горел небольшой
костер, было тепло и уютно. Все шестеро в промежутках между трапезами,
прогулками и сном беседовали, рассказывая о своих приключениях и вспоминая
разные эпизоды из путешествия на юг или из жизни в орде.
уважением к белым колдунам, которые имели в своем распоряжении столько
странных вещей. Ее нога начала подживать, и она могла уже понемногу
ходить. Часто заставали ее возле юрты сидящей на корточках, с взором,
устремленным на юг, где на горизонте виднелась темная полоса лесов. Ее,
очевидно, тянуло к своему племени.
льды в теплую страну, где она увидит все чудеса, созданные белыми людьми.
Но она упрямо качала головой и твердила:
и наконец согласится ехать. Каким триумфом для экспедиции был бы живой
экземпляр первобытного человека!
которую ей предлагали. Выходя из теплой юрты на воздух, она куталась
только в свое одеяло. В работах по уборке юрты, мытью посуды,
возобновлению траншеи в снегу, подноске дров она не принимала никакого
участия. Она спрашивала у Иголкина, сколько у него жен, ходят ли они на
охоту, велика ли орда, к которой принадлежат белые колдуны, и с недоверием
качала головой, когда ей рассказывали о жизни европейцев, о городах,
морях, кораблях и т. п. Единственным ее занятием в промежутках между едой
и сном было строгание палочек для дротиков и вырезывание из мягкого дерева
тальниковых дров очень грубых фигурок мамонтов, носорогов, медведей и
тигров. Она сделала целую коллекцию этих идолов, поклонялась им и все
просила у Иголкина крови, чтобы вымазать их. Но путешественники на охоту
не ходили, в тундре не было видно ни зверей, ни птиц, и ее желание нельзя
было удовлетворить.
к упряжке собак, которые уже прикормились, привыкли к прежним хозяевам и
Флинт Эрик
Акунин Борис
Лукьяненко Сергей
Куликов Роман
Сертаков Виталий
Акунин Борис