своего тела. - Зима не придет в Инегбан, а сам он явится сюда, в
бесконечное лето, царящее в сердце Энтобана. Отныне наш город будет расти
и процветать.
вразнобой, а наши города жили каждый по-своему. Сейчас мы объединились. Я,
как и ты, чувствую, что наша мощь безгранична, что мы можем сделать все. И
мы сделаем. Ты еще не надумала сесть рядом со мной и помогать мне? Я
уверена, что Сталлан может повести фарги и очистить от проклятых устозоу
северные земли.
Вайнти быстро провела большими пальцами между глаз. - Сейчас, когда
здоровье вернулось, ненависть переполняет меня. Твердый клубок ненависти
растет во мне с каждым днем. Сталлан, конечно, может уничтожить устозоу, но
мне нужно разбить камень, который лежит у меня на сердце. Когда все они
умрут, когда существо, которое я приблизила к себе и воспитала, будет
мертво, только тогда этот камень исчезнет. После этого я буду рада сесть
рядом с тобой и делать все, что ты прикажешь. Но сначала должна совершиться
моя месть.
своем сердце. У Альпесака впереди большое будущее.
севере станет тепло. Холод, который держит нас в Альпесаке, гонит их на
юг. Но здесь зимний холод будет нашим союзником. Устозоу охотятся сейчас в
местах, где мы можем легко добраться до них: они уже выслежены. Когда
придет подходящее время, все они умрут. Мы сметем их слица земли, а потом
пойдем на север и ударим по остальным. Мы будем делать это снова и снова,
пока не перебьем их всех.
таракасты. Ваналпи были хорошо известны эти существа, доставленные в
Энтобан из далекого города Месескей. Она забрала их для наших нужд, для
борьбы с угрозой устозоу и вывела более крепкие виды. Уруктоп достигает
зрелости раньше чем за год - молодежь сейчас подрыгает и скоро будет
готова. Таракасты требуют больше времени для достижения зрелости, поэтому
их доставлено всего несколько особей, но даже они окажут нам большую
помощь. Мы пойдем в наступление по суше. Устозоу, удравший от меня, сейчас
руководит ими и вместе с большой группой находится на юге. Я видела его на
снимках. Он умрет первым. Когда это произойдет, остальные не доставят нам
больших хлопот.
смерть для того, кого ненавидела. Подобно ее мыслям, небо покрылось
плотными облаками, закрывшими солнце, и тень наползла на собеседниц. Когда
она коснулась их, еще более темная тень окутала их мысли о том, что
беспокоило их больше, чем устозоу. Так было всегда: свет дня сменялся
темнотой ночи. Их город света всегда скрывала тьма, когда они думали о том,
что видели сейчас внизу.
из них посмотрела вокруг, потом вперед, и вдруг ее взгляд обратился без
всякой причины к двум фигурам наверху. Расстояние было не таким большим,
чтобы их нельзя было узнать, узнать Вайнти. Ее рука быстро шевельнулась в
жесте узнавания, и она прошла мимо.
я никогда не смогу сбросить.
эфенбуру. Эта болезнь гложет всех нас.
сейчас: нас могут подслушать. Правда, я не теряю надежды на выздоровление.
вылечи болезнь, и не будет никого выше тебя.
и, уже делая его, она поняла свою ошибку. Вайнти никогда не была довольна
этим, но сейчас в присутствии Эйстаи могла воспринять это как оскорбление,
а Энги совсем не хотела этого.
и впустят. Впустят в тюрьму, но для всех их это было свободой. Здесь они
были свободны, здесь они могли верить в правду и, что гораздо важнее,
говорить о ней.
обещанием не говорить с ийланами о своей вере - все они здесь имели одни
убеждения. Когда Инегбан пришел в Альпесак, вместе с ними пришли и
верующие. Их было так много, что пришлось устроить эту тюрьму, обнести ее
стенами и снабдить охраной, чтобы не позволить распространиться
интеллектуальному яду. Правителей не интересовало, о чем они там говорили,
за стенами тюрьмы, но только до тех пор, пока эти изменники оставались за
этими стенами.
вопросы.
беспокойные мысли.
джунглей, но другие не всегда понимали его и потому интерпретировали его
по-своему. Единственная правда же была в том, что Угуненапса учила свободе
от власти, что означало понимание всего, а не только силы жизни и смерти.
Хотя Энги была согласна с этой свободой, ее беспокоили некоторые
объяснения слов Угуненапсы и особенно объяснения Пелейн.
собравшиеся могли понимать, о чем она говорит.
и стала слушать. Пелейн говорила о новом предмете дискуссии, который был
весьма популярным, используя вопросы и ответы и говоря о том, чему хотела
их научить.
меня отличной от сквида, плавающего в море?" Угуненапса ответила:
"Различие, дочь моя, в том, что ты знаешь о смерти, тогда как сквид знает
только о жизни".
прост и понятен, что, хотя она и сказала это на заре времен, он будет
звучать и завтра, и всегда. Ответ этот поддерживает нас: "Мы знаем об
ограничении жизни, и потому живем тогда, когда другие умирают. Это мощь
нашей веры, и эта вера является нашей мощью".
сквид, я не приношу ему смерть?" И Угуненапса ответила: "Нет, сквид
приносит тебе жизнь своей плотью и, не зная о смерти, не может умереть".
ясностью и красотой этой мысли и на мгновение забыла все свои возражения,
которые могла сделать оратору. Нетерпеливая в своем желании узнать, одна
из ийлан крикнула из толпы слушателей:
угрожать твоей жизни, а его вкус будет таким отвратительным, что его
нельзя будет есть? Что нужно будет делать в этом случае? Позволить себя
съесть или же убить сквида, даже не зная, что не сможешь его съесть?
говорила о вещи внутри нас, которую нельзя увидеть, хотя нам она дает
возможность говорить и выделяться среди бездумных животных. Она должна
быть сохранена и, следовательно, убивая сквида для сохранения ее, мы
поступим правильно. Мы Дочери Жизни и должны сохранять жизнь.
всем вопрос заставил слушателей напряженно замолчать. Пелейн заговорила:
словах Угуненапсы истинное содержание. Разве только речь выражает знание
жизни и смерти? Если это правда, то, спасая свои жизни, мы должны убить
устозоу, которые умеют говорить. Вот решение, которое мы должны принять.
что не знаем наверняка и тем самым оскверним все, чему учила Угуненапса.
считаться с возможностью того, что устозоу могут знать о жизни и смерти.
Это должно быть уравновешено фактом, что мы-то наверняка знаем об этом. С
одной стороны, сомнения, с другой - уверенность. Поскольку мы ценим жизнь
превыше всего, то должны выбрать уверенность и отбросить сомнения. Другого
пути нет.
их. Она не могла избавиться от уверенности, что Пелейн говорила
неправильно, и в то же время не могла выразить эту уверенность. Нужно
подумать над этим.
сквозь толпу, набирая рабочий отряд.
Отряд был связан вместе и уведен.
предназначалась для особой работы. Никто из них не замечал, что постепенно
Пелейн осталась одна. Охранников тоже отослал какой-то властный ийлан,