акт неповиновения: мятеж на Церболе, когда сам он был в среднем возрас-
те, но уже башар с грозной репутацией.
по обожженным полуденной жарой, перепаханным битвами полям Цербола. Со-
вершенно не вооруженный, наперерез надвигавшимся мятежникам! Многие из
нападавших были обязаны ему своими жизнями. Большинство из них некогда
служили ему с глубочайшей преданностью. Теперь они были в яростном непо-
виновении. И присутствие Тега на их пути как будто говорило надвигавшим-
ся воинам: "Я не надену медалей, потому что это напомнит вам, что я сде-
лал для вас, когда мы были товарищами. Я не буду ничем, что говорило бы,
что я один из вас. На мне только мундир, утверждающий, что я все еще ваш
башар. Убейте меня, если ваш протест зашел так далеко".
ную, некоторые командиры преклонили колени перед старым башаром, и он им
возразил:
на колени! Ваши новые вожди научили вас дурным привычкам.
на Церболе жестоко злоупотребляли. Но он также их предостерег.
реальными поводами для обид. Нигде это так не приближается к опасности,
как в образованных и разумных обществах. Вред, который мстительный разум
может причинить, невозможно даже представить. Тиран покажется добрейшим
отцом по сравнению с тем, что вы вот-вот могли натворить!
было сделать с гхолой Данкана Айдахо - вызвать умственную и физическую
муку в почти безжизненной жертве.
рованными, глядели словно прямо в лицо Тега, даже в мгновения последнего
вопля:
ее поразил Данкан. Тег заметил, что дышит тяжело и находится на пределе
своих сил. Он был слишком стар для таких упражнений, да и проделанное
вызывало в нем чувство глубокого омерзения к самому себе.
тие убить кого-то, кого он любит. Разбитая психика гхолы восстанавлива-
ется с никогда не заживающими шрамами. Но пробуждение становится тяжким
испытанием и для того, кто проводит его.
Данкан соскользнул со стола и встал, прислонясь к своему стулу, дрожа и
грозно взирая на Тега.
гаться. Пусть он смотрит, сколько ему угодно".
Церболе покинула его ум: он знал, что было проделано тогда, а что сей-
час. До некоторой степени эти два события были схожи - как тогда, так и
сейчас, он мог сказать: "Это сделано для твоего собственного блага".
кана Айдахо?
ли, и он много чего знал об этих моментах, но все слова были бессильны
описать увиденное. Глаза и лицо Данкана выражали крайнюю степень внут-
реннего смятения - кошмарное подергивание рта и щек, взгляд, прыгавший
во все стороны.
лабилось, но тело продолжало трепетать. Он чувствовал болезненную
пульсацию во всем теле, отдаленную ноющую и колющую боль, которая нахо-
дилась как бы в ком-то другом. Однако, было четкое ощущение пребывания в
этом непосредственном моменте - что бы и где бы это ни было. Его память
рвалась из сетей. Он внезапно ощутил неуместность своего пребывания в
таком юном теле, неподходящем для его жизни еще до гхолы. Метания и пе-
рекручивания сознания были его внутренним состоянием.
воспоминания жизни до гхолы. Некоторые из этих первоначальных воспомина-
ний хлынут в него широким потоком, другие будут возвращаться медленнее.
Хотя никакой путаницы не возникнет до тех пор, пока он не припомнит мо-
мент своей первой смерти". Беллонда сообщила Тегу известные подробности
этого фатального момента.
Харконненов, которыми был переполнен неглоуб. - Имперская группа вторже-
ния в мундирах Харконненов! - волчья улыбка искривила его рот. - Как они
должны были это ненавидеть!
тацией факта, и тем большим холодом повеяло от этой фразы, произнесенной
ровным, бесчувственным голосом. По нему пробежала и утихла жестокая
дрожь. - По крайней мере, дюжина их в маленьком помещении, - он поглядел
прямо на Тега. - Один из них обрушился на меня, как мясник, прямо на мою
голову, - он заколебался, его глотка судорожно работала. Взгляд не отры-
вался от Тега. - Я предоставил Полу достаточно времени, чтобы спастись?
клетки Айдахо? Тесты Ордена показывали, что клетки исходные, но подозре-
ния оставались. Тлейлаксанцы сделали что-то особенное с этим гхолой. Его
воспоминания могли стать ценным ключом к этому.
тоже распутались. - О, да. О, да! - его сотряс звериный смех. Он испус-
тил оглушающий победоносный рык над давно мертвым бароном Владимиром
Харконненом. - Я расплатился с тобой, барон! О, я расплатился с тобой за
всех, кого ты уничтожил!
ленным. Пробуждение было незаконченным. Он сердито поглядел на Тега.
Есть ли что-то большее? Тег был с ним просто зверем. Необходимое
зверство? Вот, значит, как нужно восстанавливать гхолу?
раненое животное перед охотником.
ная, как губка маслом, пропитанная, как губка кровью, дьявольская дыра
Империи! Да, конечно, башар. Я был прилежным учеником. Полковой коман-
дир! - он опять рассмеялся, странно по-взрослому для такого юного тела
запрокинув голову.
чем облегчение. Все сработало так, как ему говорили.
своему юному телу.
взгляд на лице Тега, ища опознаваемых признаков.
ным. - Я спрашивал о моем возрасте, - долгое молчание, затем: - Боги ве-
ликие! Сколько же времени прошло!
Преподобная Мать объяснит тебе все.
и скабрезные часы там. Он припомнил, как входил сюда с Тегом и Лусиллой.
Место было тем же самым, но оно стало другим.
- Ты знаешь, сколь многих из моей семьи Харконнены пытали и убили?
степени правдивыми и честными?
спины Тега.
ся?
Данкану.
я тебя когда-либо считала. Твоя мать была бы жестоко наказана за твое
обучение.