Чтение 59–й страницы книги ~Военный талант~

придерживаться. Если следовать руководству, мы должны дать допуск в триста
астрономических единиц для возвращения в линейное пространство. Помножим
на нашу неспособность быть точными, и мы легко можем оказаться в пятистах
или шестистах астрономических единицах от цели. Кроме того, "Кентавр"
гораздо более медлительный корабль при движении в обычном пространстве,
чем пассажирский лайнер. Если нам не повезет, то путешествие окажется
очень долгим. Наилучший выход - просто взять и впрыгнуть обратно как можно
ближе к цели.

- Нет! - взорвался я. - Мы уже столько ждали! Я предпочитаю потерпеть
еще немного.

- А как насчет того, чтобы терпеть долго?

- О каком сроке идет речь?

- Возможно, около года.

- Раньше ты вроде не говорила ничего подобного.

- Я взвешивала твои возможные решения, Алекс. - Чейз улыбнулась и
успокоила меня. - Шанс материализоваться внутри чего-нибудь, практически
равен нулю. А в области входа, которую мы собираемся использовать,
огромное количество свободного пространства. Ты будешь даже в большей
безопасности, чем в своем скиммере.

- Не слишком обнадеживающее заявление, - буркнул я.

- Доверься мне, - лучезарно улыбнулась Чейз.

Я всегда был осторожен и старался не злоупотреблять электронными
фантазиями. Недолгое путешествие к Даме-под-Вуалью дало прекрасный предлог
для отмены старых запретов.

Я путешествовал по всей корабельной библиотеке, и отдыхал на
роскошных курортах. Одни существовали в реальной жизни, другие - нет, а
некоторые просто не могли существовать. И всегда рядом со мной была
хорошенькая женщина. А их характеры соответствовали заданной мною
программе.

Чейз знала, чем я занимаюсь. Большую часть времени она проводила в
кабине пилота, читала и смотрела в серый туннель, простирающийся перед
кораблем в бесконечность. Когда я забредал к ней и валился в соседнее
кресло, она редко говорила, а я всегда почему-то испытывал легкое
смущение. Поэтому Чейз стала меня раздражать.

В конце концов я устал от стандартных путешествий и взял с собой
некоторые загадочные археологические программы из коллекции Гейба. Это
были изысканные приключения, местом действия которых являлись таинственные
развалины в экзотических местах: надо было разыскать и идентифицировать
необычный артефакт в затонувшем соборе, населенном ожившими статуями;
перевести ряд трехмерных символов, плавающих внутри скопления
полупрозрачных пирамид в замерзшей тундре; разгадать по фрагментам смысл
древнего ритуала жертвоприношения, в котором, по-видимому, содержался
ответ, почему аборигены за несколько поколений превратились в расу
дикарей.

Во всех случаях меня ждал некий сюрприз.

Когда я попал в беду, пытаясь пробраться по залитому водой туннелю в
соборе, меня спасла и вытащила в каменный бассейн прекрасная
полуобнаженная женщина, которую я помнил, но не сразу узнал.

Рия!

Женщина на фотографии в спальне Гейба.

Она снова появилась в облике хорошенькой дикарки в разрушенном
городе, а среди пирамид - в образе великолепного, парящего в воздухе
создания с крыльями. Рия всегда появлялась, чтобы спасти искателя
приключений и сообщить ему, что он проиграл игру. Однажды, когда я все же
добрался до конца, она ждала меня там.

И всегда ее звали Рия.

Меня все больше захватывало это занятие, но в един прекрасный момент,
убегая от преследователей из горной крепости, у которой, по-видимому, не
было ни одного выхода, я вдруг очнулся на кушетке, в темноте пространства.

Сердце мое колотилось, пока до меня не дошло, что я уже вернулся в
свою каюту. Потом я уловил какое-то движение и увидел силуэт.

- Чейз?

- Привет, Алекс, - сказала она. Голос ее звучал необычно, я слышал ее
дыхание. - Как насчет того, чтобы вернуться в реальную жизнь?

На семнадцатый день мы заметили какую-то тень на экранах сканеров
пространства Армстронга. Она промелькнула и исчезла.

- Показалось, - сказала Чейз.

Но потом долго хмурилась.

Человека кормят сказками на протяжении всей его

жизни, и он уходит из нее, уверенный, что знает о

происходящем все, но в действительности он не знает

ничего, за исключением тех событий, которые происходили

на его глазах.

Томас Джефферсон. Из письма к Томасу Куперу

Звезда, к которой мы направлялись, представляла собой тусклый красный
карлик класса М. Она мирно плыла в одной из самых запыленных областей
скопления на расстоянии примерно трехсот световых лет от Сараглии. Мы не
имели ни малейшего представления о том, сколько планет вращается вокруг
нее, и я так никогда этого и не узнал.

Чейз вывела корабль в линейное пространство под острым углом к
плоскости эклиптики планетной системы, примерно в десяти днях полета от
облака Оорта. Огромная удача (или большое мастерство) - подобраться к цели
так близко.

Мы устроили вечеринку, пили за красную звезду, поздравляли друг
друга. За все время нашего знакомства Чейз впервые перебрала, и в течение
нескольких часов "Кентавр" летел без пилота. Чейз становилась то
страстной, то сонной, и я подолгу сидел у экранов, разглядывая мириады
звезд и, гадая, в каком вообще направлении мы движемся. Странно, что
политическое содружество из нескольких сотен планет и миллиардов
человеческих существ могло так бесследно куда-то исчезнуть.

В пределах биозоны дрейфовали две планеты. Одна, по-видимому, была
еще на ранней стадии развития: ее азотную атмосферу наполняла пыль,
выброшенная опоясывающими планету вулканами, поверхность сотрясали
непрерывные конвульсии. Зато другая - бело-голубой шар непревзойденной
красоты - походила на Окраину, Токсикон, Землю, на все планеты земного
типа, на которых смогла укорениться жизнь. Это была планета обширных
океанов, яркого солнечного света и бесчисленных островов. Единственный
континент располагался у северного полюса.

- Наверное, там очень холодно, - заметила Чейз, разглядывая в
телескоп поверхность суши. - Большая часть покрыта ледниками, на темной
стороне не видно никаких огней. Вряд ли там кто-то живет. - Более теплые
зоны выглядят приятно. Даже маняще. Что ты скажешь, если мы спустимся на
капсуле и поплаваем немного? Выберемся ненадолго из этих стен?

Чейз соблазнительно потянулась, и я уже готов был согласиться, как
вдруг выражение ее лица изменилось.

- Что случилось?

Чейз нажала кнопку управления поиском, и тут же зазвенел сигнал.

- Вот то, за чем мы прилетели, - сказала она.

Корабль поднялся из темноты над терминатором, почти неотличимый от
сверкающих звезд.

- Он вращается по орбите вокруг планеты, - прошептала Чейз.

- А это не естественный спутник?

- Возможно. - Она нажала несколько клавиш и вывела результаты анализа
на экран. - Коэффициент отражения довольно велик для скалы.

- Каких он размеров?

- Пока не знаю.

- Может быть, нечто оставленное здесь "Тенандромом"?

- Например?

- Не знаю. Какой-нибудь монитор.

Чейз заглянула в телескоп.

- Сейчас получим увеличенное изображение, подожди.

Она перевела звездное поле на монитор пилота, отфильтровала большую
часть свечения, уменьшила контрастность. Осталась одна точка белого света.

В течение следующего часа мы наблюдали, как она обретает форму,
постепенно превращаясь в цилиндр, утолщенный в центре, закругленный с
одного конца, расширяющийся с другого. Не могло быть никаких сомнений:
боевая рубка на носу, дула орудий, классические обводы корабля Эпохи
Сопротивления.

- Мы были правы, - выдохнул я. - Черт побери, мы были правы!

Я хлопнул Чейз по плечу. Если бы с нами был Гейб!

По современным меркам корабль казался миниатюрным. Могу представить
себе этого карлика рядом с огромным корпусом "Тенандрома".

Зато у него была богатая история: именно он совершал межзвездные
прыжки в самом начале существования привода Армстронга, переносил Дезире,
Танияму и Билла-Проповедника на планеты, составившие в итоге Конфедерацию.
И он дал отпор ашиурам.