распрямились. Лицо внутри шаровидного сапфирового шлема посерело, затем
побелело. И вот перед потомством Нантусвель уже лежит скелет и скалит
белоснежные зубы. Упавшая на пол сигара еще долго распространяла вокруг
свой аромат.
Бэзила. Затем скалолаза - единственного из троих, кто мог еще держаться на
ногах, - заставили взять железное лезвие и спилить золотой торквес
Фелиции.
облегчая себе задачу.
предрассветному небу. За вершинами Юры оно уже розовело. Зашевелились стаи
травоядных на плато. Замок тоже понемногу просыпался, но, к сожалению,
нигде не было и следа людей-невидимок.
сих пор не удалось установить местонахождение Клода и мадам Гудериан!
Значит, прячутся под землей. Без сомнения, мадам решила усилить свой
творческий иллюзионизм естественным щитом из твердого гранита и плотно
утрамбованной земли. Ну да ничего, рано или поздно они выйдут к вратам
времени, и тогда он их зацапает.
прилетел сюда прямо из долины Роны, спрятал Копье в вершине росшего на
берегу платана и устремился сюда на разведку. Кого волнует, что птаха
порхает над окрестностями при дневном свете? Хорошо бы, конечно, отыскать
их укрытие, вернуть себе человеческий облик и самому привести на место
отряд из Замка!
и ладно.
прелестна. Разумеется, ничего у них не выйдет. Откуда? У
стотридцатитрехлетних развалин! Какая дикость, им бы довольствоваться
стариковским воркованием в Герсиньянском лесу и жевать свою жвачку - так
нет, впутываются в серьезные игры!
Впрочем, он ликвидирует их из фотонной пушки быстро и милосердно, по
крайней мере старичков не поволокут на Великую Битву и не сварят заживо в
стеклянной реторте, которую тану изобрели для изменников. Гомнол пытался
убедить Эйкена, что ритуальная смерть стратегически необходима. Но к
дьяволу Гомнола! Пускай потешит свои садистские наклонности, увидев две
седые головы насаженными на пики.
множество солдат вместе с хранителями врат времени в белых одеяниях. Да,
уже светает.
происходящее.
фоне, с малиновыми краями. Снизу оно напоминало вымя. Один из воздушных
мешков удлинялся, как грудь тануски, а внутри облака шло какое-то
копошение. Мешок наконец превратился в висячий рукав, затем в мини-торнадо
с крыльями, наворачивающими несколько сот километров в час. Изгибаясь,
облако стремительно двигалось по небу и громко жужжало. Но с утра на плато
поднялся ветер, и существа, собравшиеся, как обычно, в зоне голой скалы,
не различили постороннего звука.
себя, не завертел с огромной центробежной силой и не шлепнул в пересохшую
лужу километрах в трех от врат времени... Ошарашенный плут пришел в себя
лишь через несколько минут и уселся в луже, проклиная любопытных маленьких
гиппарионов, подошедших обнюхать его грязную физиономию.
он узнал про Гомнола. К тому времени, как Эйкен взял себя в руки и полетел
назад к вратам времени, там тоже все было кончено.
схватил ее за тонкие запястья.
речи.
сдерживаемого кашля. Он заметил кровь на платке.
можно сделать? Все, хватит разговоров! Труба зовет. Скоро это уже не будет
иметь значения.
верхних камней, чтобы можно было протиснуться в отверстие. Раскидистый
куст акации служил завесой их убежищу. За ним пролегало русло пересохшего
потока; здесь она скрывалась четыре с лишним года назад, как только
прибыла в плиоцен.
зоны люка, подал Клод. За шесть суток до намеченного времени, безлунной
ночью, невидимки явились сюда, расширили яму, прорытую корнями старого
куста, и юркнули в подземный грот, изнутри заложив отверстие камнями.
Изредка в ночные часы под прикрытием ее метафункций они осмеливались
выбираться наружу. Пещера была почти в человеческий рост и метра три в
длину - жить можно.
полушутливое прощание:
(франц.)].
меня сожрать, ma vieille [моя старушка (франц.)]. Жаль, что время
пролетело так быстро.
достигли отметки plus qu'il n'en faut - больше чем достаточно.
их обоих плащом своих иллюзий. Они выкарабкались по отвесной стенке из
убежища, расположенного на четырехметровой глубине. Обнаружить их мог бы
разве что очень опытный метапсихолог, специально настроившийся на ее
волну. Теперь оставалось преодолеть пешком короткое расстояние и выполнить
поставленную задачу. А потом - снова в укрытие, и уж там как судьба
распорядится...
диверсантов. Мадам долго вслушивалась в отдаленный гомон, доносившийся до
ее мозговых локаторов с Балеарского полуострова... Но толком ничего не
разобрала, а вызывать не решилась. В конце концов они просто помолились за
своих друзей, опять занялись любовью и заснули. Накрывшись одеялом, она
задыхалась от кашля. Ее внутренний будильник разбудил их в назначенное
время.
и к группе столпившихся возле них людей. Небо на востоке отливало
желтизной, день обещал быть жарким. Это особенно чувствовалось после
холода пещеры, где было вдоволь еды, питья и мягкие надувные постели,
благодаря чему время прошло легко и приятно. Он рассказывал ей о Жен, она
ему о Тео, но в основном любовники изучали друг друга, как изучают старые
мудрые счастливцы, у которых в крови еще достаточно адреналина, потому они
так опасно смелы и живучи.
все еще стоят на твердой почве, хотя их окутала кромешная тьма... до тех
пор, пока ее не прорезал луч света, расширившийся до размеров солнца -
сверкающего лица Аполлона.
вины.
слышит.
вам и вашему вмешательству.
можете убить нас, но придут другие и закроют дьявольские врата."
- Огромная маска сияла ослепительным ментальным светом. - Мой народ
никогда не понимал того огромного вреда, что вы нанесли нам, открыв путь
сквозь тысячелетия. До сих пор к нему никого не подпускали. Даже я не
решался закрыть его своей властью. Но наконец нашелся способ. Вы исполните
мою волю, совпадающую с вашими целями, к коим вы стремились с момента
своего прибытия в изгнание. Полагаю, вы меня поняли.