немедленно посоветоваться со священником. Они торжественно поклялись молчать
обо всем. А так как большинству людей нравится быть посвященными в
какую-либо тайну - ведь это как бы повышает их престиж, - то друзья Соломона
приняли это решение с удивительным единодушием.
расходиться. Соломон Дэйзи, вставив в свой фонарь новую свечу, отправился
домой под охраной долговязого Фила Паркса и мистера Кобба, трусивших еще
больше, чем он сам. А мистер Уиллет, проводив их до дверей, вернулся на свое
место, чтобы при помощи котла собраться с мыслями, и долго еще сидел у огня,
прислушиваясь к плеску дождя и вою ветра, ярость которого ничуть не утихала.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
удалось привести свои мысли в порядок и сосредоточить их на приключении
Соломона Дэйзи. Чем дольше он думал об этом, тем больше восхищался
собственной мудростью и тем сильнее хотелось ему поразить ею мистера
Хардейла. Наконец, желая сыграть во всем этом главную роль, опередить
Соломона и других приятелей, усилиями которых, как он знал, вся история в
сильно приукрашенном виде завтра же утром станет известна по меньшей мере
двум десяткам людей, а по всей вероятности и самому мистеру Хардейлу, Джон
решил сейчас же, до того как лечь спать, сходить в Уоррен.
достигал ветер, и открывая окно, выходившее на двор к конюшням. - В
последние годы мы виделись не так часто, как прежде, из-за всяких перемен в
их доме... а мне желательно сохранить с ним самые лучшие отношения... Это
мне придаст весу... Если люди начнут шушукаться насчет привидения, он
здорово разгневается. А человека с таким характером не мешает расположить к
себе, заслужить его доверие".
всех голубей, в одном из полуразрушенных надворных строений открылась дверь,
и грубый голос спросил, что случилось и почему даже ночью человеку не дают
спокойно поспать.
раз? Мало ты еще дрыхнешь, грубиян? - сказал Джон.
черепицы летят, как щепки, - сказал Джон. - Ну, да все равно. Накинь на себя
что-нибудь и ступай сюда. Пойдешь со мной в Уоррен. Да живее пошевеливайся!
появился с фонарем и дубинкой, укутанный с головы до ног в грязную и ветхую
попону. Мистер Уиллет впустил его с черного хода, затем облачился в
несколько теплых кафтанов и плащей и так замотал лицо платками и шарфами,
что было непонятно, как он еще мог дышать.
полночь, не дав ему подкрепиться? - сказал Хью.
называешь, я дам тебе, когда ты благополучно доставишь меня обратно домой.
Тогда будет уже не так важно, крепко ты держишься на ногах или нет. Держи
фонарь повыше и ступай вперед, освещай мне дорогу.
строго наказал кухарке запереть дверь и никого не пускать в дом до его
прихода, если она не хочет потерять место, и последовал за Хью во мрак, где
бесновался ветер.
Уиллета провожатого, он непременно угодил бы в глубокий прудок в нескольких
стах ярдов от дома и таким жалким образом закончил бы свое земное
существование. Но у Хью глаза были зоркие, как у ястреба, и к тому же он так
знал все дороги на десять миль вокруг, что мог пройти повсюду с завязанными
глазами. Он взял хозяина на буксир и вел его вперед по своему усмотрению, не
обращая никакого внимания на его протесты. Они шли, борясь с ветром, как
могли; Хью тяжелыми сапогами топтал мокрую траву и шагал, как всегда,
стремительно, напролом, а мистер Уиллет шел за ним на расстоянии протянутой
руки, ступал осторожно и то и дело озирался по сторонам, опасаясь то ли луж
и рытвин, то ли привидений, которые могли ведь бродить и здесь. Лицо его
(насколько по этому неподвижному лицу можно было что-либо угадать) выражало
страх и беспокойство.
Хардейлов. Дом был погружен во мрак, и, кроме них, в парке не было ни живой
души. В одном только окне на башенке еще виднелся свет, и к этому-то маяку в
холодной, унылой и безмолвной тьме мистер Уиллет велел идти своему
проводнику.
светившееся окно. - Комната мистера Рубена, с нами крестная сила! Странно,
что его брат сидит там в такой поздний час - да еще нынче ночью!
груди, чтобы огонь не задуло ветром, пока он снимал пальцем нагар со свечи.
- Комната очень уютная - скажете, нет?
уюте! Разве ты не знаешь, пень этакий, что случилось в этой комнате?
толстощекое лицо Джона. - Разве она меньше укрывает теперь от дождя, снега и
ветра? Или оттого, что в ней убили человека, она стала сырой и холодной?
Ха-ха-ха! Не верьте вздору, хозяин. Одним человеком меньше - эка важность,
подумаешь!
мысль, что этот Хью, пожалуй, человек опасный и не мешает поскорее от него
избавиться. Помня, однако, что ему предстоит еще обратный путь вдвоем с Хью,
Джон из осторожности не сказал ничего и, подойдя к чугунным воротам, перед
которыми происходил этот короткий диалог, дернул звонок. Башенка, где
светилось окно, находилась в углу здания, над соседней дорожкой, так что
мистер Хардейл тотчас распахнул окно и спросил, кто там.
и потому осмелился прийти. Мне надо бы поговорить с вами.
появился внизу, у входа в башню, и, пройдя по дорожке, отпер калитку.
серьезного, сэр. Так, пустое дело, но я подумал, что вам лучше узнать о нем,
только и всего.
крутая, винтовая и узкая! Осторожнее с фонарем, приятель! Размахиваешь им,
точно кадилом!
стал подниматься по лестнице, время от времени оборачиваясь, чтобы посветить
другим. Шедший за ним мистер Хардейл не очень-то благосклонно посматривал на
хмурое лицо Хью, а тот отвечал ему еще более неприязненными взглядами.
комнату, в которой горела лампа. Мистер Хардейл вошел первый и сел за
письменный стол, на то же место, где сидел, когда услышал звонок.
поклоны. - А ты побудь там, в прихожей, - поспешно остановил он Хью,
вошедшего было вслед за хозяином. - Уиллет, зачем вы привели с собой этого
парня?
задан вопрос. - Он - надежная охрана.
глянув издали на Хью. - Не нравятся мне его глаза.
взглянул через плечо на орган зрения, о котором шла речь.
громко, обратился к Хью: - Подожди в прихожей, друг, да закрой дверь.
он или подслушал, или догадался, о чем они шептались. Когда он закрыл за
собой дверь, мистер Хардейл повернулся к Джону и попросил его объяснить,
зачем он пришел, но потише, потому что парень, наверное, уже навострил уши.
все, что слышал в этот вечер. Он особенно подчеркивал собственную
прозорливость, а так же свою глубокую преданность семье Хардейл и заботу об
их спокойствии и счастье. Рассказ взволновал слушателя гораздо больше, чем
ожидал Джон. Мистер Хардейл то вставал и начинал ходить из угла в угол, то
снова садился, требовал, чтобы Джон как можно точнее повторил подлинные
слова Соломона, и вообще казался настолько расстроенным и встревоженным, что
даже мистер Уиллет был поражен.
мистер Хардейл, выслушав его. - Это просто дурацкий бред безмозглого и
суеверного звонаря, который потерял голову от страха. Но такие россказни
могут встревожить мисс Эмму, если дойдут до нее, хотя и она, конечно, не
примет их всерьез. Вся эта история слишком живо напоминает о нашем
несчастье, и мы не можем отнестись к ней равнодушно. Вы поступили очень
разумно, Уиллет, и оказали мне большую услугу. Я вам очень благодарен.
чтобы мистер Хардейл, говоря так, смотрел ему в глаза, как человек,
действительно полный благодарности, а тот ходил взад и вперед, говорил
отрывисто и часто останавливался, затем снова начинал стремительно шагать с
рассеянным видом, словно почти не сознавал, что он говорит и делает.
молча, не зная, как быть дальше. Наконец он поднялся. Мистер Хардейл одно
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Посняков Андрей