разжимал кулаки - он был готов к драке. Но он понимал, что
ему не сладить со всеми.
опустился на колени, стал ковырять этот кровавый податливый
ил. И вдруг провалился в него - провалился с руками и нога-
ми, будто прорвал какую-то пленку, проломил дверь, и оказал-
ся в скользком узком лазе. Его понесло вниз, ударяя головой
о холодные стены, переворачивая, бросая то влево, то вправо,
то вообще черт-те куда. Это было нелепо, дико... Но он летел
вниз. Потом он упал на чьи-то тела, в вонючую жижу, потом
полз наверх. Полз, задыхаясь и снова соскальзывая, срываясь.
Кто-то полз рядом с ним, стонал, тяжело дышал. Но потом упал
и затих. А он выбрался.
ную стену, прислушиваясь к себе и не прислушиваясь к стена-
ниям бормочущего и всхлипывающего существа. В голове крути-
лось одно: ушел! ушел!! ушел!!! И это было главным! Он ушел
от своих палачей, от профессионалов! А там - будь что будет!
шапке. - Отвечай, кады спрашивают! И на вот, оботрися!
сжал пальцы, поднес тряпицу к лицу, долго оттирался, отдирая
корочки засохшей крови, расчесывая пятерней волосы. Особенно
трудно было прочистить глаза - бормотушно-кровяная смесь въ-
елась в кожу, слиплась, каждое движение причиняло боль.
драном зипунишке и валенках, разгладило десяток седых волос-
ков на подбородке и верхней губе, вздохнуло тяжко.
крот какой... а ты, паря, из-под земли! Ну да ладноть! Не
хочешь сказывать, не надо!
то с Земли, здесь глупо, за чокнутого сочтут. Хотя пускай
принимают, главное, его выбросило не куда-нибудь, а сюда, на
родимую Землю, а уж на ней-то он не пропадет!
мене все Кулехой кличут. Вот и ты зови запросто - дед Куле-
ха.
Кулехи про все. Но и сплоховать он боялся.
лых выхода, - попробовал закинуть удочку Сергей.
старик. - Вот придуть вскорости стрелялыпики-то наши, они те
живо напомнят! И-эх, паря! Нету нам выхода, обложены мы ху-
жей волков! Иль и вправду ты про все позабыл?!
сам сунулся в дыру - ниче не упомнишь, что ль?!
мающиеся на уровень его глаз, прищуренный взгляд черного.
Его и на самом деле расстреливали, только вот не расстреля-
ли.
дострелют! В етом ты, паря, не сумлевайся.
леха. - У нас с тобой, паря, другого путя нетути!
подвале, там, наверху, их стражи - кто, выяснится позже,
главное, опять он узник! опять с ним могут - вытворять, что
вздумается палачам-мучителям! Ну что за круговерть такая!
Что за проклятый "замкнутый цикл"! Хоть бы зеленый, падла,
высунулся из какой-нибудь щели!
надоело опекать грубого и бестолкового землянина, отраженное
существо... А может, он и виною всему?! Сергей не знал. Ему
почему-то вдруг вспомнилось, что в том самом списке остава-
лась еще одна фамилия в квадратике, последняя. Но что это
была за фамилия? Кому она принадлежала?! Память не давала
ответа. Он перестал слушать надоедливого старика, забыл о
своих теперешних болях и горестях, отрешился. Загадка завла-
дела им, да так завладела, что помьтслилось - ежели удастся
ее разгадать, узнать ту последнюю фамилию, так все и разре-
шится самым лучшим образом! Сергей помнил, как он собствен-
ной рукой ее вписывал на лист, помнил, как обводил жирной
линией, как квадратик этот вычерчивал... но большего не
всплывало.
бок. - Иль опять помирать вздумал?!
лачивало: кто он?! кто?! кто?! Пришлось заново перебирать
всех друзей и знакомых, сослуживцев и однокашников - каждая
фамилия укладывалась в отведенный для нее квадратик. Но пос-
ледний оставался пустым!
черной едкой волной, вдруг просверкнул странный ответ: а фа-
милия-то твоя собственная! ты по инерции, машинально ее впи-
сал, а потом и забыл, так и осталось. Нет! Не может быть!
Сергей отмахнулся от нелепой страшной мысли. Там должен был
быть кто-то совсем другой, только не он, точно не он!
на ухо.
с товарищем по несчастью. Наоборот, надо было использовать
его на полную катушку, выжать все полезное, нужное. И Сергей
отбросил посторонние мысли.
и большими партиями? - переспросил он.
гей.
пережитых ужасов, после всего, что обрушилось на него в пос-
ледние месяцы, он хотел жить! Вопреки всему! Назло всем!
водят, подчистую!
гидру - как класс! То исть, по нашему разумению, до двенад-
цатого колена! Жил при царе-кровопивце - становиться к стен-
ке! И без разговоров! Ето чтоб с проклятым прошлым - раз и
навсегда! Да ты не горюй, у их работенки ишо лет на сто впе-
ред! У нас ведь, почитай, все православные при царе-то ба-
тюшке жили, а чего ж не жить-то, помирать им, что ль, надо
было! Жили ишо как! В етой чумной Америке лет через двести
так жить-то будут!
когда лезли в политику. Стреляют, значит, так надо, значит,
и следует стрелять - душу-то все одно не расстреляешь, будь
ты хоть палачом с двадцатью орденами, будь хоть по уши в
крови - ты ручонки-то свои обагрил, тело искорежил, бросил в
яму, а Душа она сверху на тебя глядит и болезнует за тебя,
ибо ей - вечная жизнь, а тебе - яма зловонная со всеми твои-
ми орденами и регалиями, со всеми кожанками и маузерами, со
звездами и прочей мишурой.
- Тоды сам и предлогай, чего делать-то!
него был - из дешевеньких фильмов и книжек с детективными
сюжетами - и потому он ответил твердо:
реоденемся в ихнее и вылезем!
ных глядят. И ничего не сказал.
Василенко Иван
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия