– Да, – ответил Олег. – Я – вот он.
ГЛАВА 42
Скиф в эту ночь не ложился, как и Турч, только Окоем урвал для сна пару часов. С первыми лучами рассвета все трое были на стене. От лагеря агафирсов доносились воинские песни. Там громко и долго били в медные щиты. Видно было, как жрецы обходят ряды воинов, приносят в жертву захваченных жителей сел, брызгают кровью на воинов и коней, призывая богов дать полную победу.
Из лагеря выступили двумя колоннами. Остановились, а следом начало выдвигаться огромное сооружение на колесах, размером с дом, но без окон, только спереди в дыру тупо смотрел окованным металлом торец бревна.
Турч зло выругался. Видно, как все еще набегают с обеих сторон и плещут наверх воду из ведер. Значит, со стен напрасно будут метать горящие факелы. А бревно тарана толстое, таким за два-три удара может проломить ворота, как яичную скорлупу…
– Приготовить жернов! – распорядился он. – Не высовываться раньше времени. Только когда первый раз ударят!
По стене в сторону ворот крепкие мужики осторожно катили еще два старых мельничных жернова. Хорошо, если крытый таран встанет к воротам вплотную, а если будет выдвигать только бревно, то жернов не швырнешь…
Второе войско агафирсов зашло слева, половина спешилась. Из лагеря принесли длинные лестницы. Со стен наблюдали сумрачно, впервые никто не кричит, не лается. Агафирсы тоже готовились молча, неторопливо, тщательно. Две сотни лестниц насчитал Окоем, да около пяти тысяч всадников ждали с луками в руках, чтобы пустить тучу стрел на защитников стены.
Из лагеря выехали военачальники, Агафирс впереди. Турч сказал злобно:
– Эх, хорошую катапульту бы!.. Один меткий бросок…
Рядом с Агафирсом всадник поднес к губам рог. Агафирс подал коня в сторону. Раздался долгий звенящий звук, от которого кровь вскипела в жилах Скифа. Было в этом звуке нечто, от чего рука сама метнулась к рукояти топора…
Люди с лестницами дружно и с одинаковой скоростью бросились к стенам. Всадники тоже подали коней вперед. В тот миг, когда со стен посыпались первые камни, со стороны агафирсов взвилась туча стрел.
Скиф невольно пригнулся. Показалось, что небо потемнело, настолько плотно шли стрелы. Турч молниеносно перехватил со спины щит, стрелы застучали звонко и часто, падали под ноги, как падает в грозу крупный град. Кое-где на стене раздались крики, ругань, а Турч прокричал трубным голосом:
– Не высовываться! Не высовываться!
Мужики со злыми лицами пригибались за выступами, ждали. Слышно было, как с той стороны ударяются края лестниц, слышен скрип перекладин, даже тяжелое дыхание взбирающихся чужаков.
– Ура! – донесся крик агафирсов.
Как только над краем появлялись головы, по ним били топорами, втыкали пики, вилы, косы, насаженные прямо, а на лестницы сбрасывали камни и бревна.
Турч велел Скифу:
– Присмотри здесь! Если что, я у ворот.
От ворот уже слышались тяжелые удары тарана, озлобленный крик со стен, вопли агафирсов. Скиф молча сбрасывал огромные валуны, разбивал головы тем, кому удавалось подняться до верха лестницы, уши его ловили далекий шум от ворот.
Тяжелые удары прекратились в момент, когда он уже слышал треск пробитых ворот. Донесся радостный вопль из десятка здоровых глоток. Спустя некоторое время на стене появился запыхавшийся Турч.
– Таран разбили, – сообщил он. – Пока готовят другой, ворота заделают. Все-таки почти разбили, гады! Как здесь?
Из-за края поднялась голова в металлическом шлеме, лицо потное, злое. Турч мощным толчком в лоб сбил с лестницы. Слышны были грохот, треск, вопли.
– Пока держимся, – ответил Скиф.
– Но…
Турч осекся. На землю пали странные сумерки. Скиф вскинул голову, тут же втянул ее в плечи, будто сверху обрушилась гора. Сердце остановилось, а в голове застучали молоточки.
С востока в их сторону по небу медленно движется туча. Она странно дрожит и мерцает, так выглядит перегретый вечерний воздух, в котором толкутся мириады мелких комаров-толкунцов. Но здесь не комары: надвигается огромная стая драконов, исполинских драконов, а Скиф помнил, как один-единственный едва не сжег город. Если бы не Олег с луком Гелона…
Но теперь не спасет и Олег, драконов слишком много. Можно одного кое-как истыкать стрелами, он упадет, но остальные просто не заметят, что в их несметной стае что-то изменилось.
Со стороны разрушенного храма к городу стремительно мчался человек с красными волосами. Заметив чужака, к нему понеслись сразу пятеро всадников, но Олег бросился к стене, сверху начали стрелять, и всадников отогнали. Скиф не сразу узнал Олега, тот словно бы стал выше ростом, волосы трепетали за его спиной, как пламя на ветру.
– Олег! – закричал Скиф. – Драконы!
Олег взглянул вверх. Скифа поразило отчаяние и страх в глазах всегда спокойного волхва. Вид у Олега был такой, словно за ним по пятам гонится его собственная смерть.
– Ты следи за вратами! – прокричал Олег издали.
Скиф и Олег повернули головы в сторону ворот, там толпится народ, плотники спешно забивают пробитую дыру, туда свозят камни, бревна, строят баррикаду, там пробиться будет непросто, даже когда ворота рухнут…
А когда Скиф снова повернулся к Олегу, того за стеной уже не было. И нигде не было видно.
Турч вскрикнул:
– Черт, второй таран тащат!.. Запасливые…
Он снова метнулся вниз, оставив Скифа защищать стену, и Скиф, правитель, беспрекословно подчинился. На миг Скифу почудилось, что видит Олега уже по эту сторону стены, он прокричал во весь голос:
– Лук! Лук возьми!
Олег отмахнулся, с разбегу не попал на каменную ступеньку, едва не упал, затем начал вскарабкиваться наверх. Его почти сбили бегущие навстречу со стены люди. Он приостановился, в этот момент Скиф услышал от городских ворот тяжелые удары тарана. На ступеньках, что вели со стен, люди падали, кричали, словно драконы уже хватали их горящими пастями.
– Турч! – заорал Скиф, забыв обо всем. – Держись! Я иду!
С налитыми кровью от бешенства глазами он бросился по стене в сторону ворот, сбежал вниз. Глухие удары становились все мощнее, створки вздрагивают, их выгибает, вспучивает пузырями. Толстые, как бревна, доски трескались после каждого удара, а в щели уже видны озверелые лица.
– Прощай, Ляна, – пробормотал он. – Я люблю тебя…
С обеих сторон ворот встали с оружием в руках его наспех обученные воины. Лица у всех бледные, но исполненные решительности и отваги. От ближайших домов бегут с плотницкими топорами, вилами и косами люди. Те самые, которых Окоем назвал подлыми, трусливыми, жадными, лживыми… но сейчас каждый из них прекрасен…
– За Гелонию! – прокричал бегущий впереди мужик в разорванной на груди рубахе.
– За Гелона! – подхватил другой.
– До последней капли крови! – страшно и бесшабашно выкрикнул третий.
Остальные подхватили клич, их несло как воду из прорвавшейся плотины, и когда створка ворот рухнула и в пролом ворвались прекрасно вооруженные агафирсы, эти две силы сшиблись.
Олег наконец взбежал на стену. Там остались только Угарч и трое сотников, все с нахмуренными злыми лицами, в глазах бессильная ярость, но и спокойно-надменное презрение к смерти.
Драконы приближались. Хорошо видны их могучие тела, распахнутые крылья, уродливые головы, даже прижатые к животам лапы. Они не помещались в небе, Олег видел только нижний слой, а сверху летят еще и еще, целиком закрывая небо, даже солнце, и на землю пали странные зеленоватые сумерки, дрожащие, мерцающие.
Угарч сказал злобно:
– Я такое видел только однажды…
Один из сотников пробасил хмуро:
– Когда?
– Шесть лет тому… В долине вентичей.
Сотник удивился:
– Туда прилетало столько драконов?
– Нет, саранча. Такая туча, что солнца будто вовек не было. А когда саранча унеслась дальше, то, не поверишь, там, где было все зелено, стало черным черно! Земля оказалась перепахана на ладонь!.. Даже корни травы сумели достать и погрызли! Ну прямо козы, летающие козы…
Они разговаривали спокойно, но Олег чувствовал страшное напряжение в их голосах. Против драконов беззащитны. Эти летающие твари спалят город, сожгут дотла, но помешать нечем. Но и уходить недостойно мужчин, в то время как мертвые сраму не имут.
Олег, чтобы не упасть, ухватился за каменный выступ. Сердце стучит слишком часто, некий зверь рвется из внутренностей, требует свободы.
– Это Семеро, – прошептал он. – Все Семеро… Одной Хакаме такое не под силу…
Угарч услышал, переспросил:
– Тебе плохо? Держись. Хоть ты и мудрец, но ты еще и мужчина.
А сотник дружески похлопал Олега по спине, вскрикнул и, отдернув руку, в ужасе уставился на ладонь. Она стала цвета жареного мяса, мигом вздулись пузыри, лопались, потекла жидкость, а в воздухе появился запах горелой плоти.
Олег медленно поднял руку. Он чувствовал, что поднимает гору, но сейчас он может… да, может поднимать горы и сдвигать горные хребты! Волчовка натянулась, больно врезалась в плечи, шею. Кто-то поблизости вскрикнул, краем глаза видел, как отпрыгнул в страхе и выругался Турч.
Передние драконы начали снижаться. Крыльями уже не взмахивали, а растопырили и скользили по дуге прямо на город, словно с невидимой снежной горы. За ними Олег отчетливо рассмотрел второй слой, а когда и те наклонили голову и пошли вниз на город, стал виден третий слой, эти были массивные драконы с широкими спинами, Олег узнал транспортных драконов, малопригодных для боя, но на которых хорошо перевозить отборные отряды воинов.
– Ну, братия… – начал дрогнувшим голосом Угарч. – В этот смертный час…
Олег захватил в кулак незримую глазу мощь, сдавил ее, с силой метнул навстречу драконам. Угарч и сотники видели, как от волхва брызнул красный луч света… нет, не света, это понесся тугой шар огня, с каждым мгновением расширяясь, словно надуваемый бычий пузырь. Он сыпал искрами, те тянулись длинным хвостом, потому и показались лучом…
Огненный шар, когда достиг драконьей стаи, сам был с дракона. Угарч ахнул, когда эта раскаленная докрасна гора пронеслась сквозь стаю, разбивая, калеча, убивая, а затем исчезла в неведомой дали. Устрашенный Угарч подумал, что так можно сокрушить небесный купол, разверзнутся хляби небесные…
Олег закричал, впервые Угарч слышал такой нечеловечески лютый голос, выбросил вперед обе руки. Из ладоней с силой вылетели новые огненные шары-горы. И тут же Олег выбросил еще и еще. Десятки раскаленных громад понеслись навстречу драконам. Ни одна не остановилась, столкнувшись с драконом, а, разметав его, как будто палкой ударили по подушке с перьями, неслась по прямой дальше, разбивая другого, третьего, четвертого…
Пройдя стаю драконов, огненные глыбы еще долго неслись дальше, по прямой, медленно гасли, но устрашенный Угарч с ужасом ждал, что вот-вот раздастся страшный звон, на землю посыплются огромные куски хрусталя.
Земля начала вздрагивать. Тяжелые тела рушились с такой силой, словно их швыряло сверху. Потом земля уже дрожала беспрерывно, а огромные зеленые туши разбивались, хрустели крылья, лапы, хребты, а когда их бросало на камни, там вспыхивали короткие злые искры.
– Олег! – донесся крик. – Сзади…
Он успел заметить стремительно надвигающуюся красную пещеру распахнутой пасти. Кулаки метнулись навстречу, два огненных шара исчезли в жутком зеве. Огромная туша ударила его, как падающая гора. Он упал, перекатился по камням и застрял между каменными зубцами. Спину обожгло болью, он слышал треск распоротой острым когтем волчовки. Зеленое тело унеслось за стену, где дракон и рухнул. Слышно было, как тяжело бьется под стеной, скребет когтями гранит, еще не понимая, что огненными шарами ему разбило голову надежнее, чем великан ударил бы молотом.
Полыхнуло жаром. Трое драконов зависли над городом и тупо выдыхали пламя на дворец. Четвертый метнулся прямо на стену, распахнул страшную пасть. Сотники разом, словно всю жизнь готовились, хладнокровно поставили копья поперек пасти.
Свержин Владимир
Круз Андрей
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Акунин Борис
Белогорский Евгений