тоже, Крылатый Пес выбрал благородную гибель от честного меча. Отчаяние
швырнуло его прямо на копья охотников Владычицы, однако ему вновь повезло. Мечи
словно ожили в его руках, даже в бою с Атором он не знал столь всепоглощающей,
неистовой ярости. Он дрался лучше, чем даже в тот день, и прорвался, убив
пятерых и не потеряв ни одного из своих трех уже к тому времени коней.
схватки у болота ему вновь удалось на несколько дней сбить погоню со следа, и
он, л ока хватало сил, шел на юг, руководствуясь одним лишь наитием да верой в
удачу. На выходе из лесов его ждали, однако судьба продолжала
благоприятствовать - он незамеченным пробрался мимо сторожевых постов и
растворился в ночи. К утру, еле держась в седле от усталости, он оставил позади
добрых полтора десятка лиг. Местность вокруг него мало-помалу начала
повышаться, горы заметно приближались. Однако седельные сумки были пусты, и
лишь в ладанке на шее осталось четыре золотых, взятых на трупе убитого им
егеря. Делать было нечего, оставалось только рисковать. Впереди, в уютной
долине между двумя грядами, заросшими орешником и разбитыми кое-где фруктовыми
садами, лежало небольшое селение. Не увидев на его улицах ни коней, ни
стражников, Трогвар решил рискнуть.
трактире его заказ приняли, не моргнув; правда, рожа трактирщика не внушала
доверия - что-то уж очень пристально разглядывал он странного посетителя, - но
выбирать не приходилось.
убираться отсюда куда подальше, но ему на какой-то миг показалось, что здесь он
пока в относительной безопасности, и Трогвар позволил себе горячую пищу.
перешагнул невысокий пожилой человек, длиннорукий, с совершенно голым, лишенным
волос шишковатым черепом. Нескладную фигуру окутывал видавший виды плащ,
выгоревший и полинявший, когда-то имевший, несомненно, яркий и сочный алый
цвет. Маленькие пронзительные глаза прямо- таки впились в Трогвара; незнакомец
почтительно поклонился Крылатому Псу и вежливо попросил разрешения присесть
рядом с ним.
отсюда, - быстро произнес он, нагибаясь к собеседнику и произнося слова почти
неслышно, одними губами. - Вас уже продали со всеми потрохами, и стражники
будут здесь с минуты на минуту, а до Красного замка вам еще идти и идти...
торопливо продолжал, поминутно оглядываясь на дверь:
пошло вкривь да вкось, но это еще можно поправить, если вы не станете больше
мешкать. Уходите же! Провизия уже в ваших седельных сумках...
от этих темных буркалок, сверлящих, проникающих в самые потайные мысли; однако
он отринул сомнения: было все же в этих страшненьких гляделках - язык не
поворачивался назвать их глазами, - было нечто, что заставляло поверить их
обладателю.
боли, с неожиданной силой толкнул его к окну - в дверях уже топали тяжелые
сапоги стражников и лязгало оружие.
человек в красном плаще внезапно лихо свистнул и выбросил навстречу ворвавшимся
правую руку со сложенными "козой" пальцами. Спустя еще секунду в дверном проеме
забушевал огонь, солдаты с воплями отскочили.
прочь вежливость.
уже ждали оседланные с полными переметными сумками кони; невольно Трогвар
обернулся, ожидая появления своего загадочного спасителя, однако из окон
трактира уже вовсю валило пламя, а из-за угла выбегали стражники с
наставленными копьями. Трогвар поднял коня на дыбы, прокладывая себе дорогу
могучими копытами злого жеребца. И во весь опор помчался прочь.
секунды уже пылало все сел&ние, горели дома и амбары, заборы, плетни,
придорожные деревья; по земле быстро растекался какой-то жидкий огонь. Погоня
потеряла Трогвара в дыму и поднявшейся невообразимой суматохе
думать о том, скольким невинным стоил жизни его прорыв.
оказалась наиболее трудной. Здесь была граница, а следовательно, и лучшие части
гвардии Владычицы вкупе с дружинами знатных сэйравов, в свою очередь
заступивших охранять рубежи. О нем уже все знали, началась нешуточная охота.
Трогвар метался, как загнанный зверь, дважды ему спасали жизнь лишь его
воинское умение вкупе с малочисленностью столкнувшихся с ним отрядов. И потому
он нисколько не удивился, когда вечером его, задыхающегося, покрытого чужой
кровью, скорчившегося без сил в корнях старой сосны, отыскал незнакомец в
красном.
помощь, и он принял ее - деваться было некуда. Не вдаваясь в долгие
рассуждения, ни о чем не спрашивая и сам ничего не объясняя, незнакомец указал
Трогвару едва заметную укромную тропку, а после этого отступил в темноту и
исчез, точно растворился. Тропа же действительно оказалась удачной' она три дня
вела Крылатого Пса через самое сердце приграничных лесов, и он готов был
поклясться, что за спиной его эта тропа тотчас исчезает, сливаясь с лесным
покровом.
леса кончились, однако по самому их краю протекала быстрая и глубокая река, по
которой и проходила сама граница, и стерегли ее во все времена отменно. Трогвар
был слишком измучен и изнурен, чтобы попытаться переправиться где-то вплавь; и
он решил идти на прорыв через единственный в этих краях мост. Это могло бы
показаться чистой воды самоубийством, однако вряд ли кто из гнавшихся за ним
мог бы предполагать в беглеце такую дерзость, и охрана моста не превышала
обычную - слишком много патрулей было разослано в обе стороны от моста.
кресло с высокой резной спинкой подле камина в ее укрытом среди лесов домике. -
Какого красавца на нас эта твоя Владычица-то напустила!
покраснели и сильно слезились, под ними набрякли нездоровые синюшные мешки,
резко проявились многочисленные морщины, кожа на шее оттянулась безобразными
складками. Сейчас Царица и впрямь выглядела на добрые несколько сот лет. Руки
ее тряслись, когда она взяла услужливо поданный Тревором берестяной кубок с
целебным питьем.
Если бы не ты, гнить бы мне в этом подземелье до скончания моих дней...
не разрушил сперва магический заслон вокруг подземелий - ума не приложу, как
ему это удалось, - и не сумел бы разрубить засов на твоей двери, вряд ли бы и у
меня что-нибудь вышло.
Свободна! Свободна!..
чувств, как обычно вели себя спасшиеся узники в прочитанных книгах. Она просто
сидела и молчала. Царица Маб, поняв ее состояние, не стала докучать
разговорами, лишь верный Тревор стоял наготове со своим вечным набором
снадобий.
день она смогла встать и подойти к зеркалу.
шага... Из глубины мерцающего серебром зеркала на принцессу смотрело незнакомое
лицо, бледное и вытянутое, глаза запали, четко обрисовались скулы, губы
потеряли былую пухлость и алый цвет, исчезли ямочки на щеках, и лишь длинные и
густые волосы, казалось, остались прежними. Однако закаленные бесконечными
часами изматывающих упражнений мышцы не стали дряблыми, тело повиновалось
Арьяте, словно она и не провела половину своей жизни за решеткой.
и как все-таки осуществить свою месть? Вечером того же дня Арьята и Царица Маб
пили обжигающий шипов-никовый отвар, когда принцесса наконец заговорила о
главном.
перечисляла все многочисленные мероприятия Владычицы, описывая вторжения
варваров и ответные удары Атора, далекие морские экспедиции и постройку новых
крепостей, урожаи и недороды, новые законы, пожары и все прочее, что успело
случиться за долгие семнадцать солнечных кругов.
волнениях и беспорядках, смутах среди сэйравов, о составлении заговоров и тому
подобном, однако тут ее ждало разочарование. Халланское королевство, казалось,
вступило в свой золотой век. Погода благоприятствовала пахарям, о голоде все
думать забыли, бароны больше не тиранили землепашцев, купцы торговали по
божеским ценам... Нечего было и надеяться поднять народ против этой самозванки.
тихий стал. Слова поперек не скажет, песни забористой не споет, а уж посмотрела
бы ты, принцесса, на их танцы! Ровно деревянные куклы... Чтобы кто-то из-за
девушки подрался - я уж лет пять о таком не слышала. Не так тут что-то, чует
мое сердце... Но вот что? - Она тяжело вздохнула; видно было, что она уже давно
мучается над этим вопросом.
медленно проговорила Арьята. - Никакой надежды...
Свержин Владимир
Куликов Роман
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Сертаков Виталий
Громыко Ольга