и разложена на полках не просто аккуратно. В этом шкафу держали свою
одежду не любящие и прожившие вместе двадцать лет супруги, а случайные
соседи по гостиничному номеру. Ни на одной полке не лежало вместе мужс-
кое и женское белье. Ни на одной вешалке-плечиках не висели одновременно
женская блузка и мужская сорочка, женская юбка и мужской пиджак. Все бы-
ло отдельно, обособленно. Отчужденно. Коробки с женской обувью - справа,
с мужской - слева.
лежали лекарства, в большинстве своем одни и те же. Выходило, что когда
кто-то из супругов болел, то пил таблетки "из своей тумбочки", а не из
общей семейной аптечки. Расклад очевиден: муж и жена сосуществуют в од-
ной квартире, каждый живет сам по себе, со своими проблемами и секрета-
ми. Друг к другу не лезут, тайны свои тщательно оберегают, дружбы и нас-
тоящей близости между ними нет. Теперь самое время взглянуть на кабинет.
Если в квартире есть то, что ему нужно, оно должно быть в кабинете.
минуту, покрывшись холодным потом, сообразил, что чуть было не провалил
всю затею. Открыть сейф не составляло для Бойцова ни малейшего труда, он
собаку съел на самых хитроумных замках. Но уже в то мгновение, когда он
собрался было потянуть тяжелую дверцу на себя, он заметил на передней
панели едва заметную выпуклость. В сейф было вмонтировано устройство,
которое мгновенно воспламеняло все содержимое, если замок открывался не-
надлежащим образом. А в данный момент он был открыт именно ненадлежащим
образом.
шительно нажал на выпуклое место на передней панели и открыл дверцу.
Беглый осмотр содержимого показал, что усилия были не напрасны. Вот оно,
уголовное дело об убийстве Евгении Войтович и самоубийстве ее мужа Гри-
гория Войтовича. И вот предсмертное письмо Войтовича, в котором все
рассказано про проклятый прибор. Только понять эти слова может не каж-
дый. Кто понимает, о чем идет речь, для того каждое слово этого письма
наполнено глубоким смыслом. А тем, кто не понимает, письмо кажется бесс-
вязным бредом свихнувшегося самоубийцы.
кой и сделал несколько снимков. Комната, письменный стол и рядом - отк-
рытый сейф. План покрупнее - стол и сейф. Отдельно - сейф с лежащим
внутри уголовным делом. Для того чтобы была хорошо видна надпись на пап-
ке с делом, ему пришлось пристраивать на полке зажженный электрический
фонарик. Конечно, для следствия и суда эти фотографии - пустое место,
доказательственной силы не имеют, так как сделаны не официальным лицом и
не в присутствии понятых. Но для того, чтобы в случае необходимости ока-
зать на разработчика психологическое давление, годились вполне.
ты из уголовного дела, в том числе и письмо Войтовича. Вмонтированное в
сейф устройство красноречиво говорило о том, что если прижать хозяина
квартиры к стенке и потребовать открыть сейф, уголовное дело будет не-
медленно уничтожено. И тогда уже никто не сможет доказать, что именно
дело об убийстве жены Войтовича лежало в этом несгораемом шкафчике.
прятал. Любовная переписка. Дневники. Все, что угодно, иди потом доказы-
вай, что именно. И если папка с делом будет уничтожена, никто уже не
прочтет предсмертное письмо Григория Войтовича.
отметил, что уложился в семнадцать с половиной минут. Это был хороший
результат.
что его жена была на удивление покладистым и бесконфликтным человеком.
Но ему и не нужно было, чтобы она на него сердилась, в данном случае бы-
ло вполне достаточно, что сердился он сам.
обсуждения уже в который раз стали родители зятя, люди, на его взгляд,
претенциозные и недалекие. К тому моменту, когда они поставили машину в
гараж и стали выгружать на кухне купленные для праздничного обеда про-
дукты, его негодование достигло апогея.
кричал он. - Раз уж завтра ты вынуждаешь меня целый день общаться с эти-
ми ублюдками, то я немедленно уезжаю на озеро. Мне нужен покой и одино-
чество, иначе я не могу работать, я двадцать лет твержу тебе это, а ты
постоянно подсовываешь мне всяких дегенератов, с которыми я должен раз-
говаривать. Оставь меня в покое хотя бы сегодня! Алмаз, поехали на озе-
ро!
умчался. Ведя автомобиль по Минскому шоссе, он еще раз перебирал в памя-
ти всю последовательность предстоящих сегодня действий. На заднем си-
денье лежал его "дипломат" с дискетой и маленькая коробочка с завернутой
в вату ампулой. Кажется, он все предусмотрел, больше ему ничего не пона-
добится. Да, чуть не забыл. Ключи. Ключи от квартиры Шитовой. Они будут
нужны ему на тот случай, если ее не окажется дома. Он все продумал, все
варианты просчитал. Если она дома - один сценарий, если ее нет - другой,
но результат будет один и тот же: Надежда Шитова умрет от цианида, так и
не успев понять, что ошиблась при опознании. И в смерти ее обвинят Гену
Лысакова, улики будут - ого-го! От таких не отопрешься. Хорошо, что он,
убив Галактионова, прихватил с собой его комплект ключей, среди которых
были и ключи от квартиры Шитовой. Он тут же отнес их в "Металлоремонт" и
сделал дубликаты, буквально за сорок минут ему их изготовили. В тот же
день вечером он тихонько открыл дверь той квартиры и положил ключи Га-
лактионова на место - на столик в прихожей, где он их и взял несколько
часов назад. Ключи непременно надо было вернуть на тот случай, если бы
ему неслыханно повезло и смерть Александра приняли бы за самоубийство. В
этом случае отсутствие ключей могло бы помешать удачному развитию собы-
тий. Он и ампулу с неиспользованным цианидом не стал уносить с собой,
оставил рядом с покойником, предварительно протерев и прижав несколько
раз к еще теплым пальцам мертвеца. Отыщется свидетель, который скажет,
что Галактионов просил его достать синильную кислоту. Сам просил, сам и
отравился. Вот он, яд, на столике, никуда не делся. И вот они, ключи.
Картинка могла бы получиться - загляденье. Что-то, видно, не связалось,
хотя задумано было хорошо. Интересно, что же он проглядел, забыл, не
предусмотрел, почему менты догадались, что Галактионова убили?
жил Геннадий Лысаков. Остановив машину недалеко от подъезда, он нес-
колько минут посидел в машине, собираясь с мыслями, еще и еще раз мыс-
ленно проигрывая всю задуманную комбинацию, вспоминая нужные слова и
действия. Наконец решительно вышел из машины. Алмаз, которому было обе-
щано "на озеро", почувствовал, что его обманули, привезли не на озеро, а
обратно в город. Здесь пахло совсем по-другому, и звуки были совсем дру-
гие, не такие, как у лесного озера. Всю дорогу он лежал на заднем си-
денье, ему даже не нужно было поднимать голову и смотреть в окно, чтобы
понять, что хозяин его обманул. Пес обиженно сопел, уткнувшись мордой в
лапы, и даже не сделал попытки выйти из машины вслед за горячо любимым
хозяином.
Дверь открылась почти сразу.
лаженные брюки и свежую рубашку (видно, ждал, что в любую минуту его мо-
гут вызвать к следователю или прокурору), он выглядел осунувшимся, изму-
ченным, раздавленным. Он выглядел в точности так, как должен выглядеть
человек, который не понимает, что происходит и в чем его обвиняют, но
который уже успел понять, что доказывать свою невиновность бесполезно и
остается надеяться только на чудо.
слова как можно больше приветливости и радушия. - Я позвонил на Петров-
ку, мне сказали, что я могу вас навестить, это не запрещено.
что вы... Что вы...
доразумение, но я надеюсь, что в самое ближайшее время все встанет на
свои места и милиционеры будут перед вами извиняться. А пока давайте во-
обще не будем касаться этой неприятной темы. Я пришел к вам по делам
службы, ну вот как будто вы на больничном или в отпуске, а институтские
дела требуют неотложного решения. Договорились?
кой мебелью. В углу у окна стоял письменный стол с компьютером и принте-
ром.
те что-нибудь выпить?
составите мне компанию.
не заперли в кутузку.
чайник, пока он греется, мы с вами решим кое-какие производственные воп-
росы.
тонкую пластиковую папочку с бумагами и дискету. Папочку он положил пе-
ред собой на стол, а дискету сунул в карман.