Чтение 59–й страницы книги ~Волк насторожился~

взад-вперед перед кухонным окном с незадернутыми занавесками, поднося ко рту
сигарету с резкой суетливостью испортившегося кривошипа.

- Вся из себя дерганая...- заключил Данил.

- Тьфу ты! - словно бы с облегчением вздохнула Оксана.- Заявилась, не
запылилась...

- Кто это?

Она со сладострастной иронией протянула:

- А это, изволите ли видеть, и есть Катюша Черникова, родная сестричка
моего благоверного. С коим плечо к плечу борются с тиранией и сатрапией... Я
же тебе рассказывала.

- У нее что, есть ключ?

- Ага, благоверный оставил, уже давно тому. Обожает иногда завалиться в
ночь-полночь, чтобы поделиться новостями с фронта. Живет-то через подъезд. С
месяц назад, не поверишь, прямо в спальню вперлась, когда мы находились в
довольно интересной позиции, заорала с порога: "Олежек, какая радость! Наш
последний манифест только что передала "Немецкая волна"! Ты не знал?"

- Тяжело тебе,- посочувствовал Данил.

- Я серьезно...

- Да верю, верю,- сказал Данил.- Есть такие, я сам сталкивался в родном
Отечестве... Меня другое интересует. Будь в квартире засада, не гуляла бы
дамочка столь свободно... А? Непременно связали бы дуру и сунули куда-нибудь
под стол...

- Это точно.

- Пошли,- решился Данил.- Только держись сзади, и, если все же на
лестнице начнутся неожиданности, ори во всю глотку насчет пожара - так народ
быстрее отреагирует... Ключ дай.

- Он же в сумочке, а сумочка осталась...

- Тьфу ты...- плюнул Данил.- Ладно, позвоним...

Никаких неожиданностей на лестнице не произошло. Когда он позвонил, дверь
распахнулась почти сразу же. Политически упертая сестрица человека, которого
Данил так и не видел в глаза - чем ничуть не огорчался,- уставилась на него
с невыразимым удивлением. Но, усмотрев за его спиной Оксану, отступила,
давая пройти, поморщилась:

- Чем это пахнет?

- Навозом, сиречь конским дерьмом,- охотно разъяснил Данил, только здесь,
в квартире, рассмотрев, на что они с Оксаной похожи, парочка болотных
чертей, да и только.

Там, на улице, он ошибся - сорока ей не было, скорее уж тридцать, но
варварское пренебрежение к собственному лицу столь явное, что заставляет
печально вздохнуть про себя. Про косметику определенно слышала лишь краем
уха, кожа серая, в углах рта устойчивые истерические складки. Если бедняге
Франсуа пришлось для пользы дела спать с кем-то вроде этой, следует ему
выдать незапланированные премиальные из собственного кармана...

- Интересно, где это ты проводишь время, что вернулась в таком виде? - со
всем возможным сарказмом поинтересовалась эта самая Катя, намеренно
игнорируя Данила.- Ты хоть видишь, что у тебя штаны расстегнуты?

- Ага,- бросила Оксана.- И трусы забыла довольно далеко
отсюда...-Обернулась к Данилу: - Поставь кофе, пожалуйста, там и коньяк
есть, а я быстренько ополоснусь после всего...- и преспокойно направилась в
ванную, на ходу сбрасывая испачканный жакет.

- Вы кто такой? - уставилась на Данила Катя. Он с превеликим трудом
подавил искушение ответить: "Майор КГБ в отставке" - то-то взвилась бы до
потолка. Устало сказал:

- Знакомый...

- Понятно...- протянула она, старательно пытаясь испепелить его
сарказмом.- Из... этих?

- Из кого, простите?

- Из "новых рутенов"? Которым на судьбы Родины наплевать?

- Что-то вроде, около того и вообще...- пробормотал Данил, печально
разглядывая себя.

Джинсы хоть выбрасывай - но не просить же при Кате запасные штаны
Оксаниного муженька? Пожалуй, это уже выйдет перебор...

Сняв трубку, он кратенько поговорил с Волчком, так, что для постороннего
уха беседа осталась совершенно непонятной, включил "Тефаль" и в два счета
сварганил приличный кофе. Бросив косой взгляд на Катю, мысленно плюнул, без
церемоний вошел в ванную с чашкой и рюмкой коньяка. Оксана, блаженствовавшая
в исходившей парком прозрачной воде, без смущения приняла чашку, отпила
глоток, блаженно зажмурилась:

- Эдем...

- Я связался с моими волкодавчиками,- сказал Данил.- Скоро здесь будет
машина, прикинем, что дальше делать. Одно скажу: ты у меня без охраны по
этому городу шляться больше не будешь, пока все не кончится...

- Разве я против? - Оксана смотрела на него снизу вверх покорно и
беспомощно.-Ты уж меня, пожалуйста, не бросай, я храбрюсь и хорохорюсь, но
страшно до жути...

- Не брошу,- пообещал Данил, проведя кончиками пальцев по ее влажному
плечу.

- Я сейчас вылезу, коньячку попьем... Болтавшаяся возле двери в ванную,
как челнок, Катя громко произнесла в пространство:

- Интересно, вы оба слышали, что на свете существуют правила приличия?

- Вот странно,- сказал Данил, выходя из ванной и прикрывая за собой
дверь.- От кого-то я уже слышал эти термины...

- Боже, видел бы вас Олег...

- А меня нельзя бить,- сказал Данил.- Я Сахарова вживую видел и с самим
Гайдаром за одним столом сидел. Стол, правда, был персон на полсотни... Так
что нельзя меня бить.

- Да причем тут это...- махнула рукой Катя, бросая в рот очередную
сигарету.- Причем тут - бить... Просто человек сидит в тюрьме только за то,
что хотел видеть Родину свободной, а вы в это время прожигаете жизнь,
как...- Она попыталась подыскать наиболее обидное определение, но так и не
придумала.

"Нет у меня времени на развлечения,- подумал Данил.- Заказал бы я Лемке
фотомонтаж, где мы с Возняком вместе сочиняем манифест супротив Батьки - ты
б, дуреха, передо мной навытяжку встала..."

Вышла Оксана, в длинном, до пола, халате, при каждом движении
подчеркивавшем тело так, что любая прозрачная ночнушка проигрывала. "Какая
девочка,- подумал Данил, ощущая все ту же тоскливую пустоту.- Боже, какая
девочка... Влюбился бы при другом раскладе, голову потерял..."

- Что же с тобой придумать? - Оксана задумчиво воззрилась на него.- Давай
какие-нибудь Олеговы брюки приспособим...

Катя демонстративно фыркнула.

- Не надо,- отказался Данил, все же ощущая некоторую неловкость.- Сейчас
мои парни подъедут, я просил что-нибудь привезти...

- Он не имеет отношения к органам? - громко спросила Катя, указав на
Данила так, словно он был пустым местом.

- Ни малейшего,- сказала Оксана.- Он имеет отношение ко мне, и только
лишь. Он вообще из России, в наши игры не запутан...

- А политически вы на чьей стороне?

- Ей-богу, не знаю, Катя,- устало сказал Данил.- Я простой коммерсант и в
эти тонкости не лезу.

- Ну, вообще-то, с вами не все еще потеряно...- Катя словно бы подобрела,
так, опустилась стрелка на парочку делений.- Оксана, я с тобой хочу серьезно
поговорить.

- Только, умоляю, без морали...

- Я не об этом. Пусть Олег разбирается, если только захочет лезть в эту
грязь... Оксана, я у тебя вижу одно-единственное ценное качество...

- Интересно, какое? - медоточивым голоском поинтересовалась та.

- С органами ты никак не связана...

- Бог миловал.

- Вот и хорошо. Я просто не знаю сейчас, куда идти... В общем, я тебе
оставлю свой архив,- показала она на объемистую хозяйственную сумку.- Там
ничего компрометирующего, но для истории сохранить необходимо... Когда-то же
будут писать историю борьбы... Даю честное слово, ничего
компрометирующего...

- Мы люди недоверчивые,- сказал Данил.

Присел на корточки, расстегнул сумку, покопался: груды вырезок из газет,
на русском, на рутенс-ком, на парочке иностранных, ксерокопии каких-то
бумаг, фотографии, рукописи, разномастные книжонки... Действительно, хлам.

- Извините,- сказал он, выпрямляясь.- Я человек аполитичный, как уже
говорилось, но не хочу, чтобы Оксанку во что-нибудь этакое ненароком
впутали...

- Вы это называете "впутали"?

- Ох, не надо дискуссий,- поморщился Данил.- У вас своя жизнь, у нее
своя...

- Но ты можешь это сохранить? Оксана?

- Да сохраню, сохраню,- досадливо заверила Оксана.- Что это ты вдруг
решила расстаться с бесценными сокровищами?

- Просто я не знаю, что со мной будет послезавтра,- заявила Катя тоном
ребенка, которому велели хранить секрет, но его так и распирает от желания
поделиться со всем белым светом.

Видимо, то же сравнение пришло в голову и Оксане, она, переглянувшись с
Данилом, безразличным тоном подначила:

- Катюша, какие ты глупости говоришь...

- Это не глупости.

- Ой, снова пошли роковые тайны, черные маски... Кать, тебе не надоело
мистифицировать парочку уставших, вымотанных любовников?

- Я тебя не мистифицирую...- она вот-вот готова была дозреть. И, наконец,
решилась: - Послезавтра, на празднике, будет наша демонстрация...

- Тоже мне секрет,- фыркнула Оксана.- Весь город знает...

- Подожди,- заявила Катя, задрав голову с видом некоего гордого