Чтение 59–й страницы книги ~Все грани мира~

Леопольд как раз помянул некоего типа по имени Горло-Ум, у
которого еще до нашего с Инной прихода Слоник Бульба стибрил
волшебное кольцо, что делало его владельца невидимым. Наконец-то
меня осенило:

,,Черт возьми! Да ведь он же пересказывает "Хоббита"!''

,,Вот именно,'' подтвердила Инна. ,,И притом безбожно перевирает.
Бедняжка Сандра еле сдерживается, чтобы не захохотать.''

,,Зато нашим друзьям-загорянам нравится,'' заметил я. ,,Вон как
слушают, уши развесив. И небось, принимают все за чистую монету.''

,,А почему бы и нет? На Гранях и не такое случается. К тому же
Леопольд для них весьма авторитетная личность - как-никак, кот
самого Мэтра.''

Я мысленно хмыкнул.

,,Ну, ладно, я еще могу понять, как Гэндальф превратился в
Гельфанда, а Горлум - в Горло-Ума. Но почему Бильбо Торбинс стал
Слоником Бульбой? Откуда взялся "Слоник"?''

,,От верблюда!'' рассердилась Инна на мою заторможенность. ,,Я,
кстати, моментально сообразила. Элементарная цепочка ассоциаций.
Бильбо - хоббит, а отсюда недалеко до хобота. Ну, а хоботы бывают
только у слонов.''

,,Ага, ясно. Тогда выходит, что первоначальную версию "Хоббита",
из которой получился весь этот кошмар, Леопольд слышал либо по-
русски, либо по-украински.''

,,Понятное дело. Это я ему читала - еще до того, как мы с тобой
познакомились. Леопольду очень понравились истории о хоббитах, и на
какое-то время он стал заядлым толкиенистом. К счастью, ненадолго.''

,,Могу представить этот ужас... Да, вот что, солнышко. Не вздумай
читать ему "Властелина колец".''

,,Увы, твое предупреждение запоздало,'' ответила Инна с
непритворным сожалением.

,,Уже читала?!''

,,Да. Все три тома. Почти весь февраль я регулярно устраивала
Леопольду толкиеновские чтения,'' в мыслях жены сквозило раскаяние.
,,Извини, Владик, я не думала, что так получится.''

Я внутренне содрогнулся. Похоже, этот вечер был только началом.
Впереди нас ожидало еще много захватывающих историй о слониках-
хоббитах в вольном изложении кота Леопольда...

Глава 23

Между тем стремительно сгущались сумерки и на землю опускалась ночь.
Поужинав и выпив чаю, Инна попрощалась с нами, легонько чмокнула
меня в щеку и пошла спать. Следом за ней нас покинула и Сандра.
Леопольд, который уже начал зевать и заговариваться, об(r)явил перерыв
до завтра и присоединился к своим подругам, мирно спавшим в траве
неподалеку.

Еще некоторое время в фургоне горел эльм-светильник, очевидно
девушки переодевались перед сном, затем свет погас и мы услышали
голос Сандры, громко пожелавшей нам спокойной ночи. Восприняв это,
как намек, мужчины прекратили свои разговоры и тоже стали
расходиться. Дольше других задержались Штепан и Сиддх, решившие
закурить напоследок, а также некурящий Желю, который собрал грязную
посуду и тщательно вымыл ее в теплой воде. Наконец оба загорянина и
инквизитор удалились в свои палатки, и у костра остался я один -
следующие три часа мне предстояло провести в ночном бдении, оберегая
сон спутников.

Хотя купол и защищал нас от всевозможных ночных посетителей, мы
решили для вящего спокойствия оставлять на посту одного человека,
сменяя его через три часа. А поскольку в нашем отряде было девять
мужчин, то такие дежурства не должны были сильно обременять нас. Я
говорю только о мужчинах, так как подавляющим большинством голосов -
восемь против двух при одном воздержавшемся (в этом вопросе Сиддх
предпочел нейтралитет) - мы исключили Инну и Сандру из графика
ночных дежурств. Девушки страшно возмущались, особенно негодовала
моя жена, но мы оставались непреклонными и не отменили своего
дискриминационного решения. На обеденном привале, когда и был
рассмотрен и проголосован данный вопрос, Инна пообещала, что еще
припомнит мне это шовинистическое свинство, однако вечером, умирая
от усталости, она ни единым словом не упомянула о нашей дневной
перебранке. Наверное, все-таки поняла, что я заботился о ее
здоровье, а не стремился подчеркнуть свое мужское превосходство.

Я добровольно вызвался нести вахту в первый же день и первым на
очереди, чтобы в дальнейшем мои дежурства всегда попадали на первую
треть ночи. Для меня это было самое удобное время: я не любил
бодрствовать на рассвете, а еще больше не любил прерывать свой сон
на середине. Разумеется, спутники сразу раскусили мою маленькую
хитрость, но восприняли это как должное. В конце концов, среди них
были такие, кто предпочитал рассветные часы вечерним, они и выбрали
себе третью смену; а самые старшие из нас и самые выносливые -
Сиддх, Штепан и Борислав - без всяких споров согласились дежурить в
середине ночи.

Штепан, который должен был заступить на дежурство сразу после
меня, перед самым уходом дал мне понять, что я могу в любой момент
разбудить его, как только почувствую, что меня одолевает сон. Я
вежливо поблагодарил его за заботу о моем самочувствии, но для себя
решил ни в коем случае не поддаваться слабости и честно продержаться
положенные мне три часа.

Первый час моего дежурства тянулся с невероятной медлительностью.
Сидя у костра, я прислушивался к звукам ночного леса, время от
времени обшаривал внимательным взглядом окрестности и не забывал
регулярно подбрасывать в огонь дров. От усталости меня клонило ко
сну, но не так чтобы очень сильно, и пока мне без труда удавалось
преодолевать сонливость.

Самой большой проблемой, с которой я столкнулся, была скука.
Маясь от безделья, я принялся изучать строение защитного купола, но
уже через четверть часа разобрался во всех наложенных чарах и понял,
что при необходимости смогу установить точно такой же. По существу,
это был сферический силовой экран, но не сплошной, а как бы
сотканный из множества "нитей", наподобие густого сита или марлевой
салфетки. Вся тонкость работы заключалась в правильном подборе
расстояния между соседними "нитями", чтобы, с одной стороны,
обеспечить беспрепятственный доступ воздуха, а с другой - надежно
перекрыть путь даже для самых крохотных паразитов.

Покончив с изучением купола, я переключил свое внимание на
звездное небо, которое здесь, в отличие от Агриса и Ланс-Оэли, было
совсем непохожим на земное. Меня с самого детства завораживали
звезды, помнится, подростком я увлекался астрономией и при хорошей
погоде подолгу глядел в ночное небо, с восторгом и волнением думая о
бесконечности Вселенной и множестве миров, разделенных
невообразимыми космическими расстояниями. Каких-нибудь три месяца
назад я убедился, что за другими мирами далеко в космос ходить не
надо, что они находятся совсем рядом - ведь фактически каждая Грань
была аналогом Земли в другом измерении, - но звездное небо по-
прежнему манило меня. Как я уже знал из прочитанных в Кэр-Магни
книг, еще ни одному из земных магов не удавалось достичь хотя бы
ближайшей звезды, а вчера Сиддх подтвердил это и заметил, что Космос
как был, так и остается для нас terra incognita[14], и никому из
людей не известно, существует ли за пределами Земли или ее аналогов
на Гранях разумная жизнь. Возможно, это знали Великие, но они не
были людьми...
--------------------------------------------------------------
14 "Terra incognita" - буквально, "неведомая земля" (лат.). Что-то
загадочное, неведомое, неизученное.
--------------------------------------------------------------

В небе безымянной Грани звезды сплетались в незнакомые созвездия,
и от нечего делать я начал придумывать для них названия. После
историй Леопольда мне в голову лезли всякие гномы, эльфы, орки и
прочие сказочные персонажи. Вершиной моей изобретательности стала
группа из трех созвездий - Ступы, Метлы и Бабы Яги. Не исключено,
что в дальнейшем я поместил бы на небосвод и Красную Шапочку с Серым
Волком, Соловья-разбойника и Змея Горыныча, но неудержимому полету
моей фантазии помешал шум, раздавшийся у меня за спиной.

Я быстро обернулся и увидел Сандру, которая как раз выглянула из
фургона. Она приветливо махнула рукой и послала мысль, которую мне
удалось принять целиком:

,,Мальчикам направо, девочкам налево? Или наоборот?'' С этими
словами она легко соскочила на землю и пошла направо, поскольку так
было ближе к зарослям.

Спустя пару минут Сандра вернулась, но не влезла обратно в
фургон, а подошла ко мне. На ней был синий шерстяной костюм, типа
спортивного, который плотно облегал ее восхитительную фигуру,
всклокоченные ото сна волосы приятно смягчали ее красоту, а в ее
больших карих глазах плясали красноватые отблески костра.

- Можно я посижу с тобой? - спросила она, впервые обратившись ко
мне на ты. - Мне что-то не спится.

- Пожалуйста, - ответил я, даже не пытаясь скрыть своей радости.