бункер. Пойдут гражданин полковник Лебедев и другие граждане ученые.
Договоримся так: офицеры сдают бункер и возвращаются к своим обязанностям.
Оружие им оставить в виду военной обстановки. Штаб будет руководить
обороной. Вопросы?
штаба. - Боятся...
попросим...
делегации. Путешественники получили возможность обменяться несколькими
фразами.
поцеловала, но вы слишком небритый...
поглядывал на шумевших солдат. - Ты это хорошо, конечно, придумал,
спасибо. Но, боюсь, мы не договоримся...
"козью ногу". - Уж как-нибудь... Они здесь непуганные...
услышав краем уха последнюю фразу, тоже сперва удивился, а потом
сообразил. Краснопузый прав - гарнизон Челкеля не участвовал в смуте.
Здесь не знали, как поднимать восстание, идти на штурм и провозглашать
совдепы. Все, на что хватало здешней солдатни - это поднять красную тряпку
над казармой и потребовать подчинения большевистскому правительству. И
даже в этом чувствовалась логика - Челкель подчинялся российским властям,
а другой власти в стране, после отречения адмирала, уже не было.
Неудивительно, что на Степу с мандатом Сиббюро здесь смотрели не как на
пленного партизана, а как на полномочного посланца грозной Совдепии.
растерянности от своей наглости. Ни о чем подобном он вначале не думал,
но, слушая нестройную толпу "штабных", понял, что дела не будет. Слишком
много Степа насмотрелся на всякого рода митинги, после которых полки
бросали позиции, на выбранные "штабы" и "комитеты", тянувшие в разные
стороны. Оставалось одно - рискнуть. Тем более, это была единственная
возможность помочь брату.
Гаврилов и прапорщик с красной повязкой. Посовещавшись со Степой, Лебедев
решил взять всех остальных, кроме самого Косухина - новоиспеченный
комиссар решил, не тратя времени, начать организацию власти. Арцеулов
вначале тоже решил остаться - уговаривать осажденных офицеров не тянуло, -
но потом понял, что полковник прав. Ведь именно он получил приказ
адмирала.
лежали мешки с песком, между которыми торчало дуло "Максима". Впрочем,
делегацию подпустили к самому входу. Вначале командовавший заслоном
поручик встретил пришедших достаточно сурово, но, увидев Лебедева, очень
обрадовался и поспешил, позвонив куда-то по телефону, пропустить всех
вовнутрь.
закидывать вопросами, главным из которых был один - что им всем теперь
делать. Арцеулов, молча наблюдавший за происходящим, заметил, что кое-кто
здесь знаком и с Богоразом, а некоторые явно знали Берг. Итак, и тут к
гостям с "большой земли" отнеслись как к последней инстанции.
освещенном огромными желтоватыми лампами, устроили нечто вроде общего
собрания. Старшим здесь был молодой полковник, заменивший бежавшего
командующего. Арцеулова поразило, что офицеры выглядят куда более
нерешительными, чем недавно виденная им солдатня. Впрочем, это было
понятно - офицеры полигона были большей частью техниками, никогда не
воевавшими и не знавшими строевой службы. Они привыкли к спокойной работе
с нижними чинами и теперь просто не знали, что делать.
Капитан кратко рассказал о последнем приказе Верховного, для верности
продемонстрировав письмо с подписью адмирала. Это прозвучало убедительно,
но офицеры по-прежнему не знали, как этот приказ выполнять. Восставших
боялись. Капитан понял, что многие тоже не прочь перейти на сторону
совдепов, но "по всей форме", с присылкой полномочной комиссии, которая бы
приняла этот важнейший для страны объект.
- офицеры возвращаются на объект и вместе во всеми готовят "Мономах" к
пуску. "Революционный штаб" занимается лишь солдатскими нуждами, а также
руководит обороной полигона. После пуска "Мономаха" гарнизон запрашивает
большевиков об условиях передачи объекта, а все желающие уходят на запад -
к Анненкову или на север к Семенову. В случае наступления китайцев -
держать оборону, а затем взрывать объект и прорываться в Туркестан.
почти не интересуясь происходящим. Сам бы капитан ни за что не вступил в
соглашения с бунтующей солдатней, но сейчас, он это хорошо понимал, иного
выхода нет. Только так можно будет выполнить приказ адмирала и завершить
проект "Мономах". А через сутки все закончится, и можно просто уйти -
сдаваться совдепам Ростислав не собирался.
прибытии которого уже успели узнать. Косухин явился суровый,
продемонстрировал свой мандат и веско обещал от имени большевистской
власти полную неприкосновенность тем, кто будет выполнять его приказы.
Офицеры смотрели на Степу с абсолютно растерянным видом - ранее ни одного
комиссара встречать им не приходилось. Кто-то заикнулся было о гарантиях,
но Косухин так поглядел на вопрошающего, что тот предпочел не настаивать.
разобрана, и осажденные стали выбираться наружу, нерешительно оглядываясь.
Ничего страшного не произошло - часть солдат уже была на границе полигона,
укрепляя линию обороны, а остальные ждали приказа, чтобы вместе с
офицерами готовиться к пуску "Мономаха". Степа, убедившись, что все идет в
нужном направлении, забрал с собою наиболее решительных членов
революционного штаба и направился туда, где мог заняться знакомым делом -
копать окопы и пристреливать пулеметные точки. Полковник, Берг и Семен
Аскольдович вместе с офицерами и техниками двинулись на полигон, а
оставшийся не у дел Арцеулов нашел свободную койку в одном из офицерских
домиков и завалился спать, рассудив, что толку от него все равно покуда
нет...
бункер. Полковник был там не один - с ним находился как всегда
невозмутимый Богораз в черном, испачканном маслом, комбинезоне. Лебедев
был возбужден - дело продвигалось успешно, и к завтрашнему утру корабль
будет готов у пуску. Правда, он мельком заметил, что одна важная проблема
по-прежнему не решена. Арцеулов попытался переспросить, но полковник
предложил подождать Берг.
управления", (как понял Ростислав, пунктом, откуда производится запуск).
Наташа и Лебедев переглянулись, после чего полковник предложил выйти
погулять на свежем воздухе.
поражала - нижнее основание имело не менее двух десятков метров в
диаметре, а вершина - красный конус, внутри которого находился эфирный
корабль, - была почти неразличима, теряясь в подступавших сумерках. Ракету
окружали многочисленные решетчатые фермы, по которым проходили
трубопроводы, лифты для экипажа и обслуживающего персонала, системы
контроля. Лебедев сообщил, что уже успел осмотреть новый корабль, и
кое-что его весьма удивило. Говоря это, полковник как бы невзначай
поглядел на Богораза, но тот никак не отреагировал. Тогда Лебедев
огляделся, убедившись, что поблизости никого нет, и начал:
к полудню мы могли бы начать. Господин Богораз проверил новое оборудование
и тоже готов...
надо отдать ему должное, сумел укротить здешних бунтарей...
невозможно...
завтрашнему числу... Ага, Руководитель Проекта! Но его же нет!
нашем положении нелепо ждать каких-то указаний! По мне, так ждать никого
не нужно, а то еще дождемся... Господа китайцы под боком, а то того и
гляди Венцлав пожалует...
заблокирована система зажигания. Там стоит шифр...
Руководитель Проекта.
знаком господин Семирадский, но мне он ничего не успел сказать.
Панов Вадим
Прозоров Александр
Лукьяненко Сергей
Орловский Гай Юлий
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей