таким уж завидным. Некоторое время он размышлял над словами варвара, в
частности, над тем, что означало выражение "двери в ад".
несколькими свечами. Люгера озадачило то, что замок как будто вымер, -
нигде не было видно ни одного человека и даже вездесущий Меск исчез
бесследно. Варвары стали готовиться к какому-то ритуалу, зажигая источники
ровного голубого света. При этом новом освещении стены замка стали
казаться Люгеру зыбкими и дрожали, словно студень. Это было похоже на
кошмарный сон, в котором Люгеру грозила неясная опасность, но некуда было
бежать...
руки и ноги так, что она почти не могла пошевелиться. Женщина оказалась
точно в центре круга, очерченного источниками голубого света. Волосы
облепили ее голову, как клубок черных лоснящихся змей. В круг было брошено
и бесформенное тело лебедя, ощетинившееся перьями, как будто из него
вынули кости и мясо.
ко всему относиться с подозрением.
уничтожить это место наваждений...
у него было меньше, чем никаких. Он вдруг припомнил, как был спасен
баронессой Галвик после побега из Фирдана. Пришло время вернуть долг. -
Этого я не могу тебе позволить. Она не сделала ничего плохого и даже
пыталась помочь мне...
улыбкой, не переставая манипулировать с загадочными предметами,
появившимися в его руках и издававшими хриплые звуки. - Потерпи немного и
сам увидишь, насколько ты был слеп...
дрожание стен вдруг стало угрожающим, как будто замок был готов
рассыпаться в прах. Однако Слот не ощущал дрожи пола, из чего сделал
заключение, что это всего лишь оптическая иллюзия, которыми была столь
богата южная пустыня. Все вокруг, за исключением человеческих фигур и
угловатых силуэтов варваров, подернулось зыбью и рассыпалось на осколки,
как мозаичный рисунок на дне неспокойного бассейна. В голубом свете
исчезли все остальные цвета...
неподвижную женскую фигуру внутри освещенного круга.
подделка. Отличия от оригинала были почти неуловимы - может быть, чересчур
гладкая кожа, даже если рассматривать ее вблизи, странное выражение глаз,
если у них вообще было какое-нибудь выражение, прическа, сохранявшая форму
после довольно небрежного обращения, и полное отсутствие ауры, характерной
для человеческого существа. Ранее он пытался найти фальшь в поведении
баронессы и ему не приходило в голову, что фальшь заключалась в ее
внешности.
лже-баронессы какие-то черные воронки, направленные раструбами вниз.
Воронки казались нематериальными и созданными из струящегося мрака, в
котором бесследно исчезали световые лучи. Когда круг замкнулся, в его
середину кто-то положил труп черного лебедя.
муляжа и стал сжимать ее, пока между его ладонями не остался промежуток
шириной не больше лезвия ножа. При этом не раздавалось ни единого звука.
Потом он резко убрал руки и чудовищно сплюснутая голова спустя несколько
секунд снова приобрела прежнюю форму. "Кошачий Глаз" с усмешкой глядел на
Люгера. Тот вытер пот со лба. Происходящее казалось ему нелепым сном, в
котором может случиться все, что угодно.
В тот же момент лицо лже-баронессы исказила невероятная гримаса, а из
груди вырвался долгий вой, как будто что-то пожирало ее внутренности. Вой
был слишком долгим и совсем уже нечеловеческим. В судорогах она подняла
лицо кверху и открыла рот. Голова снова начала деформироваться - глаза и
нос отъехали чуть ли не на затылок, а рот превратился в огромный зияющий
колодец. Зубы и язык почернели и втянулись в стенки этого колодца. Тело
муляжа стало оплывать, меняя форму и цвет; Люгер увидел, что по лоснящимся
поверхностям воронок пробегают струи какого-то вещества. Вой перешел в
низкий гул, исходивший изнутри того, что когда-то было почти точным
подобием человека.
подниматься вверх. Его сопровождала туманная струя, истекавшая из
лебединого клюва; потом они слились в единое облако. Оболочка муляжа
съежилась и опала, как кожа, снятая с тела. Все внимание Стервятника было
приковано к этому зрелищу, поэтому он не заметил, как исчез замок Крелг.
Скорее всего, это произошло постепенно. Стены растворились за струящимся
занавесом, сотканным из тьмы и волшебного голубого света.
и вскоре превратился в хмурое облако на светлеющем небе. Но ветры пустыни
были не властны над ним. Облако приобрело вытянутую форму и поплыло,
изгибаясь, как пресмыкающееся, в сторону от яркого пятна, напоминавшего
солнечный диск, спрятавшийся за мутной пеленой туч. Очень скоро оно совсем
исчезло из вида.
пространство, пронизанное мертвым лиловым светом. Люгер, Арголида и
Кравиус стояли в окружении варваров среди развалин, таких древних, что в
них с трудом угадывалось творение чьих-то рук. Вокруг развалин
расстилалась равнина, гладкая, как стол, а над нею было тускнеющее небо, в
котором глубокая синева приближающейся ночи сливалась с розовыми красками
заката. Кое-где уже были видны наиболее яркие звезды, не знакомые людям,
пришедшим с севера. Натиск холодного свежего ветра показался Стервятнику
очистительным омовением. Внутри круга из черных воронок остались только
сморщенные оболочки, похожие на обрывки пергамента.
всеми своими обитателями, но Люгер не мог поручиться в том, что не попал в
другую, еще более изысканную ловушку. Цепь иллюзий могла оказаться
бесконечной и он хорошо понимал это. Его тревожили слова варвара о том,
что черные маги Морморы не ограничатся одной попыткой вернуть себе Звезду
Ада. Он представил себе, что произошло бы, если бы обитатели пустыни с их
невероятным оружием и неизвестной магией чуть запоздали. Он последовал бы
за лже-баронессой куда угодно, хоть в самое чрево черного лебедя, и нашел
бы там быстрый конец, а может быть, бесконечное и безысходное страдание.
Но уж во всяком случае, не Сегейлу. Он вздрогнул, вспомнив взгляд Сферга,
и постарался снова побыстрее забыть о нем.
состоявший из девяти всадников, продолжал двигаться в сторону
предполагаемого юга. Люгер, Арголида и аббат находились в середине отряда
и до сих пор не знали, кем считать себя - пленниками или гостями.
оседланные лошади варваров, причем в достаточном количестве. Эти животные
почти ничем не отличались от своих северных собратьев, за исключением
того, что они повиновались мыслям всадника. Люгер обнаружил это сразу же и
посчитал весьма удобным. Был момент, когда ему нестерпимо хотелось
вытрясти из аббата все, что тот знал о Месте Пересечения, иллюзорном
замке, южных варварах и о самом себе. Потом он понял, что это уже ничего
не изменит.
скрылась в рваной пелене облаков и с тех пор ее свет стал изменчивым и
тусклым. Равнина сделалась однообразно мрачной. При движении варвары
пользовались такими же картами, начертанными на медных дисках, которые
Люгер незадолго до этого видел в руках Кравиуса. Иногда путь им
преграждали гигантские овраги с отвесными стенами и скалистым дном; отряд
несколько раз менял направление и вскоре Люгер окончательно запутался.
Кравиус оставался безучастным, Арголида терпеливо ждала развития событий.
Ни у кого из троих не было иного выбора.
перед отрядом появилась тень, вызвавшая ропот среди варваров. Лошади
замедлили бег, по-видимому, повинуясь подсознательным желаниям всадников.
Люгер даже почувствовал, как животное шарахнулось под ним, и удержал ее
настойчивым мысленным приказом. Секундная паника охватила его; он
огляделся, но варвары как будто окаменели в седлах. Лицо графини Норгус
стало смертельно бледным - бледнее, чем луна, мелькавшая в разрывах туч.
как будто Бог создал ее из жидкого стекла. Всадник же казался существом из
крови и плоти, но у него была очень странная плоть. Когда он приблизился,
Люгер увидел его лицо - жуткую белую маску с черной трещиной рта и
провалами глазниц, слишком глубокими, чтобы в них можно было разглядеть
зрачки. На бедрах всадника лежал великолепный меч без ножен, сиявший под
луной, как сотни алмазов, - оружие, поражавшее своим неземным
совершенством. На плечи незнакомца была наброшена искрящаяся шкура с
длинной, как будто металлической шерстью, издававшей тихий и ни с чем не
сравнимый звон. Под эту волшебную подлунную музыку всадник плавно скользил
мимо, как призрак, даже не повернув голову в сторону отряда. За его