вдавился в передний борт, отгораживаясь ящиком.
коробкой передач, машина тронулась.
матерно комментируя каждое движение свое и соседа" поминал добрым словом
тех, кто их сюда законопатил, и вообще всю Советскую власть в целом.
Понять же, кто и отчего оказался в этом скорбном месте, пока не
получалось: эмоционально окрашенная лексика не несла осмысленной
информации.
одновременно со злостью. На себя, на Шестакова, на судьбу, вообще на
все. С одной стороны, решение ввязаться в совершенно сумасшедшее
предприятие, нельзя было назвать иначе как временным помрачением
рассудка, с другой - он по-прежнему считал, что иначе поступить просто
не мог. Накопилась за пятнадцать лет критическая масса ненависти к
советскому режиму, когда желание рискнуть головой и весьма честно
признаться, скромным благополучием было уже непреодолимо.
довезут до места назначения, или, наоборот, что только и начнется. И все
же сохранял надежду, что чудесным образом старый товарищ придумает
что-то, чтобы его вытащить. Истая себе в как все будет выглядеть...
самой безнадежной ситуации.
договориться о дальнейших действиях. Благо оба они служили на царском
флоте, где и новобранцев-матросов, и гардемаринов в корпусе учили
одинаково хорошо.
азбукой Морзе:
в своих ожиданиях и надеждах. У него, словно в скоротечном бою, пошел
перебор вариантов - как с наибольшим успехом и эффектом использовать
последний шанс.
вскрикивали и спорили, будто не ждала их в ближайшее время печально
известная Владимирская тюрьма, где и эта тесная клетка будет
вспоминаться с тоской. Ведь какая-никая, а жизнь пока еще дорога.
понятно было, и в контексте обстановки звучало естественно. Ткнул локтем
в бок соседа:
банке. Ни повернуться, ни дух перевести. Что за толпа, ни одного вора с
понятием. Или есть? Счас рассветать начнет, будем разбираться или как? -
и движением ноги ответил Шестакову, что все понял и ждет дальнейшего.
следовало сообщить Власьеву линию поведения, откликнулся вроде бы даже
мягкий, но ощутимо авторитетный голос из противоположного угла.
слышал, так давно в земле лежат. И мы сейчас на смерть едем, если кто не
понял еще. Ты из каких?
неровно. Наверное, понимала психологии, на своем, конечно, уровне, и
тоже уловил дуновение надежды. Или чего-то другого.
требовательным голосом.
передвинул и опустился на скамейку рядом с Власьевым.
По масти - шниф по фартам. А сейчас лепят 58-10 через первую, сто
девятнадцатую и сто вторую сверху. (Шестаков откуда-то вдруг понял, хотя
и не знал никогда статей Уголовного кодекса 1926 года, что человеку
этому вменяют грабеж социалистической собственности, но не просто так, а
с умыслом на измену Родине и подрыв советской власти. То есть вместо
законных пяти-восьми лет светит ему как бы не расстрел.)
разбирался в уголовных и политических статьях, а кроме того, знал и
собственно воровские дела.
Питерский...
двадцать третьем...
не уходил. Из Крестов - два раза. С Гороховой - тоже. Жить хочешь? Со
мной пойдешь?
услышать вдруг имя отчаянного налетчика давних нэповских времен, который
давно стал легендой, прославился и дикой жестокостью, и своеобразным
бандитским благородством, многократно уходил из рук угрозыска и чека, а
потом будто застреленного при странных обстоятельствах, было так же и
жутко, и радостно, как апостолам узнать о воскресении Христа.
попасться, как фраеру? Да где - в сраном Кольчугине? Порожняк гонишь...
вопрос - на атанде подержишь?
первые годы своей новой жизни слова и выражения. Тогда в монастыре
"Нилова пустынь" образована была колония малолетних преступников, вроде
макаренковской, и леснику-бакенщику приходилось общаться с ее
обитателями почти ежедневно. Когда по делу, а когда из любопытства
просто.
есть или одна шелупонь голимая?
кочуют. А скажешь, что делать, на сламиду. Мне терять нечего.
неожиданным талантам бывшего аристократа. Или книжек он прочитал много в
своем лесном затворничестве, или имел контакты не только с лесной флорой
и фауной.
выступал инициатором и главный действующим лицом предстоящего действа.
Косой. - Как же ты здесь заместился?
аж задохнулся:
ноге Власьева:
дверцу, - будьте людьми, окурочек суньте...
наручниках-то его возьмешь?
разу-другому. Сам же знаешь, куда нас везешь, так не уж пожалеешь
табачку-то?
помоложе и понахальнее. - Если Только у вас заплатить есть чем?
останется что?
подряд шмонай...
водки.
путь к окошку.
курево сюда толкни.
нащупал в указанном месте туго скрученную купюру, засмеялся довольно.
горящую папиросу под нижнюю губу.
ругательствами и угрозами. Конвоир от ощущения безопасности и
полученного удовольствия искренне веселился.
Проньки. Я вас всегда давили давить буду... Жалко, в расстрельную
Сертаков Виталий
Березин Федор
Лукьяненко Сергей
Махров Алексей
Зыков Виталий
Контровский Владимир