качка. В голове качает, в животе булькает...
и то лишь благодаря радушию Гелонга. Олег нахваливал Томаса за мудрый
поступок, советовал и впредь всегда спасать невинных девиц от зверя, как
уже делали его великие предшественники: Таргитай, Персей, Ивасик,
Беовульф, Сигурд... Те тоже получали немалое вознаграждение, иной раз
двойное -- от девиц тоже. Томас хмурился, огрызался: печалился
расставанием с конем, с которым штурмовал башню Давида и взбирался на
стены Иерусалима.
непривычный для Томаса парус. На северных морях парусом вообще пользуются
редко, больше на веслах. Если парус все-таки ставят, то прямой,
квадратный. Здесь же весла на корме в беспорядке, моряки сразу принялись
пьянствовать, вернее -- продолжали, лишь трое-четверо небрежно
присматривали за кораблем.
поворачивали парус, чего не умели делать викинги. Хозяин сообщил, что
через неделю будут в Константинополе, столице Римской империи. Томас сразу
надулся как сыч, готовый в спор: столица-де Рим, но Олег вмешался, увел
разговор с опасной дороги. Великая Римская империя уже давно имела две
столицы: в Риме и Константинополе, а эмблему Римской империи -- гордого
орла, начали изображать с двумя головами, что означало: тело империи
едино, но у него две головы, что, мол, не могут жить одна без другой.
Западно-Римский император и восточно-римский, именуемый чаще базилевским,
мало чем отличались один от другого, разница в том, что единая
христианская церковь тоже раскололась на западную и восточную: пока что
различия крохотные, но Олег успел повидать мир, видел племена,
разделившиеся полюбовно, но через два-три поколения начинавшие
кровопролитнейшие войны.
его душа сумела заглянуть далеко в будущее, он видел эмблему Римской
империи, двуглавого орла, но уже как эмблему русских князей, а затем и
русских царей, но не понял, почему так. Рим ли пришел и захватил
славянские земли, или русские войска осуществили наконец древнюю мечту
своих князей и захватили Царьград с его землями для себя и своих детей?
купцов с подростком -- толстым и очень ленивым. В разговоры не вступали,
отворачивались, прятали лица. По одежде принадлежали к простому люду, но
лица и руки чересчур белые, холеные. Томас кривился, общество ухоженных
торговцев, если это торговцы, раздражало. Большую часть дня проводил на
палубе, смотрел на дельфинов, дважды видел огромный косой гребень Морского
Змея, но тот исчезал прежде, чем Томас успевал звать калику. Однажды мимо
проплыл призрачный корабль, моряки подняли шум, крик, им-де грядет беда,
Томас лишь брезгливо отодвинулся, чтобы в беготне не задевали потными
немытыми телами. В войнах и скитаниях видел не только корабли-призраки, но
и целые призрачные города, не говоря о замках, башнях, минаретах! А уж
призрачные караваны, оазисы и людей-призраков в этой знойной Аравии
наблюдал чуть ли не каждый день.
отличие от тебя, не возликовали, богов не благодарят! Как по-твоему,
видения могут повредить?
мы влезать не станем, а вот живым могут?
корабль врежется в скалы или столкнется с другим кораблем.
разглядеть развалины древних башен, остатки старых городов. На этой
благодатной земле постоянно сменялись множества государств и народов, из
которых Томас краем уха слышал лишь о наиболее могучих: Хеттском царстве,
Лидии, Мидии, Ахменидах. Здесь была империя Александра Великого,
Селевкиды, Понтийское царство, Пергам, Римские владения, сейчас --
государство Сельджукидов, сокрушенное в прошлом году могучим войском
крестоносцев из дальних северных стран. Народы возникают как весенние
цветы, языки смешиваются с остатками древних, размываются, исчезают под
натиском пришлых народов. В прошлом году сюда впервые пришли воины Христа,
спешно строят мощные замки, крепости, ибо вокруг инородные племена...
Устоят ли крестоносцы?
волнах, смотрели блестящими любопытными глазами. Моряки рассказывали, что
когда-то те были людьми, но от войн и несчастий ушли в море, теперь живут
в радости, а к людям их влечет лишь смутное воспоминание о родстве. Томас
бросал дельфинам рыбу и ломти хлеба, всерьез подумывал: стал бы он
беззаботным дельфином, чтобы избежать человеческой несладкой жизни, где
каждый шаг приходится отвоевывать с боем? Трудно сказать сразу, особенно
если вспомнить, что по его следу идут бессмертные маги и впереди уже стоят
неведомые ловушки!
золотые искры. Рядом с Олегом шумно вздохнул Томас, лицо рыцаря было
взволнованное. Блестели крыши христианских храмов, на покрытие каждого
купола ушло по двадцать -- тридцать пудов золота, а таких куполов в
Константинополе тысячи и тысячи. Константинополь, Царьград для ушкуйников
и варягов, Артании, Славии, Куявии, а затем Киевской Руси, Новгорода,
черниговских княжеств...
древний город на свете. Здесь проходят все караванные пути-дороги, ибо
соединяются два гигантских материка: Европа и Азия. Издавна здесь бродили
народы, чьи имена давно канули в вечность, название города всякий раз
менялось, он горел, разрушался, снова отстраивался, ибо народы рождались,
старели и умирали, а с ними умирал и язык, но город все стоял на берегу
пролива -- необходим!
Скифии, Гипербореи. Шедший с Севера обязательно следовал звериной тропой,
что под его ногами превратилась в широкую утоптанную дорогу, а который
направлялся с Юга, шел другой тропой, но оба непременно встречались, ибо
по воле богов дороги повторяют складки земли -- на пересечении возник
город. Названия много раз менялись, сохранилось название только
предпоследнего -- Византий, но когда римский император Константин
присматривал место для новой столицы, он понял, что лучшего места, чем
древнейший Византий, не найти. Византий был переименован в город
Константина -- Константинополь, немедленно по приказу императора началось
расширение города. Для начала он перегородил перешеек, соединяющий Европу
с Азией, высокой каменной стеной, воздвиг сто сорок огромных боевых башен,
что защищали стену, накапливали в себе воинов, оружие, провизию. Еще
восемьдесят огромных башен охраняли стену, которой новая столица
отгородилась от моря. Константин с внутренней стороны стены выстроил
дворцы, крепости, роскошные дома для сановников, массивные казармы для
императорской гвардии, богатейшие храмы (позднее разрушенные, на их мощных
фундаментах воздвигли не менее богатые церкви), поставил ряды высоких
домов для гостей, выстроил склады и тюрьмы, под тюрьмами вырыли обширные
подвалы: тайные и явные -- для простых заключенных, особо опасных, а самые
тайные -- для личных врагов императора. Пыточные тайники выходили прямо в
залив, куда сплавляли трупы в холщовых мешках с булыжниками в ногах. Рядом
с особо тайными камерами пыток были тайные хранилища казны, тоже с разными
ступенями доступа -- в самые важные мог заходить лишь император.
украшал стольный град, как нещадно ограбил подвластные земли, согнав в
старенький Византий лучших мастеров, ремесленников, как стремительно
Византий превратился в гордый Константинополь, ибо отовсюду везли
отшлифованные плиты мрамора, базальта, статуи богов и героев, кентавров и
химер.
затерялся среди столичного великолепия, превратившись в один из кварталов
-- не самый бедный, но и не богатый. Тысячу лет он был Агниром, подумал
Олег горько. Тысячу лет именовали Керчом, тысячу лет знали Комонск, еще
тысячу с небольшим -- Византием, теперь уже тысячу лет знают как
Константинополь...
ветра. Под каким именем его будут знать следующую тысячу лет? Какие народы
придут, сокрушив нынешних новогреков: помесь пришлых славян и остатков
соседних диких племен, которые зовут себя гордо римлянами, соседи их
называют ромеями, а в будущем окрестят византийцами? Или когда-нибудь
удастся остановить бессмысленное истребление одного народа другим?
профессиональный интерес:
бывал?
Томас повернулся удивленно, Олег кивнул: -- Бывал-бывал! И внутри, и
снаружи.
там, куда нет хода человеку с мечом.
памяти. Томас не решался прервать молчание: в калике временами
проглядывало нечто очень загадочное. Раньше рыцарь на такие мелочи не
обратил бы внимания, но жизнь потаскала через разные страны, народы,