татуировки! Может, такой акулы вообще никто не видал!
хрустящих!
тут еще и белая бестия, как специально, снова выпрыгнула из воды, и рыбак в
самом деле увидел вязь ярко-синих узоров на светлом акульем брюхе.
где мы ее держать будем? Сдохнет, падаль, кто ее тогда купит ?!
каламбур. - Перегородим "челюсти" проволочной сеткой - и пусть себе плавает!
Стрим-Айленда, с узкой горловиной, где скалы-"че-люсти" отстояли друг от друга
на каких-нибудь тридцать футов.
Мбете Лакемба объявился на ветхом пирсе, с которого Лэмб Мак-Эванс, чертыхаясь,
швырял остатки сегодняшнего улова в "Акулью Пасть". Впрочем, рыба исчезала в
АКУЛЬЕЙ ПАСТИ как в прямом, так и в переносном смысле слова.
акулий родич?! Глянь-ка... сейчас, сейчас, подманю ее поближе...
отказывалась. И лишь когда Мбете Лакемба хлопнул ладонью по воде, акула, словно
вышколенный пес, мгновенно возникла возле пирса и не спеша закружила рядом,
время от времени предоставляя татуированное брюхо для всеобщего обозрения.
своему обаянию. - Что это ?
голос на последнем слове дрогнул. - Курчавые охотники с юго-восточного
архипелага еще называют его Камо-боа-лии, или Моса.
эта зараза должна стоить уйму денег! Коли дело выгорит - с меня выпивка!
жреца через соленые пространства ? И уж тем более ни к чему было объяснять
Ламберту Мак-Эвансу, что Ндаку-ванга еще называют Ндаку-зина, то есть
"Светоносный".
нашарил на стойке свой бокал с остатками джина и опрокинул его содержимое в
глотку. Не дожи-Даясь заказа, Кукер сразу же выставил рассказчику банку тоника,
зная, что оба Мак-Эванса (и Лэмб, и покойный Хьюго) предпочитают употреблять
джин с тоником по отдельности. Впрочем, Хьюго - предпочитал.
придурок Пол и просится кормить зверюгу!
культей. - Сам знаешь: о мертвых или хорошо, или... Опять же, вон и папаша его
здесь!
Придурком жил, придурком и подох! Ну кто, кроме полного кретина, добровольно
вызовется кормить акулу?!
- как бы невзначай ввернул капрал Джейкобс, расправляясь с очередным сандвичем.
напросился! Эти эмигранты рыбьи потроха руками ворошить согласны за цент в час!
И попомните мое слово: все дерьмо из-за мальчишки приключилось!
платье звучал ровно, но в больших черных глазах предательски блестели слезы. -
Сколько вы платили ему, мистер Мак-Эванс? Пятерку в день? Десятку?!
Ламберт, не глядя на девушку.
всхлипнув. - Вам никому не было до него дела! Деньги, деньги, только деньги! А
кто не мчится сломя голову за каждой монетой - тот придурок и неудачник! Так,
мистер Мак-Эванс? Так, Барри Хелс? - обернулась она к парню с изуродованной
щекой.
Да, Барри? Раз придурок - можно платить ему гроши за черную работу! Да, мистер
Мак-Эванс? А то, что этот "полный кретин" - тоже человек, что у него тоже есть
душа, что ему тоже нужен кто-то, способный понять его, - на это всему
Стрим-Айленду в лучшем случае наплевать! Мать еще на родине умерла, отец -
горький пьяница; вон, сын погиб, а он нажрался и дрыхнет в углу! Никто из вас
его не понимал!.. И я, наверное, тоже, - помолчав, добавила Эми.
девушка. - Никого, кому бы он мог... мог излить душу! Я пыталась пробиться к
нему через панцирь, которым он себя окружил, защищаясь от таких, как вы, но
я... я не успела!
солнца, лениво облизывало гладкую гальку берега; чуть поскрипывали, мерно
качаясь, тали бездействующей лебедки.
ранняя гостья остановилась и стала озираться по сторонам. Взгляд ее то и дело
возвращался к горке сброшенной одежды в шаге от черты прибоя. Линялые джинсы,
футболка с надписью "Megadeth" и скалящимся черепом, а также старые кроссовки
Пола честно валялись на берегу, но самого Пола нигде не было видно.
мелькнула под искрящейся поверхностью бухты, и воду вспорол большой треугольный
плавник. Сердце Эми замерло, девушка вгляделась - и чуть не вскрикнула от
ужаса, зажав рот ладонью. За плавник цеплялась гибкая юношеская рука! На миг
Эми почудилось, что, кроме этой руки, там больше ничего нет, это все, что
осталось от Пола, - но в следующее мгновение рядом с плавником возникла
светловолосая голова, знакомым рывком откинув со лба мокрые пряди - и девушка
увидела лицо своего приятеля.
настороженности подростка, обиженного на весь мир. Неземное, невозможное
блаженство плескалось в этом взгляде, смешиваясь со струйками, обильно
стекавшими с волос. Пол тихо засмеялся, не видя Эми, прополоскал рот и снова
исчез под водой.
разрезал поверхность бухты, уже значительно даль-ш от пирса, и снова рядом с
ним была голова Пола! Эми стояла, затаив дыхание, словно это она сама раз за
разом уходила под воду имеете с юношей и его жуткой подругой - а потом вода
всколыхнулась совсем близко, и девушка увидела, как Пол неохотно отпускает
огромную рыбу. Акула развернулась, лениво выгнув мощное тело, и ее круглый
немигающий глаз уставился на Эми. Что-то было в этом пронизывающем насквозь
взгляде, что-то древнее, завораживающее... рыбы не могут, не должны смотреть
так!
мысль.
потерлась о Пола, почти сразу исчезнув в темной глубине, словно ее и не было.
встряхнул головой, приходя в себя - во все стороны полетели сверкающие брызги,
- и, похоже, только тут увидел Эми.
настолько похожая на мрак взгляда хищной твари, что девушка машинально
попятилась.
в горле. Девушка понимала: Пол не ответит. Он ждал от нее чего-то другого...
совсем другого.
неподалеку от белой акулы, и та не тронула его, - доктор Флаксман задумчиво
чесал подбородок. - Но плавать с ней чуть ли не в обнимку?! И ты, милочка,
утверждаешь, будто акула потерлась о твоего приятеля боком и при этом не
содрала с него кожу, а то и мясо до кости... Я склонен принимать на веру слова
молоденьких девушек, особенно когда они мне симпатичны, но всему есть предел!
всякий случай промолчали.