рассыпаться на части.
отчетливо видны мигавшие огни приближавшегося поезда. Теперь он был уже в
сотне ярдов от них. Он шел примерно тридцать миль в час. Яркий луч
лобового прожектора резал темноту как волшебная коса.
в ядовитое зелье. - Подожди секунд очку!
котором был виден поезд.
мелькнуло видение - размахивая руками и ногами, она летит вниз, зубы
ударяются о рельсы и уходят в череп. Потом изнутри взрыв заливающего все
пламени. Конец. Видение пронеслось в долю мгновения.
грохотом.
ни смятения, ни страха - одно лишь спокойствие. Отвага Лукаса тут же
передалась ей словно спасительный глоток воздуха.
джипа, чувствуя на своих ягодицах сильные мужские руки, помогавшие ей
удержать равновесие. Оказавшись снаружи, она была тут же оглушена
невероятным грохотом и лязгом. В рот ей набилась гарь, голова гудела от
избытка адреналина. Обернувшись на секунду к Лукасу, она коснулась его
потной щеки и крикнула, пересиливая ветер:
тепловоза. Одной рукой он ухватился за поручень, в другой сжимал
нацеленное на машиниста ружье.
сигналы или препятствия на рельсах. Он все еще был здорово напряжен.
Десять минут назад его локомотив с грохотом выехал с сортировочной
станции, игнорируя яростные крики диспетчеров по рации. Теперь он катил в
сторону Додж-Сити. К виску Барни было приставлено ружейное дуло, с минуты
на минуту на поезд должны были забраться еще Бог знает какие бандиты...
какое-то электричество. Барни ощущал его как жаркий запах горящего
металла. Хоть раз в жизни на этом Богом забытом поезде что-то интересное.
И как бы там ни было, а он тоже стал участником чего-то серьезного. Черт
возьми, ведь почти все его приятели либо на кладбище, либо в домах
призрения. Эх, видели бы его сейчас ребята с "Берлингтон Нортен"...
густой черный дым. Двигатель выл как обезумевшая ведьма. Барни подумал,
что до взрыва уже недалеко.
красная, Софи попыталась что-то сказать, но не смогла. Она просто отползла
в дальний угол и прислонилась к стене, пытаясь прийти в себя.
тридцать, мужская стрижка, никакого макияжа, насквозь пропитавшаяся потом
и грязью одежда... Ей явно было очень плохо, но глаза еще горели живым
любопытством. Она чем-то напомнила Барни его собственную дочь. Интересно,
что же натворили эти люди? Барни догадался, что они бегут от закона, но
что же надо было натворить, чтобы бежать в таком отчаянии?
прижал педаль газа свернутым ковриком, чтобы выбраться. Ввалившись в
кабину, он устало отполз к стене и замер, переводя дыхание. Тем временем
джип вильнул в сторону в придорожные заросли кустарника и скрылся в облаке
дыма и пыли.
жена любила смотреть по телевизору, - похищения людей, ограбление
ювелирных магазинов, мошенничество со страховкой... Боже мой, сюда бы
сейчас этих ребят с телевидения!
приветствовать вас на нашем поезде!
выпущенное из привычной клетки. Его глаза тревожно блестели, одежда была
насквозь пропитана потом и кровью. Барни показалось, что он серьезно
болен, если не сказать больше. Вид у него был такой, будто он побывал в
гигантской фритюрнице. Кожа была покрыта многочисленными волдырями от
ожогов.
сидели вместе, осматривая свои раны. Паренек что-то шепнул им насчет
Барни, показывая на него рукой и, очевидно, рассказывая о его
покладистости и полном миролюбии.
дыша:
экономить топливо. Главное, держите поезд в движении.
него была горячка.
улыбкой.
покойник по рации. Мелвил его звали. Он тоже думал, что все это чертовски
сложно.
присматривая за стариком. Периодически они молча поглядывали на мелькавшие
за окнами широкие луга штата Колорадо, сменившие холмы Канзаса, на озера,
в темных водах которых отражались черно-синие тучи. Все это время Лукас
размышлял над следующим шагом.
делать. Взяв помповое ружье, он подошел к машинисту.
маршруту, пока мы будем находиться в хвостовом вагоне?
машиниста. Было в нем что-то трогательно детское. Своим необычным мягким
выражением глаз он напомнил Лукасу его дядюшку Вилли. Почти пятьдесят лет
он прожил на ранчо неподалеку от Хьюстона, занимаясь разведением лошадей.
Лукас частенько навещал дядю, всякий раз восхищаясь его беззаветной
любовью к лошадям. Вплоть до последнего дня в своей жизни он весь светился
от счастья, когда расчесывал гриву одному из своих любимых жеребцов. И
теперь Лукас был почему-то уверен, что и Барни относился к своему поезду
точно так же, как дядюшка Вилли к лошадям. В его глазах читался интерес к
жизни, не исчезнувший с годами тяжелого, порой изнурительного труда.
поезд двигался с постоянной, но не слишком высокой скоростью.
меня?
ближайшую сотню миль?
разговор. Они оба уже немного пришли в себя, но все равно выглядели просто
ужасно. Особенно измученной казалась Софи. В ее лихорадочно блестевших
глазах отражался безмерный ужас.
известно, никаких проверок не предполагалось. Диспетчер, который видел,
Сертаков Виталий
Каменистый Артем
Конюшевский Владислав
Зыков Виталий
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор