Чтение 59–й страницы книги ~Любовь Бешеного~

- Зачем тебе? - Мужчина отвел глаза.

- Я хочу знать, дядя Терри! - упрямо проговорила Лариса.

- Только не волнуйся, хорошо?

- Обещаю!

- Один из них выдавал себя за капитана ФБР...

- Кен Минквуд? - перебила она.

- Да!

- Он что, не был сотрудником ФБР?

- Нет, он работал на мафию!

- А второй?

- Второго ты тоже знаешь... - Мэр виновато скривился. - Это Линдсей
Лассардо!

- Я так и знала... - чуть слышно прошептала Лариса.

Она же слышала, как отец договаривался с Лассардо. Как же так получи-
лось, что он оказался врагом? Неужели передумал в последний момент? "Па-
па, папа, что же ты наделал? На кого же ты меня оставил?" - она всхлип-
нула.

- О похоронах можешь не беспокоиться, дочка. Он будет похоронен как
герой, все расходы возьмет на себя мэрия. Может, поедешь ко мне? Вот де-
тишки-то обрадуются!

- Извините, дядя Терри, но мне хочется побыть одной. Спасибо вам за
участие.

Мэр встал, чмокнул ее в затылок.

- Держишь, дочка! Все под Богом ходим! - Глубоко вздохнув, он тяжелой
походкой двинулся к выходу.

Когда дверь за ним закрылась, Лариса уткнулась лицом в подушку и дала
волю слезам. Она громко рыдала и вздрагивала всем телом. Ей казалось,
что отец предал ее. Предал во второй раз! Сначала, когда бросил еще не
родившуюся и уехал в Америку, теперь оставил уже навсегда. Теперь она
одна на всем белом свете! Девушка не слышала звонка, не слышала, как в
комнату ктото вошел, и очнулась только тогда, когда почувствовала чье-то
прикосновение.

- Я же просила, дядя Терри! - с надрывом закричала она, не поднимая
головы.

- Это я, подружка! - раздался голос Розочки.

- Розочка! - с рыданием воскликнула Лариса, бросаясь ей на грудь. -
Папу убили! Ты понимаешь, папу убили!

- Да, родная, я все знаю! - Розочка обняла ее и стала покачивать, как
маленького ребенка; по щекам ее тоже текли слезы, и она украдкой смахи-
вала их со щек. - Знаю, как тяжело терять родителей.

- Как же мне теперь жить-то? - Лариса буквально заревела, казалось, у
нее вот-вот начнется истерика.

- А как я живу? - резко спросила Розочка. - У меня тоже никого нет!

- Господи, ты наказал меня за мои грехи! - Лариса воздела руки. - Да,
я виновата перед тобой. Господи! Я глупая, своевольная, развратная, ле-
нивая тварь! Именно поэтому ты так жестоко наказал меня, позволив моему
же любовнику убить отца. Господи, прости меня грешную!

- Не терзайся так, родная! Что теперь поделаешь?

- Нет мне прощенья! Нет. Уйду в монастырь и буду замаливать свои гре-
хи.

- В монастырь? Что ты, Лариса? И никакая ты не глупая, и вовсе не ле-
нивая...

- Может, напомнить, как я поступила в университет? - взвизгнула под-
руга.

- Что ж, возможно, что при поступлении у тебя были некоторые преиму-
щества, но теперь-то... Учишься ты сама, экзамены за тебя никто не сда-
ет... А английский? Ты настояла на том, чтобы учиться со мной по услож-
ненной программе. В школе ты изучала французский, а сейчас знаешь язык
не хуже меня, говоришь как настоящая американка! Скажешь, такое под силу
ленивому человеку? Да и вообще, разве можно так распускаться? Ты взгляни
на себя со стороны: красивая, статная, сильная, волевая! Тысячи женщин
мечтали бы иметь хотя бы десятую часть того, что дано тебе от природы!

Пятнадцатилетняя девочка упрямо пыталась доказать своей взрослой под-
руге, что она нужна обществу и еще много полезного сделает в этой жизни.
Излишне эмоциональные доводы тем не менее били точно в цель. И, видимо,
задели самолюбие Ларисы.

- Может, скажешь, что я и не развратная вовсе? - язвительно спросила
подруга. - Да знаешь ли ты, что я даже твоего Сергея в постель затащила?
- Лариса вдруг осознала, что сказанное ею подло, ужасно, и не имела она
никакого права так поступать со своей подругой. Она тотчас бросилась на
колени: - Прости, Розочка, я идиотка! Я вру, вру! Поверь, ничего не бы-
ло! Это я от боли! Правда! Прости меня, родная!

На Розочку словно ушат холодной воды вылили. Если до этого в душе ее
еще теплилась надежда на отсутствие подобных отношений между Савелием и
Ларисой, то теперь, услышав правду, она ощущала страшную пустоту. Но это
была отнюдь не пустота безысходности или отчаяния, а скорее спокойствие
умудренного случившимся человека.

В глубине души Розочка считала, что это просто защитная реакция, и
потому, столкнувшись с реальностью, была спокойна и уверенна.

- Господи, переспала и переспала! - спокойно проговорила она. - Ты ж
прекрасно знаешь, что я с ним пока не была в близких отношениях, а ведь
он - мужчина!

- Ты правда не сердишься? - удивленно спросила Лариса.

- Конечно нет! Мы же с тобой подруги. А Сергей, Сергей любит меня
и... бережет! - добавила она после паузы.

- Да, Розочка, он так тебя любит, что я даже позавидовала вашей люб-
ви! Я просто воспользовалась тем, что он слегка перепил! Вернее, под-
толкнула к этому. - Лариса вдруг рассмеялась сквозь слезы: у нее словно
камень с души свалился.

- А зачем нужно было его спаивать? - удивилась Розочка.

- Как зачем? Да разве с трезвым я бы справилась? Знаешь, как он соп-
ротивлялся? Он же все время имя твое повторял!

- Справилась? Ты что, силком его тащила? - До Розочки вдруг дошел
смысл сказанного подругой, и ей стало так смешно, что она громко рассме-
ялась.

- Ты что? Ты что, подруга? - Ларисе показалось, что у Розочки начина-
ется истерика.

- Просто представила, как ты с ним борешься, пытаясь тащить в пос-
тель, а он вовсю отбивается! Вот умора-то! Ха-ха-ха! - Розочка снова
зашлась от смеха, засмеялась и Лариса.

Подруги вместе смеялись и плакали. Одна прощалась с отцом, другая -
со своим детством, и это были слезы очищения...

Тайсон открыл глаза и удивленно осмотрелся: почему он лежит в
больничной палате? Специфический запах, капельницы, боксы, бликующие от
солнечного луча, не оставляли сомнений в том, что так оно и было. Скосив
глаза, Тайсон заметил на другой кровати еще одного пациента; он изредка
громко всхрапывал, сразу же просыпался, затем все повторялось сначала.
Видно, сосед был тяжело болен, во всяком случае, к нему был подключен
какой-то аппарат, который мерно "чавкал", не останавливаясь ни на секун-
ду.

Осмотревшись, Тайсон обнаружил прозрачный шланг капельницы и осторож-
но приподнял одеяло. Какая-то жидкость капала ему в грудную клетку, жи-
вот был заклеен марлевой салфеткой. В памяти Тайсона мелькали обрывки
каких-то видений, но он никакие мог понять, Почему ранен в живот, если в
тот момент держал тело одного из нападавших? Неужели того прошило наск-
возь? Ладно, главное - он жив.

"Хозяин, наверное, совсем меня потерял. Хорошо бы ему позвонить..."

Тайсон взглянул на тумбочку рядом с кроватью, но, кроме графина с во-
дой и стакана, на ней ничего не было. Заметив над головой кнопку вызова
медсестры, он нажал ее и буквально через минуту вошла длинноногая сухо-
парая блондинка с зелеными глазами.

- Чего вам, сэр? - с застывшей улыбкой, стараясь изобразить участие,
спросила она голосом убийцы.

- Как давно я здесь нахожусь, мэм?

- Почти сутки!

- Что это за больница?

- Больница Святого Патрика!

- У меня был телефон?

- Вообще-то доктор запретил вам волноваться, сэр.

- Вот поэтому и отдайте мне его! - Тайсон сделал попытку припод-
няться.

- Хорошо-хорошо! - Замахав костлявыми руками, медсестра открыла тум-
бочку и достала трубку сотового телефона. - Прежде чем звонить, примите
лекарство! - Она протянула Тайсону две таблетки успокоительного. - Через
двадцать минут приду делать укол! - строго предупредила она и, виляя то-
щим задом, направилась к выходу.

Когда дверь за ней закрылась, раненый быстро набрал номер. К счастью,
абонент сразу взял трубку.

- Рассказов!

- Хозяин, это я!

- Господи, Ронни, куда ты пропал?

- Я в больнице! Хозяин, меня подстрелили! - смутился Тайсон.

- Все-таки сунулся туда? - недовольно буркнул Рассказов. - А с ними
что?

- Насколько я помню, их было пятеро: одного замочил Дэнни, и его тут
же ранили, двух зацепил я, а потом и меня ранило. Я потерял сознание, но
кое-что помню. Помню негра-сержанта, который меня перевязывал, и еще ка-
кого-то парня, потом полиция, доктор, а дальше... - Тайсон наморщил лоб,
пытаясь вспомнить все как можно точнее.