Чтение 59–й страницы книги ~Ниндзя~

совпадение вряд ли...

- Понятно.

Позади них, на усыпанной черным щебнем дорожке послышался хлопок двери и
чиханье мотора. Рядом шелестели листвой платаны и клены. Жара усиливалась.

- Лучше расскажи мне, в чем дело. Кроукер достал из кармана аккуратно
сложенный клочок бумаги. Когда Николас развернул его, лейтенант объяснил:

- Я нашел это среди вещей Терри, в его кармане. Возможно, он написал это
в тот самый день.

- Ну и что?

- А то, что накануне убийства в додз" приходил один человек, японец. Двое
инструкторов - по каратэ и айкидо - сказали, что лучшего бойца они никогда
не видели. А потом у него был поединок на мечах с Терри. Винсент сообщил
мне, что за ужином Терри был этим взволнован.

Николас вопросительно смотрел на Кроукера, не выпуская бумагу из рук.

- Этот японец назвался Хидэ"си.

Николас отвернулся в сторону кладбища. Белые мраморные памятники сверкали
на солнце, и даже камни казались легкими как перышки: вот-вот они оторвутся
от своих постаментов и взмоют в небо, словно облака. Посреди недели на
кладбище было немноголюдно. Аккуратные узкие дорожки, подстриженные лужайки,
яркие цветы создавали атмосферу грустного праздника, словно только что
закрылась веселая ярмарка. Где-то вдалеке работал желтый бульдозер. С
выгнутого бетонной радугой шоссе доносились приглушенные звуки моторов,
напоминая шуршание морского прибоя.

- В 1595 году, - начал рассказ Николас, - умер Хидэ"си, властитель
Японии, который держал в руках всех воинственных дайм". Принято считать,
что, будучи дальновидным человеком, он передал свою власть Иэясу Токугава,
самому могущественному из членов его Совета. Но это не так. Наложница
Хидэ"си - ‚догими - подарила ему сына. Хидэ"си любил их обоих и мечтал, о
том, что однажды Японией будет править его наследник. Перед смертью он
позвал к себе самого близкого друга Мицунари и приказал ему тайно охранять
‚догими и ее сына. "Мицунари, друг мой, - сказал Хидэ"си, - Иэясу с радостью
ждет моей смерти, хотя этого и не показывает. Очень скоро он попытается
стать с"гуном. Мицунари, ты должен всеми силами ему помешать, потому что для
достижения своей цели Иэясу придется уничтожить ‚догими и подлинного
наследника".

Сразу после этого Хидэ"си принял Иэясу. "Ты самый сильный в Совете, -
заявил он. - И после моей смерти власть должна перейти к тебе". - "Не говори
о смерти, повелитель", - сказал Иэясу, но Хидэ"си знаком велел ему
замолчать. "Послушай, что я скажу. Осталось мало времени. Когда меня не
станет, в рядах Совета возникнет смута. Совет расколется на группы, и страну
снова охватит гражданская война. Этого надо избежать любой ценой. Ты должен
взять власть, Иэясу. Другие дайм" ничто перед тобой. Смети их со своей
дороги и спаси Японию от губительной междоусобной войны".

Так перед смертью Хидэ"си закрутил сложную интригу, которая в конечном
счете должна была привести к власти его наследника; он решил, что сможет
влиять на судьбы Японии даже из могилы. Хидэ"си знал, что умирает в очень
неблагоприятный момент. Его сын был еще слишком молод, чтобы защитить себя
или надолго удержать в повиновении небольшую группу своих сторонников. Знал
Хидэ"си и о стремлении Иэясу захватить власть и не хотел этого допустить.

Мимо Кроукера и Николаса медленно двигалась небольшая похоронная
процессия. Она свернула с черного щебня на узкую дорожку, ведущую к вырытой
могиле. Там уже стоял гроб, увитый гирляндами цветов. Кто-то упал в обморок,
и поднялась легкая суматоха. Тяжелый воздух заглушал звуки, и вс"
происходящее напоминало сцену из немого кино.

- Хидэ"си это удалось? - спросил через некоторое время Кроукер.

- Нет, - ответил Николас. Он все еще смотрел в сторону толпы. Женщина
оправилась от обморока, и началась прощальная церемония. - С одной стороны,
Иэясу Токугава был слишком умен и могуществен. С другой стороны, Мицунари
собрал вокруг себя группу дайм", которые просто не способны были
противостоять Мэясу. В 1615 году Иэясу повел свои войска против тех, кто
должен был охранять ‚догими и наследника. Они укрылись в неприступном замке
Осака. К тому времени как войска Иэясу сломили оборону и прорвались в замок,
‚догими и молодого наследника уже не было в живых: она сначала убила сына, а
потом сделала сеппуку.

- И кто же в этой истории злодей? В небе послышался тяжелый гул:
"Боинг-747" шел на посадку в аэропорт имени Кеннеди.

- Это зависит от точки зрения, - сказал Николас. - Как бы там ни было,
Иэясу стал одним из самых выдающихся правителей Японии. Можно спорить, видел
ли в нем эти задатки Хидэ"си. Они были разными людьми, и нельзя с
уверенностью сказать, кто из них был прав, а кто виноват. Они оба сыграли
выдающуюся роль в истории своей страны.

- Но Хидэ"си проиграл, - заметил Кроукер. - Его род оборвался вместе с
ним.

Николас молчал. На кладбище царила какая-то особая тишина. Люди казались
неподвижными, как на старой фотографии. Затянутые дымкой небоскребы
Манхэттена выглядели неуместно, словно их по ошибке поставил туда
какой-нибудь пьяный рабочий сцены.

- Почему же этот человек назвался именем неудачника? - тихо продолжал
Кроукер.

Николас улыбнулся и посмотрел на собеседника. "Странно, - подумал он. - В
зависимости от освещения, лицо лейтенанта кажется то суровым, то
изможденным". Видимо, оно было и тем, и другим.

- Это чисто западный взгляд на историю, - мягко объяснил Николас. - В
Японии и поражение может быть благородным. Многие наши герои не достигли
своих целей - но тем не менее они вели себя как герои. На Западе
преклоняются только перед результатами. А жаль, тебе не кажется? Кроукер
зажмурился от яркого солнца.

- Ты хочешь сказать, что Хидэ"си был героем. Николас кивнул.

- Да.

- Ну а другие имена? Как они сюда вписываются?

- Честно говоря, не знаю. Но Терри не стал бы писать их без всякого
смысла. - Николас вернул бумажку Кроукеру.

- Ничего не понимаю.

- Я тоже, - признался Николас.

Было по-прежнему очень тихо. Николас подумал, что давно уже не чувствовал
такой близости с другим человеком, как сейчас с Кроукером.

- Знаешь, - сказал Николас, - когда я приехал в эту страну много лет
назад, я сознательно отказался от части своего прошлого. Это непросто
сделать любому человеку, но особенно тому, кто вырос в Японии. Я чувствовал
себя в долгу перед моим отцом, то есть перед Западом.

Кроукер молча смотрел на Николаса; он понимал важность этой минуты.

- Но вдруг что-то произошло. Словно я очнулся после долгого сна. Чем я
занимался здесь все эти годы? Чего я добился? Я не хотел бы почувствовать
перед смертью, что понапрасну растратил отпущенное время, как это было с
моим отцом. Хватит того, что я жил его печалью, его горечью.

Некоторое время они молчали, прислушиваясь к редким порывам ветра в
кронах вязов. Солнце пекло нестерпимо.

- А теперь? - неуверенно спросил Кроукер. - Что-нибудь изменилось?

Николас рассмеялся.

- Весь мой мир перевернулся. Точно не было всех этих лет.

- Я пытаюсь представить, что бы я чувствовал, если бы нечто подобное
происходило со мной.

Николас с благодарностью посмотрел на лейтенанта. Они медленно двинулись
к машине Кроукера. Им обоим не хотелось возвращаться в безумную суету
города. Когда они уже приблизились к машине, Кроукер спросил:

- Что ты думаешь об отце Жюстины?

- Странно, что ты его так называешь. Кроукер пожал плечами.

- Так - фигура речи.

Но Николасу в его словах послышалось дружеское предупреждение.

- Сначала я его смертельно ненавидел, - медленно подбирая слова произнес
Николас. - Да это и понятно, если учесть точку зрения Жюстины и
обстоятельства нашей первой с ним встречи. Он расчетливый и деспотичный
человек, который привык получать все, что хочет. Мне это не нравится.

- Но?

Николас остановился.

- Послушай, было бы очень легко и удобно представить его богатым злодеем
из грошового романа, но все не так просто.

- Он убийца, Николас.

- Он очень уязвим...

- О Господи!

- Он любит своих дочерей, что бы они о нем ни думали. Он готов на все,
чтобы их защитить. И он совсем не так уверен в себе, как можно было бы
ожидать. Что-то в нем...

- Томкин разыгрывает перед тобой спектакль, потому что ему нужна твоя
помощь.

- Думаю, ты не прав. Он не настолько двуличен, как ты полагаешь.

- Послушай. Твой ниндзя приходит и убивает людей. - Кроукер разгорячился.
- Где-то у него тоже есть дом, люди, которых он любит, - но это ничего не
меняет.

- Ты слишком упрощаешь...

- Томкин - мошенник. И ты должен это понять.

- Ты смотришь на него только с одной стороны. Кроукер покачал головой.

- Нет, Ник. Просто я знаю его дольше чем ты, вот и все.

По пути в город Кроукер рассказал Николасу то немногое, что ему было
известно об обстоятельствах гибели Винсента.

Он высадил Николаса у нового здания Томкина на Парк-авеню, потом заехал в
бюро судебно-медицинской экспертизы. Там его ждал отчет патологоанатома о
смерти Винсента. Бросив мокрый пиджак на спинку зеленого стула, лейтенант
достал из нагрудного кармана мятную резинку, положил ее в рот и открыл
папку.