соседку слоеным пирогом, и Вестл, яростно орудуя щеткой и пылесосом, не
знала, растрогаться ей или оскорбиться. Ибо в том слоеном пироге, который
представляло собой общество Сильван-парка, миссис Вэй определенно
относилась к более низкому слою - до сих пор по крайней мере было так.
44
гостей, любила вечеринки. Ей не нравилось сидеть дома и утешаться
возвышенными принципами.
полагавший, что брачные контракты, так же как и договоры на снабжение
электроэнергией, заключаются на небесах, тем не менее уговаривал дочь
покинуть законного мужа, вернуться в родительский дом и добиваться
развода. Тогда она снова во всеоружии своего арийского достоинства сможет
бывать на вечеринках, где едят крабовый салат и играют в "мнения". Если же
дело не пойдет, он обещал отправить ее в какую-нибудь отдаленную
живописную местность, где никто не будет знать о лежащем на Бидди темном
пятне.
стола - причем казалось, что это сам письменный стол поднял голову, - и
веско произносил:
и с преподобным Ярроу, людьми, больше чем кто-либо склонными уважать
святость брака - когда это настоящий брак. Но они оба согласны со мной,
что нельзя считать брак настоящим, если женщина была хитростью вовлечена в
союз с невменяемым отцеубийцей, дегенератом или же негром, а когда человек
в какой-то степени и то, и другое, и третье... Мы даже не будем требовать
для тебя развода с этим Кингсбладом, мы будем требовать, чтобы брак был
признан недействительным.
пока не превратился в ходячий митинг. И, кроме того, я не хочу предавать
его.
цента. И, между прочим, Нийлу предложили замечательное место в... нет, я
ничего не скажу, пока это не будет окончательно решено. Папа! Неужели ты
хочешь погубить меня?
расоотступнике, - жене Нийла он давал понять, что все происшедшее лишь
увеличило его, Элиота, дружеское чувство к ней и что он смиренно готов
служить ей советом, участием, мелкой монетой, разговором об опере,
братскими рукопожатиями и вообще всем, что только может ей пригодиться.
Такая неистощимая преданность в сочетании с элегантным худощавым
изяществом Элиота и его манерой глядеть на нее, склонив голову набок,
словно такса на задних лапках, создавала для Вестл более опасный соблазн,
чем можно было бы ожидать.
"компанию" Нийла и Вестл, мужчины, за исключением Элиота и Кертиса Хавока,
не были развратниками. Они принадлежали к типу добропорядочных отцов
семейства, способных смутиться, попав в чужую спальню, и спасовать при
виде розового дессу. Слово "роман" (если бы они когда-нибудь задумывались
над значением каких-либо слов, кроме "торговый баланс", "пропускная
способность" или "этот, как его - фашизм") скорее могло вызвать у них
представление о толстой книге, чем о любовных отношениях. Зато Элиот с
лихвой искупал робость своих товарищей. Распутство было его
специальностью, точно так же, как специальностью Джада Браулера была ловля
форелей, а Тома Кренуэя - приготовление салата. Достаточно было
какой-нибудь скучающей жене на людях обменяться улыбками с Элиотом, чтобы
у нее появился новый интерес в жизни и пострадала репутация. В космосе,
именуемом Гранд-Рипаблик, можно найти в миниатюре решительно все, и Элиот
Хансен являл собой Казанову, царя Соломона и избранные места из похождений
маркиза де Сада в обработке для массового чтения.
уже давало повод к кривотолкам, и Вестл пришла туда лишь потому, что
состояла в цветочном комитете приходской церкви вместе с Дэзи, Помоной
Браулер и Вайолет Кренуэй. Они были приглашены к Дэзи на чашку чаю, и так
как, к их возмущению, угощали их именно чаем, а кроме того, все они
терпеть не могли друг друга, то добрые приятельницы сосредоточили свое
внимание на Вестл и дали ей понять, что не прочь бы услышать кое-какие
подробности о ее незадаче с Нийлом.
- осведомилась Вайолет, что следовало понимать так (во всяком случае, так
поняла уязвленная Вестл): "Что ж теперь будет с бедным дурачком после
того, как его уволили с работы?"
спросила Помона, очевидно, желая сказать: "Посмеет ли он сунуться в наш
милый клуб, не опасаясь, что здоровые, сильные, оскорбленные в своих
семейных чувствах аристократы вроде моего мужа измолотят его наглую черную
физиономию!"
находитесь в его обществе, так неужели для вас он так же привлекателен,
как и для нас всех? - что Вестл перевела так: "Ну-ка, расскажите нам, как
вы гоните от своей постели этого мерзкого обманщика теперь, когда всем уже
известно, что он... ну, вы знаете кто".
меньшей мере новым Аполлоном с отдельными чертами Аякса и св.Себастьяна.
участием злорадный интерес к ее трагедии или это только мерещилось ее
больному воображению - Вестл все равно было не по себе от этого допроса,
от эксцентрической роли жены негра, которую ей навязали, и она
почувствовала облегчение, когда вошел Элиот и тотчас же воскликнул:
поможете исправить эту ошибку.
особняка с ее белоэмалевым холодильником заменяла Элиоту кафе парижских
бульваров, и здесь, над чуть липкой бутылкой итальянского вермута,
зародилась не одна из его самых успешных интрижек. С важным видом
встряхивая серебряный миксер с вмятиной, оставшейся от того раза, когда
Дэзи запустила им супругу в голову, Элиот поглядел на Вестл, которая была
на полдюйма выше его, и замурлыкал:
тахту?
Брэдда Крайли, адвоката, который жил здесь, а потом переехал в Нью-Йорк?
Крайли сейчас любовница - настоящая профессиональная нью-йоркская актриса,
и до чего ж он ее шикарно обставил! Кровать ей купил в шесть футов ширины
с матрацем из губчатой резины - представляете?
американских офицеров в Европе и о домике, который он себе выстроил на
Биг-Игл-Ривер и который среди его друзей на удивительном современном
жаргоне именовался "приютом любви". В конце концов Вестл заключила, что
он, со всей той изысканностью, какую вырабатывает оптовая торговля
мороженым, старается намекнуть ей, что такие вещи бывали и бывают - так
чем мы хуже других?
теперь я знаю подходец Элиота, знаю, как он действует, когда в его курином
мозгу начинают звенеть любовные колокольцы... Мистер Хансен, если вы еще
раз дотронетесь до моей руки, я проломлю вам череп вашим собственным
миксером.
тоньше. Прохвост-то он прохвост, но лоску у него куда больше, чем у этого
кабатчика-любителя; недаром он жил в Гарлеме.
из-за него. До сих пор я не жаловалась, но хватит - со всем этим надо
покончить. Переехать в другой город и переменить фамилию, и тогда уж
позаботиться о том, чтоб Нийл не затевал опять всю эту возню с доблестными
негритянскими предками. Сегодня утром я проснулась с таким тяжелым
чувством, точно у меня какой-то грех на душе, и только потом сообразила,
что я замужем за негром и должна терпеть это. О господи боже!"
и улыбался.