отозвался Эйно. - В кого ты стрелять собрался - в чаек?
Духовники у них под боком, грехи, надо понимать, отпустят...
подошел ко мне. - Откуда ты знаешь, какое у них тут отношение к грехам -
отпускают их или нет?.. Н-да, действительно, ходят себе, как ни в чем не
бывало, - согласился он, поглядев на лес. - Ну что ж, попробуй их
наказать за излишнее легкомыслие. Но только после того, как я спущусь
вниз и предупрежу ребят, а то они решат, что начался новый штурм.
штуцер и стал азартно выискивать возможные цели в бинокль. На таком
расстоянии я был вполне уверен в своих силах: хитроумный прицел
винтовки, состоявший из мушки и трубочки с проволочным перекрестием,
позволял как бы "заострить" свое зрение и полностью сконцентрироваться
таким образом на мишени.
двинулся вниз по лестнице. Я подождал, пока он спустится, коротко
переговорит с вышедшим из боковой башни Даласси, потом с Бэрдом, пока
посыльный от Бэрда взберется на стену и, наконец, вздохнув, прижался
щекой к ледяному металлу винтовки.
корточках перед каким-то темным предметом. Глянув в бинокль, я решил,
что это нечто вроде походного жертвенника. Святой сидел неподвижно, лишь
изредка поднося к губам правую руку.
наверное, дело - сдохнуть прямо во время молитвы..."
курок. Мощная отдача штуцера ударила меня в плечо, я потерял свою цель
из виду - но, схватив бинокль, сразу увидел монаха недвижно лежащим на
земле. Его высокая шапка, забрызганная кровью, валялась рядом; насколько
я мог судить, молельщик был мертв. Из кустов к нему ринулись сразу
несколько перепуганных людей. Пропустить такое я не мог. Продернув
затворную скобу, я вновь прицелился - на сей paз в широкую, обтянутую
тусклым панцирем спину склонившегося над ним человека. Пуля вошла ему в
основание шеи, и он завалился прямо на монаха. Следующий! Но какого
выбрать? А, нет времени! Того, что трясется там, сбоку, наполовину
закрытый от меня ветками куста. Есть! Ага, теперь они разбегаются во все
стороны! В лагере началось движение, сидевшие до того люди вскакивали на
ноги, открываясь, - я выстрелил еще раз, промазал и повернулся к Шейлу:
бойницы.
страх потеряли, то за деревьями сидели, а теперь хоть сри на них!
Ну-ка...
зеленый панцирь и чешуйчатые поножи. Головного убора на нем не было, и
его голова здорово выделялась на фоне ветвей. На бедре у него висел меч,
но не внешность воина заставила меня обратить на него внимание - среди
паникующей толпы он один сохранял спокойствие. Держа в руках
длинноствольный мушкет, он притаился под деревом, уверенный в том, что
заметить его невозможно, и внимательно разглядывал нашу башню. Он
смотрел прямо мне в глаза.
в своем прицеле его зрачки, темные, как два сверла, они впились в меня и
не отпускали. Вот он поднес мушкет к плечу... я выстрелил. В ту же
секунду во внешний створ бойницы ударила пуля. Будь бойница прямой и
хоть чуть-чуть более широкой, он попал бы в меня.
было в кустах, его не было за небольшим пригорком, куда он успел бы за
это время переместиться. Он где-то лежит и перезаряжает свой мушкет...
Ну и стреляет же он... Из этой громоздкой, грубо изготовленной железяки,
круглой тяжелой пулей, да с его-то порохом, попасть с такого расстояния
в узкую щель бойницы! Мое счастье, что ее стенки срезаны под углом и
пуля ушла в сторону!
пятидесяти от своей прежней позиции, и все так же пристально смотрел на
меня. Мушкет он держал на уровне глаз, но целиться еще не начал -
видимо, прикидывал изменившееся расстояние. Потом он вдруг опустил свое
оружие и стал что-то подкручивать на стволе.
ниже..."
всадивший свою пулю мне между глаз - а я был уверен, что он смог бы это
сделать, не окажись в моих руках более совершенное оружие, - лежал,
широко раскинув руки, в трех локтях от своего бревна, отброшенный мощной
пулей моего штуцера.
ее пробку и начал пить - жадно, почти захлебываясь. Я пил до тех пор,
пока спазм не сдавил мне горло. Тогда я лег на мешки и закрыл глаза.
раньше. Рассказ получился бы слишком долгим, а говорить мне сейчас
вообще не хотелось. Интересно, кого я все-таки уложил? Какого-нибудь
великого местного воина? Ведь он один из всей этой оравы не стал
метаться под пулями, он один попытался ответить нам - остановить нас!
и уложил. Можете поглядеть на бойницу - там, снаружи, след от пули.
дрянным дымным порохом. Кажется, у него был хороший прицел. Я не сразу
смог достать этого лысого мерзавца: он прятался, как червяк. В конце
концов, правда, я его опередил. Прицел-то его, в сущности, и подвел.
***
предприняли еще одну попытку взобраться на стены, такую же бестолковую,
как прежде, но, потеряв не менее двух десятков человек убитыми и
ранеными, удрали в лес. После нашей с Шейлом "охоты" лагерь, очевидно,
переместился глубже, и теперь мы могли видеть лишь далекие огоньки
костров, просвечивающие сквозь заросли.
зале. Компанию нам составляли Визель с Даласси, Ута и доктор Доул,
оказавшийся большим охотником до вина и костей. Единственный раненый -
молодой парень, получивший царапину на голове и легкое сотрясение, - был
обработан бальзамами и отправлен в казарму спать.
неподалеку от камина, глядя, как Доул с Эйно увлеченно бросают кости, и
потягивал отличное винцо из запасов хозяина. Если бы не фигуры часовых
на стене, отчетливо выделяющиеся на фоне почти светлого неба, можно было
бы подумать, что небогатый землевладелец просто коротает время в замке
со своими гостями.
вы наконец определились с нашей сделкой?
поглощен подсчитыванием мелких серебряных монет, перешедших на его
сторону стола, он уперся взглядом в Эйно, но тот смотрел с привычной
невозмутимостью, и Визель сдался.
выхода у меня действительно нет. Я принимаю ваши условия.
за вином, - по его мнению, в этой стране хорошие возможности для
человека с деньгами...
рай. Если вы вложите свой капитал в торговлю с Пеллией и Ханонго, то
через несколько лет сможете завести себе настоящий замок, гарем и даже
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Посняков Андрей