Чтение 60–й страницы книги ~Время игры~

космических кораблей с какого-то экваториального космодрома.

Судя по размерам объектов, мощности ионизированного столба,
пронзающего атмосферу, тут летали полноценные межпланетные, если не
межзвездные корабли.

А вот доступные нам передачи поражали первобытной глупостью. Ничуть
не лучше того, что ловилось в 1979 году в Сан-Сальвадоре из Майами.
Более-менее содержательными были только программы новостей.

С их помощью мы определились во времени. Сначала прозвучала дата, 19
сентября, а потом всплыл и год. 2055.

Но жил этот мир не впереди, а как бы сбоку нашего. Никаких намеков на
победу коммунизма. Зато имя "Россия" прозвучало неоднократно и во вполне
спокойном, деидеологизированном контексте.

Политическая же ситуация в мире оставалась смутной. Для меня,
естественно.

Мелькали названия государств, как известных и у нас, так и совершенно
новых, и требовалось немало сообразительности, чтобы идентифицировать
какой-нибудь Зулуленд, Бантустанию или нечто вообще непроизносимое. И в
основном в этих географических артефактах воевали. В итоге у меня
сложилось впечатление, что здесь история пошла по интересному пути.
Похоже, обошлось без деколонизации, да и великие империи XX века
распались по несколько другим границам и принципам.

Впрочем, тогда мне было понятно весьма немного. Нас с этим миром
психологически разделял всего 71 год. Однако что понял бы о нашей жизни
человек из пресловутого 1913 года, с которым коммунисты сравнивали все
свои достижения и успехи, прослушав несколько выпусков "Последних
известий" и посмотрев отрывки программы "Время"?

Конечно, в сравнении с обывателем 1913 года я куда как умен, опытен и
не в пример лучше подготовлен к восприятию самой шокирующей информации,
но тем не менее. Я легко могу понять и принять почти все, но никакая
сообразительность не компенсирует дефицит фактов. Чтобы ответить,
сколько ног имеет "дас пферд", нужно как минимум быть в курсе, что
по-немецки так называется лошадь.

***

...В конце концов я принял решение идти в Австралию. Немаловажную
роль здесь сыграла наша с Сашкой договоренность.

Я почему-то, возможно без всяких оснований, надеялся, что, если есть
хоть малейшая возможность, он станет искать меня. И - именно там,
поскольку вся остальная Земля слишком велика. И у нас нет даже такого
единственного журнала, в котором можно было бы поместить понятное только
нам двоим объявление. Как это сделал герой "Конца вечности". У нас есть
только вариант Жеглова - Шарапова.

Единственное место встречи.

Мой оптимизм подкрепляли вполне наглядные факты из прошлого. Сначала
ребята вытащили нас с Алексеем из чужих тел в сорок первом, потом Сашка
разыскал меня на Валгалле. Почему бы не сделать этого же и в третий раз?

Правда, в те разы им помогал Антон, так отчего бы ему не сделать
этого снова? Куда ему от нас деваться? (В то, что Антон ушел навсегда,
удовлетворившись своим опереточным титулом "Тайного посла", я поверить
не мог.

Интуитивно.) Через пару дней Джонсон все-таки сумел наладить прием и
телепередач. Прямо на монитор главного компьютера с использованием
недоступных моему разуму преобразований принятой здесь системы передачи
изображения.

Теперь я мог быть уверен, что сумею адаптироваться в этом мире. Хотя
он, конечно, поначалу показался мне достаточно странным. Как, между
прочим, любому человеку, даже самому талантливому футурологу, не мог не
показаться странным мир, отстоящий от его собственного на семьдесят лет.

Я по-прежнему считал своим временем именно 84-й год "первой
реальности". А как же иначе и какой еще?

Признаться, никогда не пытался прогнозировать будущее, вполне
убедившись на собственном скромном опыте и на примере куда более умных
по должности людей, что ничего хорошего из этого выйти не может.

Взять хотя бы В.И. Ленина с его обещанием построить коммунизм к 1940
году и Хрущева - к 1980-му. И все прочие прогнозы.

Но вот что меня удивило, так почти точное совпадение прогноза (если
это можно так назвать) А. и Б. Стругацких насчет космических полетов.
Здесь люди действительно летали к звездам, и летали именно так, как у
них, - не релятивистским способом, а за недели и месяцы до самых
отдаленных систем и, кажется, даже Галактик.

Я даже подумал, не в мир ли Альбы, Корнеева и Айера мы попали.

Но в остальном этот мир был совсем другой. Судя по тому, что я
увидел, почти сутки не отходя от экрана, жить в нем вполне можно, и даже
с удовольствием.

Девяносто процентов пойманных нами программ были развлекательными:
концертами, викторинами, фильмами, комедиями и довольно гуманными
боевиками.

Люди здесь старались друг друга не убивать, используя по преимуществу
всевозможные методики бескровного воздействия - всяческую пиротехнику,
шоковое воздействие света, звука, психоволн и так далее.

Юмор был ничуть не более тупым и плоским, чем в американских
комедиях, виденных мною по флоридскому телевидению, одеты артисты и
ведущие программ в не слишком отличающиеся от наших одежды. А главное -
говорили все на вполне понятном английском языке.

Соответственно, я мог бы допустить, что, раз сохранился английский,
должны употребляться и другие языки, но передач на них мне не попалось.
Наверное, дело в регионе и ориентации спутников.

Но развлекательные программы меня не интересовали. Куда важнее и
интереснее было слушать и смотреть новости. Вначале я их просто смотрел
и слушал, а потом стал прогонять всю поступающую информацию через
компьютер, в соответствии с программой, позволяющей по принципу ключевых
слов создать своеобразный толковый словарь здешней цивилизации, а заодно
и скорректировать наши знания языка применительно к местному. За
семьдесят с лишним лет параллельного развития изменения в словарном
запасе и фонетике накопились изрядные.

Вот тут я понял, что мир этот очень и очень далек от нашего. Пугающе
далек, я бы сказал. Потому что если сходство того же 21-го года с нашим
84-м было очевидно, и отнюдь не потому, что я хорошо знал историю, здесь
аналогий и параллелей почти не просматривалось. Ведь "по большому счету"
не так уж много произошло у нас событий, кардинально меняющих сам облик
цивилизации.

Пожалуй, только пассажирская авиация, телевидение и компьютеры
сделали наш мир принципиально отличным от того, что существовал в первой
четверти века. Все же остальное... А здесь было как-то необъяснимо
по-другому.

Даже карта мира (политическая) выглядела совершенно иначе. На ней,
например, не было СССР. Вместо нее - Российская республика в границах
приблизительно Российской империи накануне Первой мировой войны. И роль
она тут играла несколько другую. Ну и так далее... Меня же сейчас больше
всего интересовал вопрос - каким образом вклиниться в этот мир,
ухитриться, почти ничего о нем не зная, не попасть в тюрьму или
сумасшедший дом.

Ирина тут помочь мне не могла, ее опыт легализации в чужом мире
предполагал как раз предварительное, зачастую на уровне подсознания,
изучение "обстановки".

Мы с ней могли только советоваться, логическим путем искать наиболее
приемлемую линию поведения.

То, что плаваем на собственной яхте, - это большой плюс, богатый
иностранец, сходящий на берег в чужом порту, избавлен от необходимости
знать многие и многие подробности местной жизни и обычаи.

Но документы-то он иметь должен в любом случае, и желательно со всеми
необходимыми визами. И деньги тоже не помешали бы, любые, которые имеют
тут хождение. Не решив этих проблем, делать нам здесь нечего. Я имею в
виду - на суше. В море, как я понял, мы можем болтаться
беспрепятственно. Весь срок автономности. Если здесь не найдется
какая-нибудь "свободная экономическая зона", куда пускают без
паспортов... ...Но, как мне показалось, выход все-таки нашелся.

Не гарантирующий стопроцентного успеха, однако ничего лучшего в
голову не пришло.

Чем ближе мы подходили к берегам Австралии, тем плотнее становился
поток местной информации, необходимой для реализации моего замысла. В
географическом плане ничего принципиально нового здесь не было, и я
свободно мог пользоваться имеющимися на яхте справочниками и атласами, а
вот в смысле политической и общественной жизни было чему поучиться. Я
старательно запоминал, изучая программы новостей, художественные и
документальные фильмы, рекламу, - как и о чем люди разговаривают, как
одеваются, ведут себя на улицах, что заказывают в барах и ресторанах.

Скрыть случившееся от Анны уже не представлялось возможным, слишком
тесен был наш кружок, и пришлось ей кое-что объяснить. Привыкшая к
чудесам девушка восприняла межвременной скачок почти спокойно, тем более
что Ирина постаралась подать дело так, будто все идет по плану и,
"заглянув одним глазом в будущее", мы вскоре вернемся обратно. Больше
всего ее расстроила откладывающаяся встреча с Шульгиным.

Я об этом тоже жалел, но совершенно по другой причине. С Сашкой
вдвоем мы куда быстрее и проще разобрались бы с ситуацией. А теперь мне
придется "идти на дело", оставив женщин на "Призраке" одних. И, случись
что со мной, Ирине придется рассчитывать только на себя да на помощь
роботов. Не пропадет, конечно, она и без меня готовилась руководить
доброй половиной СССР, но думать, что по моей вине ей придется пережить