Чтение 60–й страницы книги ~Внутренний огонь~

чужды мне, мне стало неуютно - появилось нетерпение. Я увидел, что
трое из олли двигались так, как если бы подпрыгивали. Внутри них было
слабое свечение. Это свечение увеличивалось в интенсивности, пока в
последнем из них не стало довольно ярким.

В тот момент, когда я увидел это, я встретился с черным миром. Под
этими словами я не имею ввиду, что он был темным, как темна ночь, нет,
все вокруг меня было смоляно-черным. Я взглянул на небо, но нигде не
мог найти света: небо тоже было черным и буквально покрыто линиями и
неправильными кругами разной степени черноты. Небо выглядело, как
черный кусок дерева с каким-то рельефом.

Я взглянул вниз на землю. Она была пушистой. Казалось, она сделана
из хлопьев агар-агара. Они не были тусклыми, но и не светились: это
было что-то среднее, чего я никогда не видел в жизни - черный
агар-агар.

Я услышал голос видения. Он сказал, что моя точка сборки собрала
полный мир с другими великими диапазонами эманаций - черный мир.

Мне хотелось впитать каждое слово, какое я слышал. Чтобы сделать
это, мне пришлось расщепить свое сосредоточение. Голос прекратился.
Мои глаза опять сфокусировались: я стоял с доном Хуаном всего в
нескольких кварталах от площади.

Я мгновенно почувствовал, что у меня нет времени для отдыха - было
бы бесполезно потакать себе в том, что я слишком поражен. Я собрал все
свое мужество и спросил дона Хуана: сделал ли я то, чего он ожидал.

- Ты точно сделал то, что от тебя требовалось, - ответил он
утвердительно. - Давай выйдем к площади и обойдем ее еще раз, последний
раз в этом мире.

Я отказывался думать о том, что дон Хуан покидает этот мир,
поэтому я спросил его о черном мире. У меня было смутное воспоминание,
что я видел его раньше. Он сказал:

- Собрать его - это самое простое. Из всего, что ты пережил,
только черный мир достоин внимания. Он представляет собой
действительную настройку другого великого диапазона, какую ты
когда-либо делал. Все остальное было боковым сдвигом в человеческой
полосе по-прежнему в пределах все того же великого диапазона: стена
тумана, равнина желтоватых дюн, мир светоносных явлений - все это
боковые настройки, которые осуществляются нашей точкой сборки при
приближении к критической позиции.

Пока мы шли обратно к площади, он объяснил, что одним из странных
свойств черного мира является то, что в нем за восприятие времени
ответственны не такие же эманации, как у нас: они отличны и результат
их действия другой! Видящие, путешествующие в черный мир, чувствуют,
что они находятся там целую вечность, а в нашем мире этому
соответствует мгновение. (См. Даниила Андреева "Роза мира" о слоях с
другим течением времени. /Прим. И. Г. /). - Черный мир - это ужасный
мир, - сказал он убежденно. - Потому что он старит тело.

Я попросил его разъяснить это утверждение. Он замедлил шаг и
взглянул на меня. Он напомнил мне, что Хенаро своим прямым методом
однажды уже старался обратить на это мое внимание, когда сказал, что мы
топтались в аду целую вечность, хотя в этом мире, который мы знаем, на
прошло и минуты.

- 152 -

Дон Хуан сказал, что в молодости был одержим черным миром. И он
поинтересовался у своего благодетеля, что с ним случится, если он
войдет в него и останется там некоторое время, ну а поскольку его
благодетель не был склонен к объяснениям, он просто погрузил дона Хуана
в черный мир, чтобы он сам это обнаружил.

- Власть нагваля Хулиана была такой необычайной, - продолжал дон
Хуан. - Что мне потребовалось несколько дней, чтобы вернуться назад из
того черного мира.

- Ты имеешь в виду, что тебе потребовалось несколько дней, чтобы
вернуть свою точку сборки в ее нормальное положение? - Спросил я.

- Да, именно это я имею в виду, - ответил он.

Он объяснил, что за несколько дней, пока он блуждал в черном мире,
он постарел по крайней мере, на десять лет, если не больше: эманации
внутри его кокона чувствовали годы борьбы и одиночества.

С Сильвио Мануэлем был прямо противоположный случай. Нагваль
Хулиан погрузил его тоже в неведомое, однако Сильвио Мануэль собрал
другой мир с другим набором полос и с не нашими эманациями времени, а с
такими, которые оказывают на видящих противоположное действие: он
отсутствовал семь лет, а чувствовал это так, как если бы прошло только
мгновение.

- Собрать другие миры это не только вопрос практики, но и вопрос
намерения, - продолжал он. - И это не просто впрыгивание и выпрыгивание
из этих миров, как на резиновой ленте. Понимаешь, видящий должен быть
смелым: если ты разбил барьер восприятия, ты вовсе не обязан вернуться
в то же самое место этого мира. Понимаешь, о чем я говорю?

Во мне медленно начало проясняться то, о чем он говорит. У меня
было почти непреодолимое желание рассмеяться над столь абсурдной
мыслью, но до того, как она выкристаллизовалась во мне, дон Хуан
заговорил со мной и прервал то, что я уже готов был вспомнить.

Он сказал, что для воинов опасность сборки других миров состоит в
том, что они столь же захватывающи, как и этот наш мир. Сила настройки
такова, что если точка сборки порвала свою связь с нормальной позицией,
она начинает фиксироваться в других положениях, другими настройками. И
воины рискуют заблудиться в немыслимом одиночестве.

Когда я слушал его, инквизиторская рассудочная часть меня
напомнила мне, что в черном мире я видел и его, как светящийся шар,
следовательно, в том мире можно быть с другими людьми.

- Только если люди последуют за тобой, сдвинув свои точки сборки,
когда ты сдвинешь свою, - ответил он. - Я сдвинул свою, чтобы быть с
тобой, иначе бы ты остался там один с олли.

Мы остановились, и дон Хуан сказал, что для меня пришло время
уходить.

- Я хотел бы, чтобы ты обошел все боковые сдвиги, - сказал он. - И
направился сразу в другой полный мир - черный мир. Через пару дней
тебе придется делать это самому. Тогда у тебя не будет времени
заниматься пустяками - ты должен будешь сделать это, чтобы избежать
смерти.

Он сказал, что преодоление барьера восприятия это кульминация
всего, что делают видящие. С момента, когда этот барьер разбит, понятие
человек с его судьбой для воина имеет другое значение. Из-за такого
трансцендентного значения преодоления этого барьера новые видящие
используют акт его преодоления в качестве финального испытания. Это
испытание состоит из прыжка с горной вершины в пропасть, причем в
состоянии нормального сознания. Если воин, прыгнувший в пропасть, не
сотрет повседневный мир и не соберет новый, пока не достигнет дна, он
умрет.

- 153 -

- Что тебе следует сделать, так это заставить этот мир исчезнуть,
- сказал он. - Но все же в какой-то мере ты останешься собой. Это и
есть последнее прибежище сознания - то, на которое опираются новые
видящие: они знают, что после того, как сожгут сознание, они каким-то
образом сохраняют способность быть самими собой.

Он улыбнулся и указал на улицу, которая была видна оттуда, где мы
сидели: на этой улице Хенаро показал мне тайны настройки.

- Эта улица, как и любая другая, ведет в вечность, - сказал он. -
Все, что тебе следует сделать, это пойти по ней в полном безмолвии.
Время пришло - иди! Иди же!

Он повернулся и пошел прочь от меня. Хенаро ожидал его на углу.
Хенаро помахал мне, а затем сделал жест, вынуждающий меня следовать
своим путем. Дон Хуан шел, не оборачиваясь. Хенаро присоединился к
нему. Сначала я пошел за ними, но я знал, что это ошибка: вместо этого
я должен идти в обратном направлении. Улица была темной, пустынной и
унылой. Я не поддавался чувству поражения или неадекватности. Я шел,
сохраняя внутреннее безмолвие. Моя точка сборки сдвигалась очень
быстро. Я увидел тех трех олли. Их серединная линия создавала
впечатление, что они криво усмехаются. Я почувствовал, что
фривольничаю, а затем сила, подобная ветру, унесла прочь этот мир.

Э п и л о г

Через пару дней вся партия нагваля и все ученики собрались на
плоской вершине, о которой говорил мне дон Хуан.

Дон Хуан сказал, что каждый из учеников уже сказал последнее
"прости" каждому и что все мы находимся в состоянии сознания, которое
не допускает сентиментальностей. Для нас, сказал он, есть только
действие: мы - воины в состоянии тотальной войны.

Все, за исключением дона Хуана, Хенаро, Паблито, Нестора и меня
отошли на некоторое расстояние от плоской вершины, чтобы позволить
Паблито, Нестору и мне уединиться и войти в состояние нормального
сознания, но до того, как мы это сделали, дон Хуан взял нас за руки и
повел по кругу на этой плоской вершине.