найти Айвена Форпатрила?
чему-то прислушивался, хотя никакого наушника у него заметно не было.
беседка. Попробуйте поискать его там.
Скоро до него донесся плеск фонтана. Около него стояло крошечное каменное
строение: никаких стен, одни только арки.
человека, находившегося в беседке. Только одного человека: слава Богу, он
не уменьшит своей и без того минимальной популярности, прервав свидание.
Но дыхание было странно хриплым.
окликнуть ли Айвена снова или уйти на цыпочках, когда кузен неприветливо
пробурчал:
Обычная каменная скамья, на ней сидит Айвен. Кузен протянул блеснувшую
бутылку, и Марк долил свой бокал, запоздало обнаружив, что Айвен пьет не
вино, а что-то вроде бренди. Коктейль оказался довольно мерзким. Он уселся
на пол, прислонившись к каменной колонне, и поставил бокал рядом с собой.
Айвен обошелся без такой формальности, как бокал.
мусором.
мундире Айвена и начищенные до блеска сапоги. Отблески света от его глаз.
И блеск влажных дорожек на щеках. - Айвен, ты... в порядке?
подвиг. Все равно что кого-нибудь трахнуть в дворцовом саду.
не скажешь об односложных ответах Айвена.
чего мне не хватает безжалостных комментариев этого паскудника. Он вечно
меня смешил.
Он тут же замолчал.
лечь спать?
по крутому склону сада. Марк не знал, какой милосердный ангел из Службы
безопасности занимался передачей вестей, но у дворца их встретила не мать
Айвена, а его тетка.
тупо озирался.
бессильно обвис, и у Марка подогнулись колени. - Лучше даже двух.
приколотой к лифу. - Пим?
в благодарность, когда графиня заметила, что им тоже пора уезжать. Через
несколько минут Пим привел машину графа к выходу, и испытание закончилось.
измученно откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. Она не задала ни
одного вопроса.
накидку и направилась налево, в библиотеку.
произошли какие-то изменения.
спать, Марк.
пуст. Тишина огромного дома навалилась на него. Внезапно он повернулся и
прошел дальше, к комнате Майлза. У двери он снова остановился. За все
недели, проведенные на Барраяре, он ни разу не осмелился сюда войти. Его
не приглашали. Он нерешительно повернул старинную ручку. Дверь оказалась
не заперта.
учесть причудливую архитектуру. Соседнюю комнатку, где в прежние времена
спал камердинер, давно превратили в ванную. На первый взгляд комната
казалась чуть ли не разоренной - такая она была пустая, аккуратная и
чистая. Видимо, все детское барахло было сложено в коробки и отправлено на
чердак в очередном припадке взрослости. Марк подозревал, что чердаки
резиденции Форкосиганов могут оказаться совершенно потрясающими.
спрятав руки в карманы, словно посетитель музея.
Диплом Военной академии и офицерский патент были вполне ожидаемыми, хоть и
непонятно, почему между ними под стеклом повешен потрепанный устав
метеорологической службы. Витрина со старыми призами по конному спорту,
похоже, скоро тоже отправится на чердак. Половина стены была отведена под
громадную коллекцию книжных дисков и видео, тысячи названий. Сколько из
них Майлз на самом деле прочел? Любопытствуя, он снял со стены считывающее
устройство и проверил в нем наугад три диска. У каждого на полях оказалось
хотя бы несколько заметок или переводов трудных слов - следы Майлза. Марк
бросил проверку и пошел дальше.
Майлзом от генерала Петера. Марк решился снять его со стены и проверить
остроту клинка и удобство рукояти. И когда же за последние два года Майлз
перестал таскать его с собой? Он осторожно вложил кинжал в ножны и вернул
на полку.
старый экзоскелет для ноги, перекрещенный, на музейный манер, с форской
шпагой. Наполовину шутка, наполовину вызов. И то и другое устарело.
Дешевая фотонная репродукция страницы из старинной книги помещена в
немыслимо дорогостоящую серебряную рамку. Без контекста отрывок трудно
было понять, но, похоже, какая-то допереходная религиозная чушь: что-то о
пилигримах, горе и городе в облаках. Марк толком не разобрал, к чему это:
никто никогда не подозревал Майлза в религиозности. Но тем не менее текст
был явно ему важен.
уроки".
портретов. Марк сел и включил ее. Он ожидал увидеть лицо Элли Куин, но на
первом видеопортрете оказался высокий, хмурый и удивительно уродливый
мужчина в ливрее дома Форкосиганов. Сержант Ботари, отец Элен. Он стал
смотреть дальше. Следующей шла Куин, потом Ботари-Джезек. Родители,
конечно. Лошадь Майлза, Айвен, Грегор - а потом целая вереница лиц и
фигур. Он стал переключать их все быстрее и быстрее, не опознавая даже
трети. После пятидесятого лица он остановился, устало потирая лоб.
в ладони. "Нет. Я не Майлз".
библиотеке. Марк подошел и стал изучающе осматривать, засунув руки в
карманы. Кончики пальцев нащупали смятые цветочки Карин Куделки.