Чтение 60–й страницы книги ~Тайна Эдвина Друда~

выскальзывает следом за ним на лестницу, бормоча про себя: "Уж во второй-то
раз я тебя не упущу!"

Выйти со двора можно только через ворота. Женщина медлит в дверях,
высматривая украдкой, не обернется ли он. Но он, не оборачиваясь, нетвердой
походкой идет через двор и скрывается за воротами. Женщина осторожно
выглядывает на улицу, видит, что он и дальше идет не оборачиваясь и
пошатываясь на ходу. Она следует за ним издали, стараясь не выпускать его из
глаз.

Он возвращается к дому на небольшой площади позади Олдерсгейт-стрит,
стучит, и ему тотчас отворяют. Женщина притаилась в другом подъезде, откуда
хорошо видна дверь, за которой он исчез. Нетрудно понять, что это его
временное пристанище в Лондоне. И женщина, скорчившись в уголку, спокойно
ждет. Терпение ее неистощимо. Проходит час, другой, третий. Она ждет. Для
подкрепления сил она покупает краюху хлеба в булочной, до которой всего
каких-нибудь сто шагов, и бутылку молока у проезжающего мимо молочника.

В полдень ее знакомец снова выходит. Он переоделся, но в руках у него
ничего нет, и чемодана за ним не несут. Стало быть, он еще не уезжает. Она с
полквартала идет; следом, потом останавливается, видимо колеблясь, но после
минуты раздумья решительно направляется к дому, который он только что
покинул.

- Джентльмен из Клойстергэма у себя?

- Только сейчас вышел.

- Ах, досада! А когда джентльмен возвращается в Клойстергэм?

- Сегодня в шесть часов.

- Спасибо! Дай бог этому дому богатым быть, где и мне, бедняжке,
вежливо отвечают, когда вежливо спросишь!

"Уж во второй-то раз я тебя не упущу! - повторяет "бедняжка" - и нельзя
сказать, чтобы вежливо, - очутившись снова на улице. - Прошлый раз потеряла,
как стали все в дилижанс садиться. Даже не видела, в город ты поехал или еще
куда. А теперь-то уж знаю, что в город. Ага, джентльмен из Клойстергэма! Я
там раньше тебя буду, дождусь твоего приезда. Недаром я поклялась, что уж во
второй-то раз тебя не упущу!"

И, согласно своему обещанию, "бедняжка" в тот же вечер стоит на углу
Главной улицы в Клойстергэме, любуясь издали островерхими крышами Женской
Обители и развлекаясь чем может в ожидании девяти часов, когда, по ее
расчетам, очередной дилижанс должен доставить интересующего ее пассажира.
Под покровом темноты ей нетрудно удостовериться, так это или не так; и
оказывается, что так: пассажир, которого она поклялась не упускать,
высаживается вместе с остальными.

- Ну, теперь посмотрим, куда ты денешься. Иди!

Она говорит это в пространство, но можно подумать, что ее приказанье
достигло его ушей, - так послушно шагает он по Главной улице, пока не
доходит до арки над воротами, а тут вдруг исчезает. Бедняжка ускорила шаг,
она почти по пятам за ним вбегает под арку, но здесь ее взгляду
представляется по одну сторону лишь пустая каменная лестница, а но другую
распахнутая настежь дверь, за ней комната со сводчатым потолком и
большеголовый седовласый джентльмен, который сидит за столом и пишет,
одновременно зорко оглядывая прохожих, как будто он сборщик дорожной пошлины
(хотя вход сюда явно бесплатный).

- Эй! - говорит он негромко, видя, что она остановилась. - Кого вы
ищете?

- Тут сейчас прошел один джентльмен, сэр.

- Прошел, верно. Что вам от него нужно?

- Где он живет, не знаете?

- Где живет? А вон напротив. По той лестнице.

- Вот спасибо тебе, милый. Да ты потише говори. Шепотком. Как его
звать-то?

- Фамилия - Джаспер. Имя - Джон. Мистер Джон Джаспер.

- А какое его занятие?

- Занятие? Поет в хоре.

- В горе?..

- В хоре.

- Это как то есть?

Мистер Дэчери встает из-за стола и выходит на порог.

- Знаете вы, что такое собор? - спрашивает он шутливо.

Женщина кивает.

- Ну и что же это такое?

Она озадаченно смотрит на него, в тщетных поисках удовлетворительного
определения. Но тут ей приходит в голову, что легче просто показать на самый
предмет, который сейчас маячит поодаль, резко выделяясь черной своей
громадой на густо-синем ночном небе среди чуть поблескивающих ранних звезд.

- Правильно. Пойдите туда завтра в семь утра - и вы увидите мистера
Джона Джаспера и услышите, как он поет.

- Спасибо, милый! Вот уж спасибо!

Злобное торжество, с которым она произносит эти слова, не ускользает от
вниманья пожилого холостяка без определенных занятий, мирно живущего на свои
средства. Он окидывает ее быстрым взглядом, закладывает руки за спину, как
то в обычае у мирных старых холостяков, и лениво бредет рядом с ней по
каменном дорожке в ограде собора, где звук их шагов будит многоголосое эхо.

- А если хотите, - говорит он с кивком в сторону арки, - можете хоть
сейчас пойти к мистеру Джасперу на квартиру.

Она смотрит на него с хитрой улыбкой и отрицательно трясет головой.

- А-а! Не хотите, стало быть, с ним разговаривать? Она опять молча
трясет головой и складывает губы для беззвучного отрицания.

- Ну так можете любоваться им на расстоянии, по три раза в день, коли
есть охота. Но стоило ли ради этого приезжать так издалека?

Она быстро вскидывает на него глаза. Если мистер Дэчери рассчитывал,
что она так сейчас и проболтается, откуда приехала, то он слишком понадеялся
на ее простоту. А она, может, похитрей его. Впрочем, приглядевшись к нему,
она решает, что он не повинен в столь коварном умысле. Очень уж сам он прост
по виду. Разгуливает себе, подставляя ветру свои седые космы да побрякивает
мелочью в кармане. Видно так, от нечего делать, к ней привязался.

Но звон монет раздражает ее алчный слух.

- Добрый господин, что я у вас попрошу. Не поможете ли мне заплатить за
ночлег и за обратную дорогу? Я ведь бедная, очень бедная, да еще и больная,
кашель меня замучил.

- Вы, я вижу, хорошо знаете, где Номера для проезжающих, прямо туда
идете, - добродушно говорит мистер Дэчери, все еще побрякивая мелочью. -
Часто здесь бывали?

- За всю жизнь один раз.

- Да ну? Неужели?

Они уже подошли к Монастырскому винограднику. Вид этого пустыря
напоминает женщине о том, что с ней когда-то здесь случилось и что, как ей
кажется, может послужить для ее спутника назидательным примером. Она
останавливается и говорит с жаром:

- Вы, может, не поверите, а вот на этом самом месте один молодой
джентльмен дал мне три шиллинга шесть пенсов. Я вот тут на траве сидела и
так-то раскашлялась, прямо дух вон. А он подошел. Я попросила у него три
шиллинга шесть пенсов, и он мне дал.

- А не слишком ли это смело - самой назначать сумму? - говорит мистер
Дэчери, все еще побрякивая мелочью. - Ведь это как будто не принято, а?
Молодому джентльмену могло показаться, что ему вроде как бы предписывают? А?

- Слушай, милый, - вкрадчиво говорит женщина, наклоняясь к его уху,
словно доверяя ему тайну, - мне эти деньги нужны были на лекарство, которым
я и себя пользую и другим продаю. Я ему объяснила, и он мне дал, и я честно
все на это потратила, до последнего грошика. И теперь мне столько же нужно и
на это же самое, и ежели ты мне дашь, я честно на это потрачу, все до
последнего грошика, вот тебе крест!

- Какое лекарство?

- Я с тобой по-честному поступлю, что сейчас, что после. Это опиум, вот
что.

Мистер Дэчери, вдруг изменившись в лице, вперяет в нее острый взгляд.

- Опиум, милый, вот это что. Ни больше, ни меньше. И скажу тебе, к
этому зелью все несправедливы, все равно как, бывает, к человеку: что о нем
дурного можно сказать, это все слышали, а что хорошего - про то никто и не
знает.

Мистер Дэчери начинает медленно отсчитывать деньги. Жадно следя за его
пальцами, женщина опять заговаривает о том случае, который выставляет ему
как пример для подражания.

- В прошлый сочельник это было, только что стемнело. Вот тут я сидела,
возле калитки, и молодой джентльмен дал мне три шиллинга шесть пенсов.

Мистер Дэчери замечает, что ошибся в счете, ссыпает мелочь обратно в
горсть и снова начинает считать.

- А имя этому молодому джентльмену, - добавляет она, - было Эдвин.

Мистер Дэчери роняет монетку, нагибается, чтобы ее поднять, и
выпрямляется весь красный от усилия.

- Откуда вы знаете его имя?

- Я спросила, и он сказал. Только два вопроса я ему задала - как его
крещеное имя и есть ли у него подружка.

И он ответил, что зовут его Эдвин, а подружки у него нет.

Мистер Дэчери стоит в угрюмом раздумье, держа в руке отсчитанные
монеты. Может быть, сумма показалась ему вдруг слишком большой и ему жаль с
ней расстаться? Женщина недоверчиво смотрит на него; в ней накипает злоба,
готовая прорваться, если он передумает и ей откажет. Но он протягивает ей
деньги, словно уже позабыв о своих колебаниях. Она раболепно благодарит и
уходит.

Мистер Дэчери возвращается один к домику над воротами. Лампа у Джона
Джаспера уже зажжена, его маяк сияет. И как матрос после опасного плаванья,
приближаясь к скалистым берегам, смотрит на остерегающий его огонь,
мысленным взором проникая в далекую гавань, которой ему, может быть, не