даже прорваться к женщинам, но его не впустили, он попробовал перейти в
наступление.
тоже... Взаимопонимание, как между великими державами... А эта твоя
Анастасия - знаешь? - если бы я ее встретил до нашей с Люкой эры, я бы... Но
тогда манекенщицы не были в такой моде. Точнее: недосягаемы были. Но ты же
деятель! Такое чудо природы оттяпал! Это же машина красоты!
пороге стояла Анастасия.
в каком-то странном одеянии, скомбинированном из собственной зеленой юбки и
Людмилиной желтой блузки, прошлась по комнате, крутанулась, присела, гордо
выпрямилась, щедро одарила обоих белозубой улыбкой, спросила легкомысленно:
улыбчивость, ему захотелось провозглашать какие-то веселые сентенции, он
даже позавидовал в этот миг Юрию, его непринужденности, легкости, его
словоизлияниям.
свет, - сказал он.
услышала и она, вбежала к ним тоже в скомбинированном, видимо, Анастасией,
одеянии - легкая, летящая, красивая.
сказал Иван.
завладеть вниманием женщин. Немедленно на штурм! Отвоевать, отбить,
закрепиться на достигнутых позициях.
Женщины только и умеют, что разрушать! Это самая взрывчатая сила
человечества! Почему когда-то запрещалось пускать женщину на корабль?
Корабли тонули, как только женщина оказывалась на борту. Все войны
разражались из-за женщин. А теперь? Вам нужны факты? Пожалуйста. Чтобы
создавать новое, нужно что? Нужно есть, питаться, набираться сил. А Люка?
Она до сих пор не покормила ни гостей, ни меня, передового труженика и
творца новой техники, а заодно и НТР!
заодно и стенку, - бросила ему Людмила. - Духовку я уже выключила, все
готово. А ты накрыл стол скатертью, не раздвинув? Разве мы поместимся?
Анастасия, забыл вам сказать: наша квартира раздвижная. Специально
спроектирована. Из трех комнат мы в пять минут можем сделать одну большую.
Зал. Танцкласс. Место для собраний и демонстраций.
в тесном пространстве пусть и раздвижной квартиры. Кто-то еще рвался к ним,
хотел примкнуть к их обществу, нарушить его однообразие, спасти от
неминуемой скуки, которая часто угрожает сбитым в кучу людям, особенно же
когда между ними существуют хотя бы намеки на прошлые счеты.
в новом костюме, белой сорочке, ярком галстуке.
так называемый "замечательный сосед", - пояснил он. - А ну, "замечательный",
подсоби!
Совинский даже плечи распрямил, Анастасия прошлась взад-вперед.
определить свое внутреннее состояние.
и мою квартиру. Постройте мне однокомнатную в кооперативе, а себе забирайте
мою. Раздвинете стену, выйдет прямо Дворец спорта.
большим пальцем на дверь, сказал Юрий. - Ты что, спички принес? Давай и
катись потихоньку.
раздвинут, - горячо заверил он Юрия.
так как сосед не очень и упирался, особенно же когда увидел, что стол еще и
не накрыт, зацепиться, собственно, пока не за что...
еще рано. Топай, друг, топай!
слышали, бегемот утонул?
Юрий, но только щелкнул замок, как снова кто-то зазвонил. Юрий еще стоял у
двери, отворять не спешил да и попросту не хотел. Ведь звонить мог только
сосед. Еще скажет, что в зоопарке обезьяны обгорели; сторожиха уснула, а в
вольере что-то загорелось, обезьяны обгорели. Теперь что? Будут судить
сторожиху или нет? Заставят ее возместить стоимость обгоревших обезьян из
восьмидесятирублевой зарплаты или обойдется? Юрий знал репертуар соседа
наизусть и даже хотел изложить своим гостям, но ему не дали и рта раскрыть,
так как звонок прозвучал снова, настырный, даже какой-то рассерженный. Юрий
приоткрыл дверь, не снимая цепочки, приготовился произнести свою особенно
ехидную остроту в адрес соседа, но не произнес ничего, растерянно потоптался
у двери, спросил почти несмело:
отца? Дожил!
из кратковременного оцепенения Юрий и впустил в квартиру Кучмиенко-старшего.
учтиво наклоняется, чтобы сразу же вздернуться кверху по какой-то едва
уловимой косой липни. Кучмиенко заполнил собой обе комнаты, он вытеснил
оттуда всех, не было хозяев, не было гостей, был только он - солидный,
уважаемый, но в то же время милостиво-добродушный. Его царствование в
пространстве продолжалось только мгновение, он сделал плавный жест рукой,
отодвинулся немного в сторону, повернулся и так и сяк и сразу уступил место,
дал жить другим, щедро, доброжелательно.
Неужели? Ну, сюрприз! А вы? Анастасия? Приятно и очень, Кучмиенко. В данном
случае - раб своих детей. Позвольте поцелую вашу ручку. Старомодно, но
прилично. А где моя невесточка Людочка? Твою ручку тоже. В моем возрасте это
все, что осталось.
почтения.
низким потолком, пространство малометражной квартиры явно не подходило к
широкой фигуре Кучмиенко, еще более широкой благодаря костюму в клетку, а
может, это костюм в клетку не подходил к малометражной квартире. Как бы там
ни было, а впечатление складывалось такое, будто Кучмиенко заполнил собою
все, никому не оставил ни места для пребывания, ни воздуха для дыхания,
повсюду царила широкая, тучная фигура, округлые, всеохватные жесты, нигде
никто не мог на спрятаться, ни спастись от внимания, щедрот и
доброжелательности этого человека, который привык всегда находиться в центре
внимания, никому и нигде не уступая этих словно бы от рождения
предоставленных ему привилегий. Юрий унаследовал отцовскую натуру,
многословием своим он именно и стремился, пожалуй, бессознательно, но
упорно, поставить себя в центр общего внимания, завладеть всеми, не дать
никому рта раскрыть, соперников терпеть не мог никаких, даже когда таким
соперником выступал его родной отец.
Именно - заехал или приехал? Вопрос и сразу намек: катись, батюшка, как
можно дальше, так как ты мешаешь нам развиваться согласно Конституции и
качать права. Так? Успокойся, сыночек, я не заехал, а приехал! Машину
отпустил и добираться буду с Русановки, как рядовой советский гражданин. Ты
не ждал меня в гости и не рад мне? Зато рада моя невесточка. Правда же,
Людмилка?
начну накрывать на стол, у нас ужин. Очень хорошо, что вы как раз...
меня... У нее воображение работает прекрасно. Она знает мою жажду общения с
молодежью...
все больше раздражаясь против отца.
Белоусов Валерий
Суворов Виктор
Максимов Альберт
Махров Алексей
Круз Андрей
Акунин Борис