из шкафов, сортировали их и передавали Маргарите охапками; выкрикнув
наименование вещи, Маргарита бросала ее на стол, где мало-помалу
скоплялись целые груды. Ломм записывал, а Жозеф заполнял еще один лист,
для контроля. Тем временем сама г-жа Орели с помощью трех других продавщиц
пересчитывала шелковые платья, а Дениза записывала их. Кларе было поручено
следить за грудами товаров, приводить их в порядок и размещать таким
образом, чтобы они занимали на столах как можно меньше места. Но она плохо
справлялась с этой задачей, и многие кучи уже разваливались.
правда ли, что вам прибавляют жалованья? Слышали, помощнице-то положили
две тысячи франков, а с процентами так это выйдет тысяч семь.
если ей не дадут восемьсот франков, она бросит этот сумасшедший дом.
Прибавки обыкновенно назначались на другой день после учета; в это время
выяснялась цифра годового оборота, и заведующие отделами получали проценты
с разницы между этой цифрой и прошлогодней. Поэтому, несмотря на шум и
сумятицу, оживленная болтовня шла своим чередом. В промежутках между делом
говорили только о прибавках. Прошел слух, что г-жа Орели получит больше
двадцати пяти тысяч, и эта сумма взбудоражила девиц. Маргарита, лучшая
после Денизы продавщица, должна была получить четыре с половиной тысячи
франков: полторы тысячи жалованья и около трех тысяч процентов; Кларе же в
общем итоге предстояло получить меньше двух с половиной тысяч.
молоденькой приказчице. - Умри только папаша, немедленно уйду... Но меня
возмущает, что какая-то дрянь получает семь тысяч франков. А вас?
прикрикнула:
сюра, второй размер, по сто пятьдесят!.. Записали, мадемуазель Бодю?
столах. Она кое-как распихала их, чтобы выиграть место, но скоро опять
бросила работу, заболтавшись с приказчиком, тайком убежавшим из своего
отдела. Это был перчаточник Миньо. Он шепотом попросил у нее двадцать
франков, хотя уже был ей должен тридцать, которые занял на другой день
после скачек: он проиграл там весь свой недельный заработок; а теперь уже
проел наградные, полученные накануне, и на воскресный вечер у него не
осталось ни гроша. У Клары было при себе только десять франков, и она
довольно охотно дала их ему в долг. Они разговорились, вспоминая поездку
вшестером в ресторан в Буживале. В тот раз женщины уплатили свою долю
расходов - так было гораздо лучше, по крайней мере никто не стеснялся.
Затем Миньо, которому все же недоставало до нужной суммы, наклонился к
Ломму. Кассир на минуту отвлекся от работы; он был явно раздосадован
просьбой Миньо, однако не посмел отказать и стал рыться в кошельке,
отыскивая десятифранковую монету; но в это время г-жа Орели, удивленная,
что не слышит голоса Маргариты, которой пришлось дожидаться Ломма,
заметила Миньо и все поняла. Она резко предложила перчаточнику отправиться
в его отдел: очень ей нужно, чтобы сюда приходили отвлекать ее барышень!
Но, по правде сказать, она побаивалась этого молодого человека,
закадычного друга ее сына Альбера и соучастника его подозрительных проказ.
Она дрожала при мысли, что все это может скверно кончиться. Когда Миньо
получил десять франков и удалился, она не преминула сказать мужу:
заткнуть ему рот. Но, заметив, что продавщицы исподтишка забавляются этой
семейной сценой, она сурово сказала:
франков пятьдесят! - продолжала Маргарита нараспев.
увеличили до девяти тысяч франков, но он все же чувствовал себя
приниженным перед женою, которая всегда вносила в хозяйство втрое больше.
охапки одежды грудами падали на столы. Но Клара изобрела себе новое
развлечение: она принялась поддразнивать рассыльного Жозефа, намекая на
его увлечение барышней из отдела образчиков. Этой особе, бледной и худой,
уже исполнилось двадцать восемь лет; она пользовалась протекцией г-жи
Дефорж, по просьбе которой ее и приняли в "Счастье". Г-жа Дефорж
рассказала Муре трогательную историю: это сирота, последняя из рода де
Фонтенай, - старинного дворянского рода провинции Пуату; в один прекрасный
день девушка вместе с отцом-пропойцей очутилась на парижской мостовой, но
сумела остаться честной, невзирая на все лишения; к несчастью, она была
недостаточно образованна, чтобы стать учительницей или давать уроки
музыки. Муре обыкновенно выходил из себя, когда ему навязывали обедневших
светских барышень; он говорил, что более бездарных, несносных и фальшивых
существ не найти, да и. Кроме того, нельзя сразу сделаться продавщицей:
нужно долго учиться; это сложное и тонкое ремесло. Однако он принял
подопечную г-жи Дефорж, но поместил ее в отдел образчиков, так ее как
устроил, в угоду друзьям, двух графинь и баронессу в отдел рекламы, где
они клеили бандероли и конверты. Мадемуазель де Фонтенай зарабатывала три
франка в день, что только-только обеспечивало ей существование в крошечной
комнатке на улице Аржантей. Ее бедность и печальный облик растрогали
Жозефа: под молчаливой суровостью старого солдата в нем таилось на
редкость нежное сердце. Он не признавался в своем чувстве, но краснел, как
только барышни из отдела готового платья принимались над ним подтрунивать,
- отдел образчиков находился в соседней комнате, и приказчицы заметили,
что он постоянно вертится возле дверей.
белью.
учитывать товары, и так как Жозеф в самом деле не переставая глядел в ту
сторону, продавщицы стали посмеиваться. Смущенный Жозеф углубился в свои
ведомости, а Маргарита, чтобы подавить душивший ее смех, принялась
выкрикивать еще громче:
франков!
она с величавой медлительностью оскорбленно произнесла:
стороны заниматься, шалостями, когда каждая минута дорога.
манто рухнули со стола и потащили за собой кучу других вещей, которые,
падая друг на друга, образовали на ковре целую гору.
немного повнимательней, мадемуазель Прюнер. Это наконец невыносимо!
зазвучали громче, перья заскрипели пронзительней, а Клара стала поспешно
поднимать свалившуюся одежду. Хозяин не нарушил занятий. Он постоял
несколько минут, молча улыбаясь; как всегда в дни учета, выражение лица у
него было веселое и победоносное, - только губы слегка подергивались.
Заметив Денизу, он едва удержался, чтобы не обнаружить удивления. Значит,
она сошла вниз? Он переглянулся с г-жой Орели и, после небольшого
колебания, вошел в отдел приданого.
Муре, снова склонилась над ведомостями. Пока она записывала товары под
мерные выкрики приказчиц, волнение ее понемногу улеглось. Она всегда
поддавалась порывам чувствительности; слезы душили ее, любовь к Муре
удваивала мучения, но затем она снова становилась благоразумной, снова
обретала спокойное мужество, непоколебимую и кроткую силу воли. Глаза ее
вновь стали ясными, хотя она и побледнела, и она уже безо всякого трепета
отдалась работе, решив подавить голос, сердца и поступить так, как найдет
нужным.
царила суматоха. И под беспрестанные выкрики, несшиеся со всех сторон,
сногсшибательная новость с поразительной быстротой облетела магазин: все
продавцы уже знали о письме с приглашением на обед, которое утром получила
Дениза. Проболталась Полина. Она шла вниз, еще не успокоившись после
разговора с Денизой, и в отделе кружев встретила Делоша; не обращая
внимания на то, что молодой человек разговаривает с Льенаром, она
поделилась с ним своим волнением:
приглашает ее вечером.
Полину; они постоянно говорили о своей приятельнице, о страсти, охватившей
Муре, и о пресловутом приглашении, которое должно было неминуемо привести
к развязке. Впрочем, Полина бранила Делоша за тайную любовь к Денизе, от
которой он все равно ничего не добьется, и только пожимала плечами, когда
он одобрял ее сопротивление хозяину.
такого похоронного вида. То, что случилось, - счастье для нее.
значит, речь идет о девице с вывихнутой ногой... Видно, не зря вы так
защищали ее вчера в кафе.
письмом четырем-пяти продавцам. И не прошло и десяти минут, как новость
Шилова Юлия
Корнев Павел
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Никитин Юрий
Шилова Юлия