Чтение 60–й страницы книги ~Путь к Вавилону~

Баржа была шириной в сорок футов и, как минимум, вдвое длиннее. На
корме баржи располагалась большая приземистая будка в три стены, на крыше
которой в шарнире был закреплен рычаг руля. Лошадей поместили в открытый
трюм, наполовину заваленный тюками заготовленных шкур и мешками с зерном и
покрытый сверху парусиновым навесом, чтоб защитить груз от дождя и снега.
Под этим укрытием и спало большинство команды. Пассажиры Финнана сложили
большую часть своего имущества в трюме. Стражи устроились тут же. Для
остальных нашлось место в будке, потолок которой был настолько низок, что
они постоянно ударялись о него головой. Команда состояла из двенадцати
человек, которые в две смены гнули спину с рассвета до сумерек, приводя
неповоротливое суденышко в движение - толкали его против течения веслами,
а на мелководье - шестами.

Финнан остался верен своему слову, и как только стемнело и баржа
пристала к берегу, а пассажиры вывели на берег лошадей и разложили костры,
они получили обещанное пиво. Этим вечером в первый раз вдалеке - в Большом
Доле - показались огни поселений, и Финнан принялся перечислять их во
время ужина.

- Корриад, Бемнор, Драм-Ларад и, самый большой среди них, Конуэр.
Когда-то это был славный город. Охотники с холмов приносили туда добытые
шкуры зверей. Теперь торговля сошла на нет, как и все остальное. Тяжелые
времена наступили в стране, даже здесь, в Большом Доле. И до весны станет
еще тяжелее, если она придет, когда следует. А если все будет так
продолжаться и дальше, как в этом году, то, верно, среди зимы будет
засуха, а снег выпадет, лишь когда подоспеет время снимать урожай. Чего
угодно теперь можно ждать.

- Ты давно плаваешь по реке? - спросил его рыжий Дармид.

- Да уж порядочно. Так и земли всякие повидаешь, и не станешь притом
кривоногим, как всадник, и не заработаешь себе плоскостопие, как пешеход.
Река здесь спокойна. Тут, на своем долгом пути к морю, она становится
тихой и неторопливой, как будто не хочет покидать страну, в которой
родилась и где собирала свои воды. У реки есть чему поучиться.

Байклин подался вперед, вертя в руках кружку.

- А как прошел здесь этот год, в Большом Доле? А то я тут не был уже
много месяцев.

Финнан не отрываясь глядел на Мадру, и Ривен подметил, что и она тоже
глядит на него, подняв брови, ничуть не смущаясь под его напряженным
взглядом. Купец усмехнулся и повернулся к Байклину.

- Деревни вниз по реке остались почти нетронутыми, но многие фермы у
предгорий сейчас брошены, а их хозяева бежали, спасаясь от гриффешей и
Исполинов, которые спускаются с гор, совсем обнаглев. Не во всех городах
есть стражи, некому защищать округу, так что фермерам и пастухам
приходится самим о себе заботиться, и, как я уже говорил, охота теперь
пришла в полный упадок. Многие охотники убиты, те же, кто еще не оставил
своего ремесла, выходят на промысел большими отрядами, что означает плохую
охоту... хотя и больше шансов остаться в живых.

- В Долах дела хуже, - заметил Ратаган. - Там дикие твари рыщут прямо
под стенами крепостей и даже нападают на горожан.

Финнан уставился в свою кружку.

- Я слышал об этом. И даже больше. Не знаю только, что из этого правда.
- Он бросил быстрый взгляд на двух хранящих молчание мирканов, но ни Айса,
ни Льюб этого не заметили. Или сделали вид, что не заметили.

- Были некоторые разногласия, - нахмурившись, признался Байклин. - Были
и столкновения, но теперь все улажено.

- Было сражение?

- Да. Погибло немало людей. Тремя западными Долами теперь управляет
один властитель.

- Уж не тот ли, кого величают Варбуттом? - вскользь спросил Финнан.

Байклин пожал плечами.

- Может быть.

Финнан задумался.

- Великий правитель, если только молва правдива.

Байклин бросил на купца недоверчивый взгляд.

- Я слышал, так говорили о нем, - он встал. - Пойду посмотрю, как там
лошади. - И он скрылся в темноте, где Римир и Коррари несли караул вместе
с двумя матросами Финнана. Купец посмотрел ему вслед.

- Если не ошибаюсь, на плечах этого человека лежит порядочный груз
ответственности. Иначе как же тогда объяснить, что он даже не замечает
такую прелестную женщину? - С тем он поднял тост за Мадру и, не отрываясь,
осушил свою кружку. - С такой попутчицей всякий путь будет легким. - Он
встал и потянулся. - Тоже пойду посмотрю, как там мой конь. - Он удалился
в сторону реки, где у самого берега темнела баржа.

Ривен влил в себя остатки пива.

Не мое дело. Я никому ничего не должен.

Он посмотрел на Мадру. Она глядела в огонь, не замечая его.

На следующий день утро выдалось ясным и теплым. Лучи поднимающегося
солнца рассеяли туман над водой. Ривен сидел на носу баржи и глядел на
сверкающую воду. Неспешное движение наводило на мысли о вечном. Сверкающие
весла и шесты были похожи на ножки какого-то корчащегося насекомого.
Кое-где к реке выходили дома, сложенные из камня и укрытые дерном. Иной
раз им встречались лодки. Теперь баржа плыла мимо длинной каменной стены,
словно бы уходящей в бесконечность. Этот мир был реальным. И он, Ривен,
вчера держал этот мир в объятиях. И магия этого мира проникла в него. Вот
опять это слово - магия. Ривен криво усмехнулся. Что ж, слово не хуже
любого другого. Итак, он - волшебник. В каком-то смысле. Он заставил лето
смениться зимой и привел в этот мир двойников тех людей, которых он знал в
том мире. Но было кое-что еще. Мингниш тоже заключал в себе магию. Отсюда
и темноволосая девушка, которая не узнала его. Та, что бродила по Скаю и
Мингнишу и искала чего-то. И если Ривен вообразил Джиннет, то сама эта
земля создала еще одно воплощение Дженни. Две женщины. Но сколько в каждой
из них от Дженни - его жены?

И здесь - препятствие, глухая стена, пред которой он застывает в
растерянности. На самом ли деле Дженни умерла? Обрела ли она покой, или
какая-то часть ее и сейчас еще бродит по Мингнишу? Невыносимая,
неразрешимая мысль...

Итак, он едет на север, в горы. И если он не разыщет там гномов, то
поднимется на Сгарр Диг, а после этого вернется домой. Может быть,
попытается придумать счастливый конец истории - для этого мира и его
людей. Быть может, для них - если не для него самого - эта выдумка станет
реальностью. Но прежде всего ему нужно позаботиться о том, чтобы жена его
упокоилась с миром.

А пока принимай все, как есть. Наслаждайся поездкой.

Взгляд его невольно обратился к Мадре. Она сидела на крыше будки вместе
с Финнаном, Байклином и Ратаганом. Лицо ее озарялось улыбкой. Кажется, она
стала чаще улыбаться за эти последние дни?

Он заставил себя отвести взгляд и уставился на спины работающих
матросов. Дармид и Коррари тоже взялись за шесты и старались теперь изо
всех сил. Кольчуги стражей были свалены в кучу на нижней палубе.

Три дня они уже провели на реке. Тихие дни - теплые, ясные - и
прохладные ночи. Костры на берегу. Дозоры ночью. Ни разу не остановились
они, чтоб перемолвиться словом с матросами проходящих мимо судов, хотя их
баржа привлекала к себе любопытные взгляды. Очевидно, мирканов и стражей
редко можно было повстречать в этих краях.

Вдоль реки, по обоим ее берегам, одна за другой тянулись деревни. Возле
каждого дома лежали лодки и были развешены рыбацкие сети - для починки или
просушки. Великая река служила торной дорогой и кормилицей для здешних
городов и деревень.

Лошади наилучшим образом использовали время отдыха. Раны их затянулись.
Они вновь раздобрели, резвясь у реки, когда их выводили на берег пастись.

Вечером четвертого дня баржа причалила к берегу, заросшему кустами
ивняка и лещины, среди которых белели березы. Из болотистой почвы сочилась
вода, на возвышениях росла густая трава. Путешественники выпустили лошадей
пастись под присмотром Римира, Айсы и еще двух человек Финнана, потом
нашли более или менее сухой участок земли и разбили лагерь - теперь это
стало привычным делом. Весело запылали костры, котелки забурлили над
огнем. Никто не сидел без дела: кто собирал хворост, кто таскал воду.
Только Ривен бесцельно бродил меж деревьев неподалеку от лагеря.

- Я далеко не уйду, - покачал он головой на вопросительный взгляд Айсы.
- Мне нужно побыть одному.

Он погладил теплую морду лошади, когда та потянулась, чтобы обнюхать
его, и почесал у нее за ушами. Потом углубился в рощицу. Сумерки
потихоньку сгущались. В просветах ветвей уже показались первые звезды.
Ривен сел, прислонившись спиной к белому стволу березы, и подтянул колени
к груди.

Просто я здесь слишком долго. И мне уже не хочется отсюда уходить, вот
в чем проблема.

Позади зашелестела листва. И как бы ему ни хотелось побыть одному, он
все равно улыбнулся, когда Мадра подсела к нему.

- Славная ночь, - проговорила она. - Скоро взойдет луна, а утром будет
туман. - Она положила голову ему на плечо, и даже от этого легкого
прикосновения в теле его шевельнулось желание - такое уже знакомое. Он
чуть отодвинулся от нее, и ей пришлось поднять голову.

- Почему? - глухо спросила она.

Почему? Потому что есть женщина, которую я люблю, и которая, может
быть, где-то здесь, и сердце ее еще бьется.

Он ничего не сказал ей.

- Финнан спрашивал, невеста я тебе или нет. - В первый раз он взглянул
на нее и увидел слезы на щеках, блестевшие в свете звезд. Он обнял ее и
притянул к себе.