Кризис приближался; монах, в таких случаях избравший правилом испускать из
себя жуткие вопли, издал такой громогласный, который сотряс своды; все еще
теснее обступили его, все поспешили ему на помощь, директриса заменила
Омфалу и начала сократировать распутника сразу пятью пальцами, а он в это
время впивался губами в клитор одной из прелестниц. Наконец наступил момент
оргазма, увенчавшего самые необыкновенные и извращенные эпизоды.
дежурных девушек, коротко приказал: - На колени... Соси мне член.
чертыхаясь вполголоса.
монах наслаждался подобным образом, его окружали несколько девушек с тем,
чтобы со всех сторон воспламенить его чувства и чтобы каждая его пора
сочилась похотью.
директриса прикрикнула на нее, и она устроилась вместе с девицами своего
класса, но ела только для того, чтобы не вызывать более нареканий. Едва обед
закончился, вошел настоятель, его встретили теми же церемониями, что^и
Антонина, с той лишь разницей, что наложницы остерегались оголяться спереди
и представляли опытному взору святого отца только задницы. Завершив осмотр,
он поднялся.
Жюстину.
одежду, соответствующую классу, в который предстояло вступить Жюстине.
сирота повиновалась, не забыв предварительно спрятать в волосах свои деньги.
По мере того, как она снимала с себя одежду, глаза Северино останавливались
на обнажившейся части тела, и как только на ней ничего не осталось,
настоятель схватил ее и уложил лицом вниз на край софы. Жюстина попыталась
молить о пощаде, ее не слушали, шесть обнаженных женщин окружили двух
главных действующих лиц и подготовили для монаха алтарь, который его
возбуждал. Теперь его окружали только голые зады, его руки впивались в них,
его губы прильнули к ним, его взгляды их пожирали. Началась содомия; два
десятка задниц с непостижимой быстротой сменяли друг друга, на них
запечатлевались поцелуи распутника и следы его костлявых пальцев, его язык
не пропустил ни одно отверстие; скоро он кончил и продолжил обход с тем
счастливым спокойствием, которое дается порочным людям. Жюстина, одетая в
платье послушницы, предстала еще краше перед своим мучителем; он приказал ей
следовать за ним в другие помещения. В комнате, где жили содомитки, его
возбудила одна из девиц.
На сей раз предметом его вожделения стала крупная восемнадцатилетняя
девушка, прекрасная как весна. Самый великолепный зад на свете, самый
белоснежный и самый круглый, тотчас оказался в распоряжении развратника,
который пожелал, чтобы ему помогала Жюстина; несчастная приступила к своим
обязанностям с великой неохотой и неловкостью, ее подруги быстро научили ее,
и ее руки, наконец, привели в боевое положение член, который совсем недавно
осквернил ее прелести; потом ей подсказали, что она должна подвести его к
отверстию, которое он будет пробивать, она подчинилась, орудие проникло
внутрь, и монах принялся сосредоточенно работать тазом, но в продолжение
операции захотел лобзать ягодицы Жюстины; остальные наложницы приняли
соответствующие позы, глаза настоятеля засверкали, казалось, он вот-вот
закончит акт, и он действительно закончил его, правда, воздержавшись от
оргазма.
дел. - И добавил, обращаясь к Жюстине: - Я очень доволен вашей попкой и
часто буду сношать ее; вы же будьте послушной и умной девочкой - это
единственный способ надолго остаться в этом доме.
уводил на обед к директрисе и которые, согласно утреннему распоряжению, не
присутствовали за общим столом.
распутные, как и он; они живут здесь лет двадцать и переняли все нравы и
обычаи этих негодяев. Ты увидишь, что они вернутся пьяные и покрытые
синяками, которыми наградит их это чудовище во время своей трапезы.
Жюстина.
подадут еще несколько жертв, и, уж конечно, он, возомнив себя женщиной,
получит удовольствие от пяти или шести юношей.
я, чтобы в полной мере оценить их.
помнишь, о чем был разговор утром, поэтому, поскольку ты свободна,
воспользуемся моментом.
сегодня вечером, и поспешила исполнить ваше желание.
возбуждаться с твоей помощью, - продолжала лесбиянка, - пока эта красивая
девочка ублажает меня; мы позовем парочку юнцов, поужинаем впятером и
повеселимся на славу. На первый же звук колокольчика появилось два
очаровательных копьеносца двадцати и двадцати двух лет, и Викторина, после
того, как добрую четверть часа ласкала, целовала, обсасывала каждого,
заявила:
ними устроите спектакль, достаточно возбуждающий, чтобы пробудить меня от
летаргии, в которой я нахожусь уже несколько дней.
овладел Жюстиной, другой Омфалой, и благодаря их искусству менее, чем за
полчаса, перед взором лесбиянки предстали, несколько самых разных сцен, а
она, распаляясь все более и более, в конце концов присоединилась к
участникам спектакля. После этого дела приняли более серьезный оборот: все
усилия направились на Викторину, все служило тому, чтобы увеличить
температуру ее экстаза. Блудница, обнаженная, сношаемая и спереди и сзади,
наслаждалась изысканным способом, который заключался в том, что она лобзала
одновременно и задний проход Омфалы и вагину Жюстины.
- мне надоела пассивная роль, я хочу поработать сама.
заставила старшего юношу сношать нашу сироту в зад, сама же, возжелав
испытать такое же ощущение, вставила в свой анус оставшийся член и прижалась
влагалищем к губам Омфалы.
приятно сношать тебя! О черт меня побери, как хотелось бы мне быть мужчиной!
Целуй меня, мой ангел, целуй меня крепче, сучка! Я кончаю...
преодолеть отвращение и заглушить в себе угрызения. Между тем Викторина,
пресыщенная Викторина, не сдержала слова: природа, бессильная в данном
случае, отказала ей в своих милостях и вынудила ее предаться новым
мерзостям. Злодейка перевернула Жюстину и овладела ею сзади, продолжая
принимать в свои потроха юношеский член. Опять ничего у нее не получилось,
тогда она стала содомировать другого юношу и лизать -ягодицы Жюстины, а
Омфале было ведено возбуждать бедняжке клитор, чтобы ускорить извержение,
которое должно было наполнить Викторину радостью и, возможно, довершить ее
собственную кульминацию. И эта уловка увенчалась успехом. Жюстина
извергнулась помимо своей воли, Викторина самозабвенно сосала ее, трепеща
как вакханка и еще сильнее прочищая юноше зад, в то же время как другой
вставлял ей свой орган то во влагалище, то в задний проход, и вот
распутница, купаясь в волнах удовольствия, сбросила свое семя с криками,
ругательствами и конвульсиями, вполне достойными такой либертины, как она.
только кусочки, откусанные белыми зубками нашей героини, и когда она их
жевала, Омфала ласкала ей клитор.
знаю других, которые так бы сочетались друг с другом.
извлечь из потрясения этой девочки то, чего ей никак не удавалось вырвать из
ее разума. Однако Жюстина оставалась непоколебимой, и Викторина, видя, что
та и после ужина не реагирует на ее натиск, отправила несчастную спать, с
досадой объявив, что такое поведение вряд ли сделает ее пребывание в
монастыре более легким.
потому что рождена для этого; я буду исполнять мое предназначение столько,
сколько угодно небу держать меня на этом свете. Но я никогда не оскорблю
Всевышнего, и эта утешительная мысль сделает мои страдания не столь
тяжелыми.
Жюстина узнала, какие ужасы она бы испытала, если бы ее не выпроводили.
счастью, привычка намного облегчает подобные обязанности, и мне приятно
думать, что я избавила тебя от стольких гнусностей.
реформации. Появился Антонин, и начался обычный утренний ритуал; Жюстину
сотрясал страх: неужели ее сдержанное поведение за ужином у директрисы
сделает ее жертвой нынешней реформации? Она рассердила эту ужасную женщину,
Прозоров Александр
Корнев Павел
Куликов Роман
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Шилова Юлия