стороны пистолетами и мечами. Но вокруг стояла тишина. Сварог мог бы
поклясться, что верзила был один.
повнимательнее. Совсем молодой, в темно-зеленом крестьянском платье с
фригольдерской бляхой и кожаной каталане, украшенной зубами небольшого
зверя, - какого именно, Сварог не брался с ходу определить. Из оружия,
кроме пулемета, только скрамасакс на поясе (на ношение коего крестьянину
требовалось особое разрешение). Откуда у крестьянина пулемет?
сезон.
пулеметом? Согласен и за харчи.
как это ты на нас набрел?
пальцем в небо. - Шуму наделали на всю округу. Давно хотел посмотреть на
эти штуки. А что, завлекательно... Только падать оттуда, должно быть,
невесело...
шагать, если быстро.
статуса - полноправный королевский город. Аж три кабака и бургомистр.
окрестным поместьям, тут многие конные заводы держат, и ярмарка была
месяца полтора назад, а до новой еще месяц, так что имеет смысл...
шагом марш. А ты, найденыш, шагай рядом и подробно рассказывай. Откуда
пулемет, отчего ты завел столь барские привычки - гулять по лесу... И
почему корона на бляхе у тебя отнюдь не ронерская. Постарайся произвести
на меня хорошее впечатление, тебе же лучше...
спутника под чуткую ненавязчивую опеку. Сварог размашисто шагал, чуть
петляя меж деревьев, слушая верзилу и частенько поглядывая на него - чтобы
проверить искренность.
[согласно принятой у крестьян традиции Бони - имя собственное, Скатур -
название деревни или села, а Дерс - родовое имя] и происходил из
карликового королевства Арир, принадлежавшего к Вольным Манорам и славного
лишь тремя достопримечательностями: королевской коллекцией штопоров для
винных бутылок, единственным в Вольных Манорах фригольдерским селом Скатур
и редким консерватизмом монархов в выборе имен - вот уже почти шестьсот
лет на престоле восседали исключительно Арсары, вплоть до нынешнего Сорок
Второго.
довольно и двух достопримечательностей... Как и в большинстве Майоров,
хорошей пахотной земли там было мало, а со Скатура, обладавшего многими
старинными привилегиями, никак нельзя было драть три шкуры. Но хотелось
ужасно. Очень уж богатые были угодья. Маленькие тираны, как известно, в
сто раз хуже больших - в крохотном королевстве не в пример труднее
уберечься от алчного взора монарха...
прямо-таки влетел на полном ходу. В один далеко не прекрасный день туда
нагрянул один из королевских камергеров. Для начала он отказался соблюсти
ритуал вежливости и уважения к статусу фригольдеров, затем, объявив, что
желает осчастливить Скатур своим пребыванием, выступил с кучей
оскорбительных и совершенно неприемлемых для фригольдеров требований вроде
девок на ночь для себя и своих сержантов и мытья ног в доме старосты.
оскорбил статус. Возникла перепалка, в ходе которой старосту съездили
плетью по голове. Фригольдеры сгоряча ударили в набат, благо у Скатура
имелось и право на колокол. Королевские сержанты из эскорта камергера
начали палить во все стороны - как теперь понятно, не сгоряча, а во
исполнение строгого приказа, - убив и ранив несколько человек. Двоим из
сержантов удалось ускакать, а остальным выдали сполна. Самого господина
камергера, надежно привязав, стали опускать в колодец вместо ведра, чтобы
поостыл малость. То ли купавшие чересчур увлеклись, то ли сердце у старика
не выдержало - после очередного подъема обнаружилось, что сановник не
подает признаков жизни. Его добросовестно попытались откачать, но камергер
оживать отказался. После чего его бесславно кинули под забор и, немного
опамятовавшись, пришли к выводу, что самое время запирать ворота и
садиться в осаду. Во взаимоотношениях королей и фригольдеров такое
случалось далеко не впервые, процедура была отработана. Происшедшее сулило
долгие неудобства, но было злом привычным, как град или бешеные волки в
окрестных лесах. Согласно освященному столетиями опыту, все должно было
кончиться парой недель осады, кое-какой кровью, неизбежным выкупом и
очередным подтверждением вольностей. В конце концов, камергер нарывался
сам.
непредвиденному раскладу - ворота уже горели, полыхали первые дома, а в
село ворвались дворянская дружина, панцирная королевская пехота и самый
страшный враг, все уничтожавший на пути, - ополчение из крепостных
крестьян. Сроду не слышавшие о классовой солидарности, они люто ненавидели
фригольдеров, поскольку те были как бы свободными, а они сами - насквозь
подневольными...
уничтожение, но они оказались застигнутыми врасплох и совершенно не
готовыми к бойне. А противник планомерно выжигал все перед собой,
уничтожая все живое... Угодья и скот виделись не в пример лучшей добычей,
нежели отнюдь не бедные крестьянские дома...
Ронеро, и в Снольдер, и в Харлан, возил оттуда потребные товары, видел
море, бывал на иллюзорских пастбищах, единожды проезжал даже через
Ямурлак, а однажды чуть не улетел с купцами на Сильвану. Тяги к плугу он
не испытывал ровным счетом никакой, наоборот, предпочитал бродячую жизнь в
седле и шумную жизнь в сопредельных великих державах, проявляя живой
интерес к достижениям технического прогресса (хотя о существовании таких
терминов, понятно, и не подозревал). Когда старейшины решили тайком, на
всякий случай приобрести пулемет, именно Бони выполнил эту деликатную
миссию и обучился стрельбе. Это искусство он и продемонстрировал,
насколько мог, на улицах горящего Скатура. У него еще оставалось полтора
магазина, когда стало ясно, что все кончено. Никого не осталось в живых,
кроме горстки успевших прорваться в лес (в одном месте подступавший
вплотную к окружавшей село стене). Расстреляв еще полмагазина, Бони
пробился сквозь оцепление, поймал коня и помчался в полную неизвестность.
У Волчьих Голов [Волчьи Головы - разбойники, обитающие в районе
Каталаунского Хребта; самого пестрого состава (когда-то "волчьими
головами" звались изгнанники из рода), от беспутных ронинов до беглых
крестьян; выработали своеобразный устав и даже флаг - черная волчья голова
на зеленом поле; иногда, подобно Вольным Топорам, нанимаются на службу] он
остаться не захотел, перешел ронерскую границу, лишившись по дороге коня,
и положение у него стало - хуже не придумаешь. Во-первых, бумаг с собой не
было ровным счетом никаких, а те, кто мог бы под присягой
засвидетельствовать его личность, обитали слишком далеко отсюда, и
добраться до них было трудновато. Горстку беглецов из Скатура Арсар Сорок
Второй вполне мог объявить даже и не скатурцами вовсе, каковые поголовно
полегли в результате развязанного ими самими мятежа, а королевскими
крепостными или беглыми каторжниками. Кто взял бы на себя труд проверять,
как там обстояло на самом деле? До имперского наместника тоже нужно
сначала добраться...
перешедший границу чужой страны, заведомо обречен на неисчислимые
неприятности, но если у него при себе имеется пулемет, положение
становится и вовсе погибельным. Безопаснее, пожалуй, носить с собой алмаз
величиной с кулак. Любой встречный, располагавший влиянием или попросту
преданной охраной, моментально попытался бы завладеть сталь ценной в
хозяйстве вещью, как пулемет, приняв самые крайние и незамысловатые меры к
тому, чтобы нынешний владелец сокровища замолк навсегда... И потому Бони
решил прибираться в Пограничье - там хватает опасностей, но и законов не
особенно-то много, что позволяет отвечать ударом на удар, не опасаясь
полиции и судейских крючков. Оказавшись невольным свидетелем лихого
приземления самолета, беглец рассудил с крестьянской сметкой - кем бы ни
была эта странная компания, она наверняка сама находится в положении дичи
и потому не горит желанием строить козни против беззащитного путника,
который может оказаться и полезным...
что умалчивал об иных деталях, но это-то вполне простительно в его
положении. Вреда от него в ближайшее время не предвидится, а пользу и в
самом деле принести может - парень неглупый, видавший виды, точно так же
оказался вне закона, да и пулемет, пусть с единственным магазином, им не
помешает...
Контровский Владимир
Якубенко Николай
Андреев Николай
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Майер Стефани