командирами. Для общественного мнения чеченская война была покрыта сетью
тайн, но для профессионалов контрразведки, одним из которых был полковник
Голубков, тайн не существовало. Многое из того, что для них было явным,
окутывали покровом тайны политики, исходя из каких-то высших, далеко не
всегда понятных Голубкову, государственных интересов.
нас приказы не обсуждают. Можете быть свободны, полковник.
ничего не стал. Лишь констатировал:
Голубков. - Ты там - чужой. Ты никого не знаешь, тебя никто не знает. Я дам
тебе кое-какие связи.
взрыва вертолета - послали бы, конечно, тебя. Но посылают меня. Заведомо
зная, что я там, как ты верно заметил, чужой. И следовательно - раскопать
ничего не сумею. Почему? - спросил Нифонтов. И сам же ответил: - Потому что
задача совсем другая. Не найти организаторов взрыва, а, наоборот - не найти.
В комиссии буду, конечно, не я один, но возможности моих коллег будут точно
такие же, как у меня.
причина: документы, которые командующий вез Генеральному прокурору. Хотел бы
я хоть краешком глаза посмотреть на эти документы.
фирму. Извечная дилемма руководителей. С бездумными исполнителями никакого
дела не сделаешь. А исполнители думающие имеют неистребимую привычку думать.
Вот тут и крутись!.. - Нифонтов ободряюще похлопал Голубкова по плечу. - Не
бери в голову. Такова специфика нашей работы. Лети себе на Кипр, погрейся на
солнышке, покупайся в Средиземном море. Задание у тебя проще пареной репы:
встретиться с Пастуховым и его ребятами, узнать, как у них дела и когда они
намерены приступить к операции перемещения.
только в указанном месте. И ни в каком другом. На этом он особенно
настаивал. После встречи с ними позвонишь по известному тебе телефону,
доложишь.
в какие контакты с Пастухом и его ребятами не вступай. Когда они появятся в
Нови Дворе, снова доложишь. После этого, если не будет других указаний,
вернешься в Москву.
Одни разрабатывают операцию, другие выполняют. Разделение труда.
что-то совершенно необычное. И оно связано с операцией. Не знаю что. Могу
судить только по поведению шефа. На него, похоже, очень сильно давят. И вот
что еще, Константин Дмитриевич. Есть у меня ощущение, что к операции
подключены еще какие-то наши люди. Поскольку в известность о них мы не
поставлены, то и реагировать на них ты никак не должен. Кто бы они ни были.
И что бы ни делали. Тебя это не касается.
Совершенно случайно. В буфете двое разговаривали о том, какая может быть
погода на Кипре.
оглянулся на них. Все, Константин Дмитриевич, - подвел итог Нифонтов. -
Счастливо отдохнуть!..
Но в тот момент, когда он получал в бухгалтерии билет и подотчетные доллары
на расходы, произошел небольшой эпизод, на который сам Голубков специально
внимания как бы не обратил, но въедливая его память зафиксировала с
фотографической точностью. Расписавшись за командировочные, он сунул их в
карман, не пересчитывая, но на билет взглянул, чтобы уточнить час вылета. И
с удивлением обнаружил, что держит не один билет, а целых два, что рейс на
верхнем билете обозначен не ночной, а дневной. Перевел взгляд на число и еще
больше удивился: билет был на завтра. Он перелистнул корешки, взглянул на
нижний, увидел фамилию и понял: это тоже был не его билет. Хоть и до
Ларнаки.
это не ваши.
фамилии Курков и Веригин. Так эти фамилии и отпечатались в памяти. Кто эти
люди - Голубков понятия не имел, никогда с ними не сталкивался. И даже не
узнал бы об их существовании, если бы не бухгалтерия. Великое это учреждение
- российская бухгалтерия. Совершенно уникальное по своим информационным
возможностям. Вот куда надо агентов внедрять, а не в высшее руководство. Да
еще, пожалуй, в буфет.
не вызвало у Голубкова и тени сомнений. Таких случайностей в природе просто
не существует. И это подтверждало наблюдение Нифонтова: "Происходит что-то
совершенно необычное".
усилилось у Голубкова после первых же слов, которыми он обменялся с Сергеем
Пастуховым, приехав прямо с самолета в его номер в "Трех оливах".
ответил кратко, не вдаваясь ни в какие подробности:
сделать дело, а как - это наши проблемы.
раз прилетели ко мне в Затопило, Волков об этом знал?
и вдруг ты уже не в Затопине, а куда-то еще перебрался?
выкупят Тимоху, как он отреагировал?
может о ней рассказать, что он ответил? Только точно.
программе. Я ответил: ничего. Он еще помолчал, потом попросил меня зайти
через полчаса. А сам спустился в информационный отдел, я видел. Минут через
сорок он меня вызвал. Сказал, что ты и твоя команда - идеальные кандидатуры
для этого дела. А лейтенант Варпаховский блестящий офицер и заслуживает,
чтобы его выкупили из плена. При условии, что факт выкупа останется в
полнейшей тайне.
привез Варпаховского к тебе.
операции?
шестеро. И приказал отправить вас на Кипр как можно быстрей. Вот,
собственно, и все.
Прояснило это для тебя ситуацию?
в порту, у первого прогулочного причала.
что к операции все готово и она начнется через два дня.
добавил он. - Можете сообщить об этом в центр.
отказался, сославшись на срочные дела. Голубков не настаивал: дела есть
дела.
Орловский Гай Юлий
Ильин Андрей
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Орловский Гай Юлий
Беляев Александр