оставил мне в наследство. Она помогла мне засунуть ноги в штанины, но даже
не подумала о том, что я мог бы и сам одеться.
отключающий удар.
заваленном мешками с чем-то, издающим травяной запах. Еще через несколько
секунд я понял, что угодил на оптовый склад наркотического сырья, а мешки
заполнены маковой соломкой.
наручники, а затем спихнула сюда, где стояла полная и абсолютная темень.
сверху, но никакого люка в потолке или хотя бы щелей, откуда проникал свет,
я не заметил, как ни приглядывался.
бизнесом, но вполне мог предположить, что того, что здесь лежало, могло
хватить на всю оставшуюся жизнь даже при продаже по умеренным ценам. Правда,
вопросы реализации этого товара меня никак не колыхали. Меня гораздо больше
заботил вопрос: принадлежит этот склад Тане, ее добрым друзьям-автоматчикам
или кому-то еще? Мне лично очень хотелось бы, чтобы этот склад принадлежал
только Тане и никому больше. Ее дорогие друзья, конечно, могут оставить ее в
живых - чего не бывает между своими! Но вот я им навовсе не нужен. Особенно
после того, как узнал, где они солому хранят. Но еще хуже, если Кармела
вообще привезла меня в какую-то постороннюю организацию, залезла без спросу
на чужой склад и решила превратить его в КПЗ. Тут она тоже рискует, и
немало. Очень даже не удивительно, если сегодня ночью сюда прибудет
грузовичок за товаром в сопровождении пяти-шести мальчиков. Правда, для Тани
лишних восемь трупов - не проблема, но одно дело перещелкать поштучно голых
и безоружных, а другое - ребят, у которых стреляющие предметы под рукой и
загодя есть настроение на активную оборону... А пристрелив Кармелу, эти
гипотетические мальчики не станут интересоваться моим происхождением и
слушать объяснения, тем более что Танечка предварительно одного-двух
пристукнет. Тут все как у пьяного мента - первый выстрел в лоб, второй -
предупредительный.
по той территории, выделенной мне Кармелой, ощупал мешки и определил, что по
сути дела нахожусь в глубокой яме из мешков с соломкой, по габаритам лишь
немного более просторной, чем обыкновенная могила, но зато гораздо более
глубокой: даже встав во весь рост, я не дотягивался до верхнего слоя мешков.
Лишь уперевшись ногами в стенки ямы, я смог коснуться рукой потолка и
нащупать люк. Света не было видно потому, что наверху уже полностью
стемнело.
который при желании можно было втиснуться. Не без напряжения я выжался в
"угол", чуть-чуть раскачался и вполз на мешки. По-моему, я не произвел много
шума, во всяком случае, на мое перемещение наверх никакой реакции не
последовало.
то ли так ловко затаилась, что даже дыхания ее не было слышно. Был соблазн
попробовать на прочность крышку люка. Если бы я был уверен в том, что
Кармела удалилась достаточно далеко, то наверняка рискнул бы. Но уверенности
такой не было. То, что она могла слышать мои передвижения под полом, но
специально не обращать на них внимания, вовсе не было исключено.
близлежащего фермера или какого-нибудь АОО или ТОО. Могла быть пьяная
компания деревенской шпаны, направляющаяся на дискотеку. Мог быть дачник,
рыболов или грибник - разобрать по звуку, грузовик приближается или
легковая, было пока невозможно, тем более из-под пола.
по гулу - "ЗИЛ-131", могучая армейская машина. Ее вполне хватило бы, чтоб
вывезти все содержимое подвала и меня в качестве бесплатного приложения. Но
в том, что меня на этом "ЗИЛе" повезут, я был не уверен. Да и желания
кататься у меня что-то не было. Было неприятно, даже немного страшно.
Придут, убьют - и нечем крыть. А жизнь, даже такая похабная и дурацкая, как
моя, все-таки в чем-то приятная штука, тем более что насчет загробного
продолжения я сильно сомневался. Пожалуй, я даже надеялся на отсутствие
такового. Так оно спокойнее.
кузове, один за другим спрыгнули на траву несколько человек, раздались
голоса, не очень внятные, потому что приехавшая публика явно не торопилась
предавать гласности свои темные делишки. Зажурчали сразу несколько струй -
натерпелись ребятки в дороге.
Нормально доехали?
что его кто-то встречает. Но больше он ничего сказать не успел, а если и
успел, то я не расслышал.
разорвала гробовую тишину. Она заглушила все вопли, мат, визг, предсмертные
хрипы. И тишина воцарилась вновь. Кармела продолжала свой bodycount. Я,
вжавшись в мешки, ждал продолжения, которое в принципе могло и последовать.
Но, кроме легких, почти не ощутимых шажков Кармелы, уши ничего не
пеленговали. Девушка, как всегда, работала с высоким качеством обслуживания.
черед", тем настойчивее эта мысль лезла мне в голову.
скрипнули петли, и Таня негромко спросила:
сразу и быстро. В том, что поступил правильно, сомневаться не пришлось. Едва
я выбрался, как Кармела пинком ноги сбросила в люк одну из канистр с
бензином, а затем швырнула туда пучок подожженной соломы. Пламя громко
фукнуло, закоптило. Стало светло, и я увидел, что на меня наведен автомат.
Резкие движения делать не стоило. Конечно, пока темно, можно было
попытаться, но результат не обязательно был бы положительным.
торопилась, но поспешала медленно. Что торопило ее, я не очень понимал.
Ребята, которых она "замочила", были явно вне игры, а те, кто мог бы
заинтересоваться их отсутствием, сделают это еще не скоро. Однако, несмотря
на то, что внешне она выглядела спокойно и уверенно, почувствовать ее
желание поскорее смыться с этого неприятного места я смог.
нешуточный пожар, и приказала:
пованивало не только кровью. Пара-тройка от удара пуль непроизвольно
опорожнила кишечник в штаны, и я с трудом обнаруживал места, за которые
можно было бы ухватиться. Внутренне я посочувствовал концлагерным зекам,
которые подобным же образом таскали своих коллег в печку, но все-таки нашел,
что у меня есть кое-какие преимущества. Мне можно было не поднимать труп на
руки, а достаточно было доволочь его до дыры и спихнуть вниз. Кармела, как
профессиональная эсэсовка, стояла с автоматом на изготовку неподалеку от
выхода, и я все время находился у нее на прицеле. Она не подгоняла меня, не
орала: "Shcneller! Shcneller!", но по тому, как она время от времени
недовольно вздыхала, можно было догадаться, что темп моей работы ей не очень
нравится. Возможно, я работал бы быстрее, если б имел полную уверенность,
что не отправлюсь следом за этими стокилограммовыми бедняжками. Всего их
было шесть штук. Когда я спихнул в люк последнего, первый уже начал гореть
вовсю, и знакомый запашок вдохновил меня поскорее выскочить из коровника.
Местами уже горели доски, и мне не хотелось, чтоб они подо мной подломились.
вывод, что бежать бегом и лезть, допустим, на подножку "ЗИЛа" не следует.
Пожар достаточно хорошо высвечивал меня, и я не мечтал о самоубийстве, а
потому дошел до "уазика" живым и здоровым.
надень и защелкни. Молодец. Продень левый через дугу тента и защелкни на
дуге. Вот так, отлично!
держать на свободе левую руку. Теперь я мог в случае необходимости
самостоятельно расстегнуть штаны и справить любую надобность недалеко от
колеса вездехода.
взрывчаткой, канистры с бензином, а в кармане штанов - сигареты и зажигалка
"Criket". Если б я очень захотел, то мог бы попытаться устроить
самосожжение, от которого не поздоровилось бы и Кармеле. Но она, должно
быть, уже поняла, что я очень хочу жить, а потому на самоубийственные
мероприятия не пойду. Правда, довольно близко от меня находился и скрипичный
футляр с запакованным "винторезом", но я не был наивным человеком, чтобы
попытаться открыть его за спиной хозяйки. Уж это-то точно было бы
самоубийством.
грузовику и дала из автомата короткую очередь по бензобаку, метров так с
пятнадцати-двадцати. А потом рванула с места - куда-то в ночь, в неведомую
даль... За ее спиной осталось уже четырнадцать покойников.
долго после того, как Кармела увезла меня на несколько километров прочь от
этого места. Нельзя сказать, чтобы она гнала "уазик" с бешеной скоростью -
советские машины, таких скоростей просто не выжимают, - но все, на что эта
драндулетка была способна, из нее выжали. Не знаю, как там народ ездит на
"Кэмел трофи", но, думается, у нас было не хуже.
Конюшевский Владислав
Жюль Верн
Акунин Борис
Березин Федор
Афанасьев Роман
Шилова Юлия