окна в озеро, и нашли только ее вуаль, плававшую на воде.
зрелище показалось Бюсси одним из самых душераздирающих, которые он видывал
на своем веку, он - закаленный воин, привыкший и сам проливать кровь, и
видеть, как другие ее проливают.
Граф, вам нужно немедленно покинуть этого презренного принца! Граф, такое
благородное сердце, как ваше, не может питать дружеские чувства к похитителю
и убийце женщин.
чтобы составить себе о нем окончательное мнение. Сочувствие Сен-Люка
принесло утешение старцу. В момент великих душевных потрясений человек
становится слаб, как ребенок, а один из самых верных способов утешения
ребенка, укушенного любимой собачкой, состоит в том, чтобы на глазах у
потерпевшего побить собаку, которая его укусила.
и удостоить меня разговора наедине?
вы увидите, какой он добрый и как он умеет помочь в беде.
во взоре молодого человека что-то необычное.
открытым взглядом. , - Вы позволите? - спросил он.
сознавая свое счастье перед лицом этого непомерного горя.
глубокий поклон.
присутствии вы обвиняли принца, которому я служу, и обвиняли его в столь
резких выражениях, что я вынужден просить у вас объяснения.
вами, испытывая к вам глубочайшее сочувствие и только из горячего желания
облегчить ваше горе. Прошу вас, господин барон, расскажите мне во всех
подробностях ужасную историю, которую вы только что вкратце изложили
Сен-Люку и его жене. Посмотрим, действительно ли все свершилось так, как вы
это думаете, и действительно ли все потеряно.
Монсоро, благородный и преданный дворянин, полюбил мою бедную дочь и
попросил ее руки.
именно он первым известил меня о подлых намерениях герцога. Именно он указал
мне способ сорвать их выполнение. Он вызвался спасти мою дочь и просил
только одного, - и это еще раз показывает все его благородство и прямодушие,
- чтобы я отдал ему Диану в жены, если ему удастся вырвать ее из когтей
герцога. - Увы! Мою дочь ничто не спасло! - И тогда он, молодой, деятельный
и предприимчивый, сможет защитить ее от посягательств могущественного
принца, раз уж ее бедному отцу это не по силам. Я с радостью дал мое
согласие, но - горе мне! - все было напрасно. Граф прибыл слишком поздно,
когда моя бедная Диана уже спаслась от бесчестия ценой своей жизни.
известий? - спросил Бюсси.
очевидно, не смеет показаться мне на глаза, ведь ему не удалось выполнить
свой великодушный замысел.
графу де Монсоро удалось перехватить у принца девушку, в которую тот
влюбился, и как, опасаясь, что принц узнает о его женитьбе на этой девушке,
граф повсюду распространил слух о ее смерти и даже несчастного отца заставил
ему поверить.
задумчивости поник головой и потупил глаза, которые не раз сверкали огнем,
пока он слушал печальный рассказ.
герцогом Анжуйским доставить вас в Париж; его высочество желает побеседовать
с вами.
дочери мне встать лицом к лицу с этим извергом! И что он может мне сказать,
он, ее погубитель?
Париж; помимо всего, я не хочу удаляться от того места, где покоится мое
бедное дитя в своем холодном саване из тростника.
настоять на моей просьбе; мой долг сопровождать вас в Париж, только за вами
я сюда и приехал.
от гнева. - Но горе тем, кто захотел бы меня погубить! Король меня
выслушает, а если вы не пожелает меня выслушать, я обращусь ко всему
французскому дворянству. Как это могло случиться? - пробормотал он. - В
своем горе я позабыл, что у меня в руках оружие, которое до сего дня
остается без употребления. Решено, господин де Бюсси, я еду с вами.
вам проявлять терпение, сохранять спокойствие и достоинство, подобающие
христианскому сеньору. Милосердие божие для благородных сердец бесконечно, и
пути господни неисповедимы. Прошу вас также в ожидании того дня, когда богу
будет угодно проявить свое милосердие, не числить меня среди ваших врагов,
так как вы не знаете, что я собираюсь сделать для вас. Итак, до завтра,
господин барон, а завтра с наступлением дня, если вы согласны, мы тронемся в
путь.
проникновенным тоном голоса Бюсси, - однако пока что, друг вы мне или враг,
вы мой гость, и мой долг проводить вас в отведенные вам покои.
начал подниматься по парадной лестнице замка, Бюсси д'Амбуаз следовал за
ним.
поднялись, готовые сопровождать хозяина, но тот остановил их взмахом руки.
Сен-Люк и его жена.
Спокойной ночи, господин граф.
Глава 24
О ТОМ, КАК РЕМИ ЛЕ ОДУЭН В ОТСУТСТВИЕ БЮССИ ВЕЛ РАЗВЕДКУ ДОМА НА УЛИЦЕ СЕНТ-АНТУАН
Подумать только: Бюсси о чем-то секретничает с бароном де Меридор, Бюсси
собирается ехать вместе с бароном в Париж, наконец, Бюсси внезапно берет на
себя руководство чужими делами, о которых поначалу, казалось, не имел
никакого понятия. Все это в глазах молодоженов выглядело необъяснимой
загадкой.
королевское высочество", возымела на него свое обычное действие, ибо во
времена короля Генриха III дворяне еще не привыкли иронически улыбаться,
заслышав титулы и глядя на гербы.
короля, слова "королевское высочество" означали некую высшую власть, то есть
гром и молнию.
в замке. Однако супруги Сен-Люк, понимая неловкость создавшегося положения,
дали себе слово покинуть Меридор при первой возможности, и, как только они
будут уверены в согласии боязливого маршала, перебраться в соседние с
владениями барона земли де Бриссака.
странное поведение. Единоличный владелец тайны, полновластный открыть ее,
кому пожелает, он напоминал восточного волшебника, который первым взмахом
магической палочки осушает все слезы, а вторым - заставляет все зрачки
радостно расшириться и все уста раскрыться в веселой улыбке.
произвести столь великие изменения, он воспользовался для того, чтобы
шепнуть несколько слов в нетерпеливо подставленное ему ушко очаровательной
жены Сен-Люка.
раскрылись, и за ними блеснули перламутром маленькие белые зубы. Пораженный
супруг всем своим видом изобразил вопрос, но Жанна поднесла палец к губам и
унеслась вприпрыжку, как молодая козочка, не забыв поблагодарить Бюсси
воздушным поцелуем.
родительского замка, он машинально ласкал своих собак, не отступавших от
него ни на шаг, и взволнованным голосом отдавал последние распоряжения
слугам. Затем, опираясь на плечо стремянного, он с большим трудом
вскарабкался на старого конька чалой масти, к которому питал нежную
привязанность, ибо тот был его боевым конем в последних гражданских войнах,
махнул на прощание рукой Меридорскому замку и, не сказав никому ни слова,
тронулся в путь.