read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



что ты все равно как медведь в ловушке и не можешь от них убежать. Но не
падай духом, потому что для белого человека, когда он один среди индейцев,
цвет его кожи иногда - верная смерть, иногда же - надежный щит. Пусть они
нас не любят, а все же благоразумие часто связывает им руки. Когда бы
краснокожие народы вершили свою волю, вскоре на распаханных полях Америки
выросли бы вновь деревья; и в лесах было бы белым-бело от христианских
костей. В этом никто не усомнится, кто знает, какова любовь краснокожего к
бледнолицым. Но они нас считали и считали, пока не сбились со счета, а в
здравом уме им все же не откажешь. Так что мы еще не обречены; но, боюсь я,
для пауни надежды мало!
Умолкнув, старик медленно направился к тому, о ком были его последние
слова, и остановился невдалеке от столба. Здесь он стоял, храня молчание и с
тем выражением на лице, с каким приличествовало глядеть на такого славного
воина и знаменитого вождя, как его пленный товарищ. Но Твердое Сердце
смотрел неотрывно вдаль и, казалось, не думал об окружающем.
- Сиу ведут совет о моем брате, - молвил траппер, когда понял, что,
только заговорив, привлечет к себе внимание пауни.
Верховный вождь пауни, спокойно улыбаясь, повернул к нему голову и
сказал:
- Они считают скальпы над вигвамом Твердого Сердца!
- Бесспорно, бесспорно! В них закипает злоба, когда они вспоминают,
сколько ты сразил тетонов, и для тебя сейчас было бы лучше, если бы ты
больше дней провел в охоте на оленя и меньше на тропе войны. Тогда
какая-нибудь бездетная мать из их племени могла бы принять тебя к себе
взамен своего потерянного сына, и жизнь твоя потекла бы, исполненная мира.
- Разве отец мой думает, что воин может умереть? Владыка Жизни не для
того открывает руку, чтобы взять назад свои дары. Когда ему нужны его
молодые воины, он их зовет, и они уходят к нему. Но краснокожий, на которого
он однажды дохнул, живет вечно.
- Да, эта вера утешительней и смиренней, чем та, которой держится этот
бездушный тетон! В Волках есть нечто такое, что открывает для них мое
сердце: то же мужество, да, та же честь, что в делаварах. И этот юноша...
Удивительно, куда как удивительно!.. И годы его, и взор, и сложение... Они
могли бы быть братьями!.. Скажи мне, пауни, ты слышал когда-нибудь в ваших
преданиях о могущественном народе, что некогда жил на берегах Соленой Воды,
далеко-далеко, у восходящего солнца?
- Земля бела от людей того же цвета, что мой отец.
- Нет, нет, я говорю сейчас не о бродягах, которые пробираются в страну,
чтобы отнять ее у законных владельцев, - я говорю о народе, который
краснел.., был красен - и от краски, и по природе, - как ягода на кусте.
- Я слыхал, старики говорили, будто какие-то отряды скрывались в лесах
под восходящим солнцем, потому что не смели выйти в бой на открытые равнины.
- Ваши предания не рассказывают вам о самом великом, самом храбром, самом
мудром народе краснокожих, на какой дохнул когда-либо Ваконда?
Отвечая, Твердое Сердце поднял голову с таким достоинством, с таким
величием, что даже узы не могли их принизить:
- Может быть, годы ослепили моего отца? Или он видел слишком много сиу и
начал думать, что больше нет на земле пауни?
- Ах, такова суетность и гордость человеческая! - в разочаровании сказал
по-английски старик. - В краснокожем природа так же сильна, как в груди
любого белого. Ведь и делавар мнил бы себя куда могущественнее какого-то
пауни, как пауни кичится, что он-де из князей земли. И так оно было между
французами из Канады и англичанами в красных мундирах, которых король
посылал, бывало, в Штаты, когда Штатов еще не было, а были беспокойные
колонии, вечно подававшие петиции; они, бывало, воюют и воюют меж собой и
бахвалятся напропалую подвигами, выдавая их перед миром за свои собственные
доблестные победы; и неизменно обе стороны забывали назвать скромного
солдата, которому на деле обязаны бы ли победой и который тогда еще не
допускался к большому костру народного совета и не часто слышал о своем
подвиге после того, как храбро его совершил.
Когда он дал таким образом волю своей дремлющей, но не вовсе угасшей
солдатской гордости, помимо его сознания вовлекшей его в ту самую ошибку,
которую он осуждал, его глаза, засверкавшие на миг отсветом былого пыла,
обратили ласково-тревожный взор на обреченного пленника, чье лицо снова
приняло выражение холодного спокойствия; и снова казалось, что мыслями пауни
унесся вдаль.
- Юный воин, - продолжал старик с дрожью в голосе, - я не был никогда ни
отцом, ни братом. Ваконда назначил мне жить в одиночестве. Он никогда не
привязывал мое сердце к дому или полю теми ремнями, которые привязывают
людей моего племени к их жилью; будь это иначе, я не совершил бы таких
дальних странствий и не повидал бы так много. Но некогда мне довелось долго
пробыть среди народа, который жил в упомянутых тобой лесах. Близко узнав
этих людей, я полюбил в них честь и старался перенять их мужество. Владыка
Жизни в каждого из нас, пауни, вложил сочувствие к человеку. Я не был
никогда отцом, но я знаю, что такое отцовская любовь. Ты похож на юношу,
который был мне дорог, и я даже начал тешиться мыслью, что в твоих жилах
течет его кровь. Но так ли это важно? Ты правильный человек, я это вижу по
тому, как ты верен слову; а честность - свойство слишком редкое, ее не
забываешь. Сердце мое тянется к тебе, мой юный друг, и я с радостью сделал
бы тебе добро.
Пауни выслушал его слова, такие правдивые в их силе и простоте, и в знак
благодарности низко склонил голову. Потом, опять подняв темные свои глаза,
он устремил их в ширь степей и, казалось, вновь задумался, далекий от заботы
о своей судьбе. Зная, какую твердую опору дает воину гордость в тот час,
который он считает последним в своей жизни, траппер с тем спокойствием,
которому научился в долгом общении с этим замечательным народом, смиренно
ждал, чтобы юный его товарищ высказал свое желание.
Наконец застывший взор пауни словно дрогнул, глаза его засверкали. Он
быстро переводил взгляд со старика на горизонт и от горизонта опять на его
резкие черты, как будто охваченный вдруг тревогой.
- Отец, - отозвался наконец молодой вождь с доверием и лаской в голосе, -
я слышал твои слова. Они вошли в мои уши, и теперь они во мне. У Длинного
Ножа с белой головой нет сына; Твердое Сердце из народа пауни молод, но он
старший в своей семье. Он нашел кости своего отца на охотничьих полях
оседжей и отправил их в поля Добрых Духов. Великий вождь, его отец,
несомненно увидел их и узнал то, что есть часть его самого. Но скоро Ваконда
призовет нас обоих; тебя, потому что ты видел все, что можно видеть в этой
стране, и Твердое Сердце, потому что ему нужен воин, который молод. У пауни
не будет времени исполнить перед бледнолицым свой сыновний долг.
- Как я ни стар, как ни жалок и слаб против того, чем я был когда-то, я,
возможно, доживу, чтобы увидеть, как зайдет над прерией солнце. Ждет ли мой
сын, что доживет и он?
- Тетоны считают скальпы на моем жилище! - ответил юный вождь, и в его
печальной улыбке загорелся странный отсвет торжества.
- И они увидят, что их много - слишком много, чтоб оставить жизнь их
владельцу, раз уж он попал в их мстительные руки. Мой сын не женщина и без
страха глядит на тропу, которую должен пройти. Ему ничего не нужно шепнуть в
уши его народа перед тем, как он ступит на нее? Эти ноги стары, но они могут
еще отнести меня к излучинам Волчьей реки.
- Скажи Волкам, что Твердое Сердце завязал на своем вампуме узел на
каждого тетона! - сорвалось с губ пленника с тою страстностью, которая,
вдруг прорвавшись, опрокидывает преграду искусственной сдержанности. - Если
он хотя бы одного из них встретит на полях Владыки Жизни, его сердце станет
сердцем сиу.
- Ох! Такое чувство было бы опасным спутником для белого человека,
готового пуститься в последнее странствие! - пробормотал старик
по-английски. - Это не то, чему добрые моравские братья учили делаваров, и
не то, что так часто проповедуют в своих поселениях белые, - хотя, к стыду
всей нашей белой расы, сами они плохо следуют собственной проповеди!..
Пауни, я люблю тебя, но я христианин, я не могу нести такую весть.
- Если мой отец боится, что тетоны услышат его, пусть он тихо шепнет эти
слова нашим старикам.
- Юный воин, постыдного страха в бледнолицем не больше, чем в
краснокожем. Ваконда учит нас любить жизнь, которую он дает; но любить ее
надо, как любят мужчины свои охотничьи поля, и своих собак, и свои карабины,
а не безгранично и слепо, как любит мать свое дитя. Когда Владыка Жизни
призовет меня, ему не придется дважды выкликать мое имя. Я равно готов
отозваться на него и сейчас, и завтра, и во всякий день, какой назначит для
того его всемогущая воля. Но что такое воин без своих обычаев? Мои запрещают
мне нести такие слова.
Величественным кивком вождь показал, что согласен с этим; и уже казалось,
что так нежданно пробудившееся доверие сразу и угаснет. Старик, однако, был
слишком растроган своими воспоминаниями, долго дремавшими, но неизменно
живыми, - не мог он так просто оборвать разговор. С минуту он раздумывал,
потом печально поднял взор на своего молодого товарища и продолжал:
- Каждого воина надо судить по его силам. Я сказал моему сыну, чего я не
могу, пусть же он откроет свои уши на то, что я могу сделать. Лось не
измерит прерию быстрее, чем эти старые ноги, если пауни доверит мне весть,
которую может отнести белый человек.
- Пусть бледнолицый слушает, - ответил индеец после одной секунды
колебания, вызванного прежним отказом. - Он останется здесь, пока сиу не
сосчитают скальпы своих мертвых воинов. Он переждет, пока они не устанут
прикрывать лысые головы восемнадцати тетонов кожей одного пауни; пусть глаза
его будут широко открыты, чтобы увидеть место, где они зароют кости воина.
- Это я могу, и я это сделаю, благородный юноша.
- Он отметит место, чтобы всегда его узнать.
- Не бойся, не бойся, я никогда не забуду этого места, - перебил старик,
готовый расплакаться перед этим неколебимым спокойствием и готовностью
принять свою судьбу.
- Теперь я знаю, что мой отец пойдет к моему народу У него седая голова,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 [ 60 ] 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.