Чтение 60–й страницы книги ~Атаульф~

Ведомо Теодобаду, что неприязнь между вашими родами и родами дальних
гепидов пролегает. Все ведомо Теодобаду, ибо полнится он заботами о сво-
их соседях. Говорит вам Теодобад: под меня идите. Вместе дальних гепидов
изведем, сами на солеварнях сядем. По весне вандал один от Лиутара, сына
Эрзариха, к Теодобаду приезжал. Спрашивал у Теодобада, не собирается ли
осенью Теодобад в поход на дальних гепидов. Что ежели Теодобад не соби-
рается, то он, Лиутар, пойдет. И вот что отвечал ему Теодобад: до похо-
дов ли мне, когда о ближних гепидах сердце все изболелось. От лютости
Огана изнывают, поди. Мол, ступай, Лиутар, сын Эрзариха, пощипли по осе-
ни Огана. Меня же оставь, ибо желаю о гепидах ближних скорбеть.

Вот каков наш военный вождь Теодобад.

К себе вас зовет.

И еще передавал Теодобад: пусть ваши старейшины к нему в бург приез-
жают. И из вашего села, и из других родов. Одарить вас Теодобад хочет.
Да спрашивает, не топкое ли место, где вы живете.

Тут насторожился Сьюки-старейшина. Что, мол, за дело Теодобаду-готу
до топкости наших мест. Хорошее у нас место.

А то, продолжал дядя Агигульф, опасается Теодобад: как кони пройдут,
дарами от него, Теодобада, навьюченные? Ибо столь много даров хочет пе-
редать вам Теодобад, что непременно нужно для меры одной лошади спину
сломать. Как спина сломается от их тяжести - так значит мера достигнута.
Вот каков Теодобад, сын Алариха.

Второй старейшина гепидский тут сказал, что негоже коню спину ломать,
добро переводить. Мол, оттого-то вы, готы, такие нищие, что рачительнос-
ти в вас - как в блохе весу. Мол, если пойдем в бург к Теодобаду за да-
рами, так двух волов возьмем. Так-то вот хозяйственные люди поступают.

Дядя Агигульф, им подпевая, стал их в наш бург манить. Расписывал,
как принимать гостей станет Теодобад. Грозится Теодобад почти что до
смерти кормить-поить. И ублажать грозится до одурения. Говорит Теодобад:
пусть побольше старейшин приходит, ибо не все уйдут. Кто-нибудь обяза-
тельно от сытости смерть примет.

И еще говорит Теодобад, что на этот случай заранее знатные погре-
бальные костры приготовлены - две в ладье, одна в домине. Кому как гля-
нется.

Так что приходите, гепидские старейшины, к Теодобаду-готу в его золо-
той бург: ешьте досыта, пейте допьяна, гуляйте до одури, погребать будем
с почестью. А жрецы у нас в бурге такие, что не захочешь - все равно в
Вальхаллу отправят. Вот какие у нас жрецы. Одного, наиболее свирепого,
сам Вотан побаивается.

Молит вас Теодобад: приходите к нему в золотой бург, о гепидские ста-
рейшины. Сладость владычества его над собой ощутите.

Так говорит Теодобад.

Дядя Агигульф о бурге рассказывать начал и все остановиться не мог
-люб дяде Агигульфу бург. Говорил, идешь, бывало, по бургу, а там везде
псы валяются кверху лапами, с животами раздутыми, от сытости изо рта
языки вываливаются, еле дышат бедняги. Вот как живут у Теодобада.

Женщины непраздные там не ходят. Всякая с детьми: одно дитя в утробе,
с десяток за руку цепляются.

И все спрашивают у Теодобада, когда же, когда гепиды прибудут? Так
желают гепидов в бурге видеть. Дети малые плачут: почему гепиды не едут?
Кони - и те...

Тут остановился дядя Агигульф, поняв и сам, что сказал лишку.

Старейшины же гепидские на то отвечали, что посетят золотой бург, ко-
ли дети малые плачут и их зовут.

И спросил Сьюки:

- А что, условия, на каких под Теодобада пойдем, - тоже с конями об-
суждать будем? Или с детьми малыми?

Дядя Агигульф ответил с достоинством, что столь важные вопросы Теодо-
бад сам обсуждает, никому не доверяя.

А Валамир сидел и кивал.

Дядя Агигульф, нам все это рассказывая, поведал, что более всего бо-
ялся, как бы скудоумный Валамир рта не раскрыл. Оттого и пришлось ему,
Агигульфу, языком молоть, как Ильдихо.

Долго еще расписывал дядя Агигульф старейшинам гепидским, как их Тео-
добад в бурге принимать будет. На том порешили, что гепиды думать ста-
нут, а через несколько дней в селе тинг соберут и ответ посланцам теодо-
бадовым дадут. За это время и к другим родам наведаются, в другие села,
и оттуда ответ принесут.

Тут дедушка Рагнарис спросил:

- А задержались-то вы с Валамиром почему?

Дядя Агигульф сперва не хотел говорить, а после сознался. На свадьбу
они попали ненароком. От приглашения особенно не отбивались, да и невеж-
ливо это, ведь посланцами от Теодобада приехали. Так они с Валамиром
рассудили.

Дедушка Рагнарис осведомился: так ли они с Валамиром безобразничали
на гепидской свадьбе, как обычно безобразничают, когда бражничают. На
что дядя Агигульф ответил, что хуже. Потом спохватился и пояснил:

- Не мы хуже, а гепиды хуже. Гепидское бражничанье - скотство одно.
Ни в чем гепид удержу не знает. А мы с Валамиром старались не отставать,
не посрамить чести села нашего.

Дедушка Рагнарис спросил подозрительно:

- Убили кого-то, что ли?

Но дядя Агигульф клялся, что смертоубийства не было.

Дедушка засопел и велел рассказывать все, как было. Дядя Агигульф и
рассказал.

Гепиды дядю Агигульфа с Валамиром дразнили и все кричали, что готы,
мол, веселиться не умеют: у готов, мол, свадьба от стравы погребальной
не отличается. Одна только радость, что живот набить, покуда кожа вокруг
пупка не лопнет. Особенно же Сьюки, старый хрыч, старался.

- Да и историю с исходом из Скандзы этот гепидский дед иначе сказыва-
ет, - обиженно добавил дядя Агигульф.

Когда невеста с женихом удалились, всем прочим гостям без них скучно
стало. Тут-то дядя Агигульф с Валамиром себя и показали. Позвали девку
из рабынь, велели тряпок и соломы принести. Та притащила, стоит и глядит
- что воины удумали. Не снасильничать ли ее хотят на соломе.

Но не таковы богатыри готские, чтобы гепидскую замарашку прилюдно на-
силовать. Иное на уме у них было, лучше.

Из тряпок и соломы куклу свернули, титьки ей сделали побогаче, а
сверху голову мертвую насадили. И оженили Агигульфа на бабе этой соло-
менной, а Валамир жрецом был.

Сьюки, хрыча старого, гепиды дразнили: кричали ему, чтобы он домой к
себе сходил, зерна принес - молодых осыпать. Сьюки же уходить не хотел и
зерна жадничал. Но тут Валамир-умница нашелся. Сказал старику голосом
медоточивым: мол, негоже Сьюки жадничать, ибо боги явственно показали
ему, Сьюки, свое благоволение. Ниспослали Скалье, сыну его младшему,
священную ярость. Стало быть, он, Сьюки, есть любимец Вотана.

Тут Агигульф приревновал и заревел, что он, Агигульф, любимец богов,
а стало быть, и Вотана, - он, Агигульф, а не какой-то там Сьюки.

Валамир и здесь не растерялся. В нашем селе, сказал он, Агигульф -
любимец Вотана, а в гепидском - Сьюки.

И сошлись на том, что на пиру два любимца Вотана собрались. Агигульф
со Сьюки обнялись даже.

Но за зерном Сьюки так и не пошел. Зерно отец жениха принес, ибо пре-
изрядно пива в него влили богатыри гепидские. Он у гепидов другим ста-
рейшиной был.

После уже утро настало. Дядя Агигульф проснулся на сеновале, рядом с
ним, положив на него мягкую руку, спал кто-то. Не иначе, девка. Погладил
спросонок дядя Агигульф девицу по лицу, а она холодная, как труп. И с
усами.

Закричал тут Агигульф страшно, подскочил и сон с него долой. Поглядел
- а его с куклой спать уложили, будто обнимает кукла его.

А вокруг гепиды пьяные регочут - в сене гнезд себе понавили, чтобы
бездельничать удобней им было, - и смотрят туповато. Весело им. Зубы
скалят, друг с другом переговариваются, в дядю Агигульфа пальцами коря-
выми тычат.

Дядя Агигульф гепидский выговор страсть как не любит, ибо говорят ге-
пиды с пришепетыванием. Да и имена у них дурацкие. "Скалья" означает
"Кирпич" - разве это имя для воина? Разве что для гепида, да и то, когда
рехнется.

Дядя Агигульф говорит, что когда слышит пришепетывание гепидское, ему
сразу порвать вокруг себя все хочется. Ибо шепчут они, будто манят, буд-
то обаять его хотят. Словно благодушие на него напустить желают.

Но не поддался дядя Агигульф коварству гепидскому и благодушие напус-
тить на себя не дал. Мстить за обиду свою воспрянул и с самым мордастым
гепидом схватился. После же и другие гепиды на дядю Агигульфа навали-
лись.

Дядя Агигульф на хитрость воинскую пошел. Выждал, чтоб побольше гепи-
дов на него навалилось, и вкупе с врагом яростным с сеновала оземь гря-
нулся. Так и одолел вражью мощь.

- Из-за свадьбы-то мы с Валамиром в том селе и задержались, - заклю-
чил дядя Агигульф.

Тут сестры мои, Галесвинта со Сванхильдой, засмеялись в голос. Мать
говорит, что сестрам моим уже замуж пора. Оно и видно - смеялись препро-
тивно, визгливыми голосами, как Ильдихо, когда ее дедушка ущипнет пониже
спины.

Дедушке Рагнарису этот смех не понравился. Он палкой на них замахнул-
ся и спросил, почему это они над рассказом славного воина потешаются.