Чтение 60–й страницы книги ~Военные действия~

этот тип не был солдатом. Это был террорист, обыкновенный преступник.

Август посмотрел в глаза старого друга.

- Оставьте их, генерал, - произнес он.

- Сейчас, - ответил Роджерс и перешел к следующему. Распростертый на
земле курд был в сознании и смотрел в небо непокорными, злыми глазами.

Роджерс равнодушно показал на него стволом пистолета.

- А этот?

- Этому повезло больше других, - ответил Мюсикант. - Наверное, командир.
Они защищали его как могли. У него ожоги второй степени и легкий шок. Выживет.

Некоторое время Роджерс вглядывался в лицо курда, потом присел рядом с ним
на корточки.

- Этот человек меня пытал.

- Мы заберем его в Соединенные Штаты, - произнес Август. - Он предстанет
перед судом. Его преступление не останется безнаказанным.

Роджерс не сводил глаз с ожесточенного и непокорного лица Сиринера.

- Когда его будут судить, - произнес генерал, - курды начнут похищать и
казнить работающих в Турции американцев. Или подорвут в воздухе американский
самолет. Или подложат бомбу в американскую корпорацию. Суд над этой сволочью
станет настоящим бедствием для нашей страны. Знаешь, в чем заключается ирония?

- Нет, генерал, - устало произнес Август. - Скажите.

- В том, что требования курдов в принципе справедливы. Суд окажется для
них лишней возможностью привлечь внимание к своим проблемам. Мировая
общественность посчитает его действия обоснованными и понятными. То, что он жег
живого человека паяльной лампой и унижал женщину, будет расценено как героизм.
Про него скажут, что он пошел на это ради блага своего народа.

- Ну, мы еще посмотрим, - возразил полковник Август. - Существует и
другая точка зрения. О ней узнают тоже. Об этом мы позаботимся.

- Каким образом? - спросил Роджерс. - Вы не имеете права раскрываться.

- Достаточно будет ваших показаний. Вы заслуженный человек, военный
герой.

- Они докажут, что мы шпионили за ними и вынудили их на ответные
действия. А я убил их товарища в Турции и уже тем самым заслужил наказание. Они
обвинят нас даже в уничтожении этой... пастушьей пещерки.

До офицеров донесся гул двигателя РОЦа. Август встал между Роджерсом и
Сиринером.

- Поговорим позже, сэр. Мы выполнили задачу. И можем этим гордиться.
Роджерс промолчал.

- С вами все в порядке?

Генерал кивнул.

Август отошел в сторону и включил радиопередатчик.

- Сержант Грей, - произнес он в микрофон, - приготовиться к запуску
таймера.

- Слушаюсь, сэр!

Август повернулся к десантникам.

- Остальным приготовиться к...

Полковник вздрогнул от прогремевшего выстрела и резко обернулся.

Сжимающая пистолет голая рука генерала была опущена вниз. Из ствола к
остекленевшим глазам Роджерса поднимался синий дымок. Генерал смотрел, как
вытекает кровь из дыры во лбу Сиринера.

Август резким движением вырвал пистолет из руки старого друга.

- Это ты выполнил свою задачу, Берт. А я еще нет.

- Майк... какого черта?.. Что ты сделал?

- Вернул свою гордость, - ответил генерал, глядя в глаза Августу.

Потом Роджерс повернулся и медленно побрел по направлению к дороге.

Услышав выстрел, экипаж РОЦа повскакивал на ноги. Теперь Роджерс мог
улыбаться. И улыбнулся. Предстояло извиниться перед Филом Катценом.

Лицо полковника Августа посерело. Он приказал Мюсиканту закончить с
ранеными и полковником Седеном. Затем протянул пистолет рядовой Девонн.

- Сэр, - произнесла она. - Никто ничего не видел.

Курд был убит в ходе перестрелки. Август мрачно покачал головой. - Я знаю
Майка Роджерса всю свою жизнь. Он еще ни разу никому не солгал. И вряд ли
изменит своим правилам.

- Его отдадут под суд! - воскликнула Девонн.

- Знаю! - рявкнул Август. - Именно это меня и волнует. Майк сделает то,
что хотел сделать этот курд. Он использует суд как свою трибуну.

- Зачем? - растерянно спросила Девонн.

- Затем, - нервно вздохнул Август, - чтобы показать Америке, как надо
поступать с террористами. А всему миру - что Америка не намерена больше их
терпеть.

Повернувшись к подъехавшему РОЦу, полковник скомандовал:

- Все к машине! Уходим. Проклятую пещеру взорвать к чертовой матери!..

Глава 58

Вторник, шесть часов ноль три минуты вечера Дамаск, Сирия

Эскорт из двух машин президентской службы безопасности подкатил к зданию
американского посольства в Дамаске в пять часов сорок пять минут. Посла Хэвелса
проводили до самых ворот, где его встретили два морских пехотинца. Катафалк
доставил тела агентов службы безопасности к задним воротам посольства.

Хэвелс отправился прямиком в свой кабинет. Несмотря на застывший в глазах
страх, выглядел он весьма решительно. Он тут же набрал номер турецкого посла в
Дамаске и пересказал ему все, что случилось во дворце, а также сообщил, что
нападение на пограничный вертолет и взрыв плотины совершили не сирийцы, а
курдские террористы.

Худ всегда считал переодевания и маскировку атрибутикой шпионских фильмов
и дурацких романов. И вот ему довелось прошагать по Дамаску добрую треть мили в
одежде уроженца улицы Ибн-Ассакер. Другого выхода не было. Если бы его узнал
хоть один журналист или политический деятель, жизни сопровождающих его двух
женщин оказались бы в опасности.

В посольстве Худ немедленно попросил провести его в комнату, откуда он
смог бы связаться с Бобом Хербертом. Тяжелая дверь в кабинет помощника посла
Джона Лекоза закрылась, и Худ остался один. Шторы были задернуты, в кабинете
царили полумрак и прохлада. Худ наконец почувствовал себя в полной
безопасности. Набирая номер Херберта, он вдруг подумал, что Шарон и ребятишки
могли услышать про события в Дамаске. Он разволновался и решил позвонить им
сразу же после разговора с Оп-центром. Вначале нужно узнать про РОЦ.

Херберт поднял трубку после первого же гудка. Он чрезвычайно сдержанно
сообщил Худу хорошую новость. Ракетный удар успели отменить. Десантники провели
успешную операцию, освободили и РОЦ, и его команду. Сейчас все находятся в
Тель-Нефе. Раненых курдов передали сирийским военным.

В коротком интервью Си-эн-эн руководитель армейской пресс-службы сообщил,
что взрыв в пещере произошел из-за неправильного обращения со взрывчаткой со
стороны террористов.

Худ пребывал в восторженном состоянии до тех пор, пока Херберт не
рассказал ему о пытках, которым подвергся Майк Роджерс, и о том, как он
застрелил главаря террористов.

Некоторое время Худ молчал, потом задал вопрос:

- Кто был свидетелем убийства?

- Этот вариант не проходит, - проворчал Херберт. - Майк хочет, чтобы люди
узнали о том, что он сделал и почему он так поступил.

- Он побывал в аду, - задумчиво произнес Худ. - Надо поговорить с ним,
когда он немного придет в себя.

- Пол...

- Я знаю, чем на него можно подействовать. На суде ему придется
рассказать обо всем, что он делал в Турции и для чего. Раскрыть контакты,
методы работы и многое другое.

- В интересах национальной безопасности можно провести закрытый военный
трибунал.

- Пресса все равно найдет лазейку, - возразил Худ. - Они разорвут нас на
части. В результате окажется под угрозой вся разведывательная работа на Ближнем
Востоке. Что говорит полковник Август? Он же старый друг Майка.

- Август перепробовал все доводы, - сказал Херберт. - В ответ Майк
твердит, что терроризм стал самой серьезной опасностью для Америки. И бороться
с ним надо только огнем.

- Он все еще в шоке, - сделал вывод Худ.

- Его осмотрели в Тель-Нефе, - вздохнул Херберт. - Медики утверждают, что
он вполне здоров.

- После таких пыток?

- Майк бывал в подобных переделках десятки раз и никогда не срывался, -
ответил Херберт. - В любом случае израильские врачи уже дали свое заключение, и
сам Майк утверждает, что хорошо все продумал.

Худ дотянулся до лежащего на столе карандаша и блокнота.

- Какой телефон на их базе? Я хочу поговорить с ним, прежде чем он
совершит что-нибудь безрассудное.

- Ты не сможешь с ним поговорить, - сказал Херберт.

- Почему?

- Потому, что уже поздно. Худ похолодел.

- Что он сделал, Боб?

- Позвонил генералу Томасу Эспозито, главнокомандующему войск
спецназначения, и признался в убийстве. Сейчас Майк находится под стражей и
ждет прибытия военной полиции и юристов с военной базы в Инсирлике.

Висящие на окнах тяжелые шторы вдруг показались Худу зловещими и пыльными.
Ощущение безопасности пропало. В комнате было темно и душно.

- Хорошо, - произнес Худ. - Назовите мне варианты. Наверняка должны быть
какие-нибудь варианты.

- Только один, - сказал Херберт. - Причем довольно сложный. Можно
попытаться получить президентское прощение.

- Ну и отлично! - резко выпрямился Худ.

- Я знал. что тебе это понравится, - усмехнулся Херберт. - Я уже говорил