read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



ШТИРЛИЦ (Асунсьон, ноябрь сорок шестого)
__________________________________________________________________________
...Когда Штирлиц открыл глаза, он ощутил себя лежащим на толстой
тростниковой циновке в хижине Квыбырахи, рядом спал Шиббл; вождь широко
раскинулся на белой циновке с каким-то странным, мистическим орнаментом;
Канксерихи быстро ходила вокруг хижины, бормоча что-то монотонное.
Штирлиц пошевелился: боли в теле не было. Он заставил себя преодолеть
страх перед резким движением, который родился в нем после ранения, потому
что каждую минуту боялся потревожить боль, постоянно жившую в нем, и
быстро, не готовя себя, сел, - никакого п р о с т р е л а; какое-то
неудобство было в ухе; потянувшись к мочке, он отдернул руку, потому что
наткнулся на деревянную иглу; по спине его прошла брезгливая судорога -
столь странным было ощущение чего-то чужеродного в теле.
Штирлиц толкнул Шиббла; тот приподнялся на локте, потер глаза, зажег
спичку и посмотрел на часы:
- Ну и ну, - шепнул он, прислушиваясь к монотонному бормотанию
женщины, - вы проспали пятнадцать часов: свалились в два, а сейчас уже
пять... Как себя чувствуете?
- Не поверите...
- Спали вы как убитый... Хорошо?
- Как заново родился...
- Ну-ну...
- А что это она бормочет?
- Вообще-то я не понимаю их языка, но Квыбырахи объяснял: мол, она
всю ночь будет отгонять злых духов, чтобы они сквозь дырку в мочке снова
не вошли в вас... Сейчас возвращается ваш добрый дух. Он говорит, что
женщина должна стеречь вас, пока спите, во сне можно умереть, если она не
углядит за злым духом и он войдет в дырку в мочке, вот она и бормочет,
пятнадцать часов на ногах, с ума сойти...
- Я что-нибудь говорил, пока спал?
Шиббл удивленно посмотрел на него, потом со сладостным подвывом
зевнул:
- Вы?
- Ну, да... Я же слышал, вождь сказал: "Теперь он заговорит".
- Ах да, верно... Она потом долго сидела над вами, слушала, как вы
дышали... И он меня попросил, чтобы я непременно разобрал, какое слово вы
скажете во сне... Я еще удивился: "А может, он ничего не будет говорить?"
А он ответил: "Канксерихи говорит, что он обязательно будет шептать; ей
важно разобрать первое слово. Она определяет, как сложится его будущая
жизнь, вернется ли болезнь, ну и все таксе".
- Что же я сказал? - рассеянно поинтересовался Штирлиц и сразу же
почувствовал, что он перебрал, слишком уж р а с с е я н н о спросил,
негоже так себя прятать, наоборот, демаскируешь.
И верно, Шиббл усмехнулся:
- Вы сказали то, чего бы никогда никому не сказали. Всю правду о себе
сказали. Вот вы теперь где, - он повертел кулаками в воздухе, - с
потрохами.
- Нет, правда, интересно...
- Так и говорите. Вы меня изучаете, как плевок под микроскопом.
Думаете, я так не умею? Еще как умею... А сказали вы какое-то странное
слово, не на испанском... Но ей важно было не слово, а буква, у них же
каждая буква с особым смыслом... А первая буква была "Эс"... Что-то вроде
"Саченько"... Могли такое сказать?
- Мог.
- Что это значит?
- Имя... В Германии тридцатых годов, до тридцать третьего, была такая
песня...
- Так вы немец?
- Нет. Но я там жил довольно долго... Что Канксерихи сказала по
поводу буквы "Эс"?
- Обрадовалась. Потанцевала вокруг вас, всего веерами своими
обмахнула, сказала вождю, что, мол, вы произнесли нужное для здоровья
слово, если оно началось с этой буквы.
"Поди не поверь, - подумал Штирлиц. - Откуда эта индианка может знать
про Сашеньку? Она в моем сердце всегда. Ее нет рядом, но мечта о ней дает
силу жить и счастье верить, что прекрасное прошлое вернется... А если и
нет, то все равно оно будет постоянно определять оставшуюся мне
б е с к о н е ч н о с т ь, то есть те часы, которые мне еще предстоит
прожить: то, что было, всегда в душе моей... Мы до сих пор шарахаемся от
понятий "дух", "душа", хотя понятия эти совершенно разные по своей сути.
Между двумя этими понятиями существует определенное соотношение - не
статичное, как в античности, и не функциональное, то есть современное,
европейское. Некая таинственная магия определяет соотношение между душой и
духом. Мы вульгарно толкуем и понятие "магическое", сразу представляем
фокусника, который шпагу глотает, а ведь понятие вполне предметно, рождено
философской школой Багдада, той, которая дала миру и христианство, и
манихейство, и неоплатонизм, а уж после ислам. Багдад, столица
мавританской школы магического, к математике относилась как к умному
собеседнику, какой уж тут фокусник со шпагой... Как чего не знаем, так
кричим "осанна"! Душа моя, Сашенька, дух твой всегда в моей душе, - разве
эти слова для меня не были магическими, спасительными все эти годы?! Разве
не стали они моей верой?!"
- Вы давно спите? - спросил Штирлиц.
- Не знаю. Не очень. Но я выспался. Мы долго сидели с вождем, он
любит беседовать. Все вожди любят говорить. А может, слушать себя, черт их
разберет.
- А женщина? Она давно отгоняет злых духов?
- Я же говорю: с той минуты, как вы уснули... Слушайте, вам правда
полегчало? Когда вы уснули, лицо у вас, честно говоря, разгладилось и
порозовело. Сам-то я всему этому не верю... Но вы порозовели, что правда,
то правда... Будем вставать?
- Пора идти?
- От вас зависит. Вы меня купили на эти дни, я служу, мне торопиться
некуда... Чем дольше проторчу в сельве, тем деньги будут целее в банке.
Или хотите еще поспать?
- Нет. Я себя чувствую бодро. Какая-то даже, знаете ли, повышенная
активность.
- Будем охотиться?
- Мы далеко от Парагвая?
- Вы имеете в виду столицу?
- Да.
- Дня за четыре дойдем. Рыбачить хотите?
- Можно.
- А ягуара, как понял, отставим?
- Пусть живет.
- Мне легче.
- Тогда двинемся, пока нет солнца. Вы, кстати, хорошо переносите
жару.
- Да, я люблю жару.
- Не все выдерживают здешнюю духоту... Да и влажно очень.
Шиббл поднялся, достал из кармана спички, чиркнул, зажег лучину,
осторожно обложил ее щепочками; запахло сладким дымом; такой дым всегда
ассоциировался у Штирлица с единственным летом, проведенным в Подмосковье,
когда они с отцом жили в маленькой деревушке километрах в пятидесяти от
Москвы со странным названием Малаховка.
Женщина вошла в хижину, бормоча что-то, приблизилась к Штирлицу;
высвет пламени в очаге (Шиббл подложил три сухих поленца,
з а т р е щ а л о) делал ее лицо старым и отечным; в ней сейчас ничего не
осталось от той пышущей здоровьем Канксерихи, которую он видел пятнадцать
часов назад: под глазами - даже на шоколадном лице - были заметны
провалы-тени, белки сделались как у печеночного больного, даже живот,
казалось, опал.
Она что-то сказала ему потухшим, усталым голосом.
Шиббл тронул Квыбырахи за плечо, тот, не поворачиваясь, перевел,
словно и не спал:
- Сейчас она повяжет ему амулет, пусть он не снимает его тридцать три
дня, а вообще-то он теперь здоров.
Женщина повесила ему на кисть тесемочку с костяшкой. Тесемка была
скользкая, свита из какой-то травы, очень крепкая. Штирлиц не удержался,
попробовал ее на разрыв. Потом она вытащила зубами острую деревянную
палочку из мочки и, словно подрубленная, свалилась на пол.
- Теперь она будет спать столько часов, сколько спал белый охотник, -
пояснил вождь. - Она устает после своей работы, несколько дней как не в
себе, очень старается, да и злые духи, которых она отогнала, мстят -
потеряли столько еды, они ж едят человека изнутри, вкусно, не надо
охотиться или ловить рыбу - все в твоем распоряжении... Поди, пойми, когда
они в тебя забираются...

Отъехав километров десять, Шиббл спросил:
- Не хотите попробовать: сможете ли делать то, чего не могли раньше,
до этой... как ее... тьфу, забываю все время...
- Канксерихи, - улыбнулся Штирлиц.
- Да, верно... Чего не могли делать до нее? У вас такие страшные
шрамы от ран, я смотрел, когда она колдовала над вами...
- Попробуем, - сказал Штирлиц и остановил коня. - Мне самому
интересно.
Какую-то секунду он сидел в седле недвижно, потом, переборов барьер
страха (боль, которая живет в тебе месяцы, нарабатывает и осторожность, и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 [ 60 ] 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.