Чтение 597–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

Девятьсот сорок девятая ночь

Когда же настала девятьсот сорок девятая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что юноша воскликнул: "Клянусь Аллахом, я уже
давно хожу и ищу что-нибудь подобное!" И я подошел к старику, о повели-
тель правоверных, - говорил он, - и приветствовал его, и сказал: "О гос-
подин мой, у меня есть до тебя нужда". - "Что у тебя за нужда?" - спро-
сил он. И я сказал: "Я хочу быть твоим гостем сегодня вечером". - "С лю-
бовью и охотой!" - ответил старик. А потом он сказал: "О дитя мое, у ме-
ня много девушек, и среди них есть такие, чья ночь по десять динаров, а
есть такие, чья ночь по сорок динаров, а есть и такие, чья ночь стоит
больше. Выбирай которую хочешь". - "Я выбираю ту, чья ночь по десять ди-
наров", - сказал я. И затем я отвесил старику триста динаров за месяц, и
он передал меня слуге, и этот слуга взял меня, и отвел в баню, находящу-
юся в доме, и хорошо мне прислуживал. А когда я вышел из бани, он привел
меня в какую-то комнату и постучал в дверь. И к нему вышла девушка, и он
сказал ей: "Бери твоего гостя". И девушка встретила меня пожеланием уюта
и простора, смеясь и радуясь, и ввела меня в удивительную комнату, укра-
шенную золотом, и я всмотрелся в эту девушку и увидел, что она подобна
луне в ночь ее полноты, и ей прислуживали две невольницы, подобные звез-
дам. И она посадила меня, и села со мной рядом, и сделала девушкам знак,
и они принесли столик со всевозможным мясом - курицами, перепелками, ка-
та и голубями, и мы ели, пока не насытились, и я в жизни не видел куша-
ний слаще этих. И когда мы поели, столик был убран, и принесли столик с
напитками, цветами, сладостями и плодами, и я провел с этой девушкой ме-
сяц в таких обстоятельствах.

А когда месяц кончился, я сходил в баню и пришел к старику и сказал
ему: "О господин мой, я хочу ту, чья ночь по двадцать динаров". - "Вешай
золото", - сказал он. И я пошел, и принес золото, и отвесил старику
шестьсот динаров за месяц, и он позвал слугу и сказал: "Возьми своего
господина". И слуга взял меня и отвел в баню, а когда я вышел, он привел
меня к дверям какой-то комнаты и постучался, и из комнаты вышла девушка:
"Возьми своего гостя", - сказал он ей. И она встретила меня наилучшей
встречей, и вдруг я вижу - вокруг нее четыре невольницы. И она приказала
принести еду, и принесли столик со всевозможными кушаньями, и я стал
есть, а когда я покончил с едой и столик убрали, девушка взяла лютню и
пропела такие стихи:

"О мускуса дуновенье из вавилонских стран,

Любовью моей молю - послания мои доставь!

Я знал в этих странах раньше милых жилища все - и

Возвышенней средь жилищ других они истинно!

И та в них живет, любовь к кому всех влюбившихся

Пленила, но пользы нет для них от нее совсем".

И я провел у нее месяц, а затем пришел к старику и сказал: "Хочу ту,
что за сорок динаров!" И старик сказал: "Вешай золото!" И я отвесил ему
за месяц тысячу двести динаров и провел с девушкой месяц, точно день,
столь прекрасной я нашел ее внешность и ее общество. И затем я опять
пришел к старику. А дело было уже под вечер, и я услышал большой шум и
громкие голоса и спросил его: "В чем дело?" И старик сказал: "Сегодняш-
няя ночь у нас самая знаменитая из ночей, и все люди развлекаются в эту
ночь, глядя друг на друга. Не хочешь ли ты подняться на крышу и посмот-
реть на людей?" И я сказал: "Хорошо!" И поднялся на крышу и увидел кра-
сивую занавеску, а за занавеской - великолепное помещение, в котором
стояла скамья, и на ней были прекрасные ковры, и там сидела красивая де-
вушка, которая ошеломляла смотревших своей красотой, прелестью, строй-
ностью и соразмерностью. И рядом с ней сидел юноша, положив руку ей на
шею, и целовал ее, и она целовала его. И, увидев их, о повелитель право-
верных, я не мог владеть своей душой и не знал, где я, - так ослепил ме-
ня прекрасный облик этой девушки. И когда я спустился вниз, я спросил
девушку, у которой я был, и описал ей облик той девушки, и она сказала:
"А что тебе до нее?" И я воскликнул: "Клянусь Аллахом, она взяла у меня
ум!" И девушка улыбнулась и сказала: "О Абу-ль-Хасан, у тебя есть до нее
желание?" - "Да, клянусь Аллахом, она овладела моим сердцем и умом!" -
воскликнул я, и девушка молвила: "Это дочь Тахира ибн аль-Ала, и она на-
ша госпожа, а мы все - ее невольницы. Знаешь ли ты, о Абу-ль-Хасан,
сколько стоит ее ночь и день?" - "Нет", - ответил я. И девушка сказала:
"Пятьсот динаров, и по ней вздыхают сердца царей". - "Клянусь Аллахом, -
воскликнул я, - я изведу все свои деньги на эту девушку!" И я провел всю
ночь, борясь со страстью, а наутро я пошел в баню и надел самые роскош-
ные одежды из одежд царей и, придя к отцу девушки, сказал ему: "О госпо-
дин, я хочу ту, чья ночь по пятьсот динаров". - "Вешай золото!" - сказал
старик. И я отвесил ему пятнадцать тысяч динаров за месяц, и он взял их
и сказал слуге: "Отведя его к твоей госпоже такой-то!" И слуга взял меня
и привел в помещение, наряднее которого не видел мой глаз на лице земли.

И я увидел, что девушка сидит там, и когда я увидел ее, она ошеломила
мой ум своей красотой, о повелитель правоверных, и была она подобна луне
в четырнадцатую ночь..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Ночь, дополняющая до девятисот пятидесяти

Когда же наступила ночь, дополняющая до девятисот пятидесяти, она
сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что юноша рассказал повели-
телю правоверных о качествах той девушки и продолжал: "И она была подоб-
на луне в четырнадцатую ночь - красивая, прелестная, стройная и сораз-
мерная; ее слова позорили звуки лютни, и как будто ее имели в виду слова
поэта:

И если б она явилась вдруг многобожникам,

Ее бы сочли они за бога, не идола,

А если бы в море вдруг соленое плюнула,

То стала б вода морская от слюны сладкою.

А если монаху на востоке явилась бы,

Оставил бы он восток, пошел бы на запад он. Или слова другого;

Взглянул на нее я раз, и впали в смущение

Тончайшие мысли от чудесных красот ее.

Внушила ей мысль ее, что я ее полюбил,

И мысль эта отразилась вмиг на щеках ее

И я приветствовал девушку, и она сказала" "Приют и уют, добро тебе
пожаловать!" И взяла меня за руку, о повелитель правоверных, и посадила
с собой рядом, и от крайней тоски я заплакал, боясь разлуки, и пролил
слезы из глаз, и произнес такое двустишье:

"Люблю я разлуки ночи - я им не радуюсь,

Но, может быть, им вослед придет единенье.

Дней близости не люблю я очень - ведь знаю я,

Что будет исходом всех вещей прекращенье".

И девушка стала развлекать меня ласковыми речами, а я утопал в море
страсти и боялся, хоть был вблизи, мучений разлуки из-за крайней любви и
тоски. И я вспомнил горечь разлуки и отдаления и произнес такое двус-
тишье:

"В час сближенья с нею подумал я о разлуке с ней,

И из глаз моих заструились слезы-дракона кровь.

И глаза я стал вытирать о шею красавицы -

Ведь сдерживает камфара обычно кровь".

И девушка приказала принести кушанья, и пришли четыре невольницы, вы-
сокогрудые девы, и поставили перед нами кушанья, плоды, сладости, цветы
и вино, подходящие для царей. И мы поели, о повелитель правоверных, и
сидели за вином, и вокруг нас были цветы, в помещении, подходящем только
для царя. А затем, о повелитель правоверных, невольница принесла ей пар-
човый чехол, и она взяла его, и вынула из него лютню, и, положив лютню
на колени, прошлась по струнам, и струны жалобно позвали, как ребенок
зовет мать, а девушка произнесла такое двустишье:

"Вино пей всегда из рук газели изнеженной -

По нежности свойств они друг другу подобны.

Поистине, пьющему усладу дает вино

Тогда лишь, когда блестят ланиты у кравчих".

И я пробыл у нее, о повелитель правоверных, в таких обстоятельствах
некоторое время, пока не вышли все мои деньги, и я подумал, сидя с нею,
о разлуке, и слезы полились у меня по щекам, как потоки, и я перестал
отличать ночь от дня.

"Почему ты плачешь?" - спросила девушка. И я сказал ей: "О госпожа, с
тех пор как я к тебе пришел, твой отец берет с меня каждый вечер пятьсот
динаров, и у меня не осталось нисколько денег, а правду сказал поэт,
когда сказал:

Коль беден ты, на родине ты чужак,

С деньгами ж - всем родной на чужбине".

"Знай, - сказала девушка, - что у моего отца в обычае, когда у него
находится купец и он разорится, держать его как гостя три дня, а потом
его выгоняют, и он никогда к нам не возвращается. Но скрывай свою тайну
и таи свое дело, а я устрою хитрость, чтобы быть с тобой, до каких пор
захочет Аллах, - в моем сердце великая любовь к тебе. Знай, что все
деньги отца под моей рукой, и он не знает их количества. Я буду давать
тебе каждый день мешок с пятью сотнями динаров, а ты будешь отдавать его
моему отцу и скажешь: "Я не стану тебе давать деньги иначе как день за
днем". И всякий раз, как ты отдашь ему деньги, он будет давать их мне, а
я буду давать их тебе, и мы будем продолжать так, до каких пор захочет
Аллах".

И я поблагодарил девушку за это и поцеловал ей руку, и я провел у
нее, о повелитель правоверных, таким образом целый год.

И в какой-то день случилось, что она побила свою невольницу болезнен-