то условия для наблюдения были прекрасными.
стеблей бамбука не выдало нашего присутствия. Комаров не было. Солнце
стояло над самыми головами, но не жгло. Пели птицы.
сучьев и прочих мелких предметов естественного происхождения, валявшихся
на ней, была пуста. Если первобытные люди и вернулись с охоты, то они
удалились в пещеру для отдыха и усвоения пищи.
дня охоты там появится первобытный человек, которому в ближайшем будущем
мы отыщем какое-нибудь более ученое название. Его мир - это долина мало
кому известной за пределами округа реки Пруи.
этих или схожих местах, насколько тянется вглубь их коллективная память. И
хозяева в этом мире они - Люди. А с другой стороны, это не так. Потому что
люди - это Человечество, это миллиарды подобных существ, которые связаны
между собой видимыми и невидимыми нитями общности. Вот мы здесь, на
обрыве, с биноклями и камерами в руках, пришли подивиться на потерянных
братьев наших, потому что существование вне человечества нам мыслится как
ненормальное, достойное удивления и изучения. И какая пропасть пролегла
сейчас между нами! Пропасть взаимного незнания, непонимания, могущая
привести к трагедии...
удобно устроилась на циновке и разглядывала в бинокль вход в пещеру.
анекдоты или ссорились из-за плохо поджаренной яичницы. А мы на них
смотрим, как на муравьев.
время несхоже мы с ней только что размышляли. - Они вряд ли умеют жарить
яичницу. К тому же наверняка не знают анекдотов. Их слишком мало.
Поэтому я счел нужным добавить:
происходило, по той причине, что субъективно они тянулись подобно долгим
часам.
он произнес по-лигонски, и потому только я его понял.
совсем нет детей?
громкий голос профессора Никольсона. - Они вырождаются. Я убежден, что мы
увидим целый ряд генетических уродств - следствие инбридинга.
дюжины.
директор Матур. - Продают за перевалом. Потому что это типичные
работорговцы.
Никольсон.
проворчал Матур, - надо было совершить налет на их пещеру.
звучал настолько убежденно, что, когда в тот момент из леса на площадку
настороженно, словно чувствуя недоброе, вышел один из охотников, мне в
первое мгновение показалось, что у него в руке не дротик, а автомат.
включил профессор Никольсон, хотя вряд ли на таком расстоянии можно было
бы разобрать хоть слово, показался мне выстрелом.
примеру последовали все остальные.
схожий с лаем собаки. И почти мгновенно в отверстии пещеры показался
старик, тот самый первобытный жрец с фотографии, который умел с помощью
палочки разводить огонь. Охотник снял с плеча привязанную лианой крупную
рыбину, которую я раньше почему-то не заметил, и кинул ее старику. Старик
подхватил рыбину на лету и даже покачнулся, потому что она весила,
наверное, не меньше трех килограммов. Старик понюхал рыбину, его лицо
озарила робкая улыбка, и я понял, что этот жрец - не глава племени. Да,
его искусство добывать огонь может показаться волшебным необразованным и
темным соплеменникам, но в то же время основным критерием полезности в
этом маленьком обществе остается умение добывать пищу, в котором старик
ограничен. Мне хотелось поделиться своим наблюдением с кем-либо из
антропологов, и я даже обратился к Аните, но она, заметив мое нечаянное
движение, приложила палец к губам, останавливая готовую сорваться с моих
уст фразу.
на истоптанную площадку, подобрал острый камень. Оглядел его и начал
что-то чертить на земле. Мне представилось, как под неумелой еще рукой
охотника рождается грубый силуэт оленя или быка, которого он сегодня
увидел в чаще, но не посмел на него напасть. Может, он сейчас проткнет
стрелой этот силуэт в надежде на то, что в следующий раз охота будет
удачнее.
Я сразу мысленно прокомментировал то, что увидел, а именно:
и съедобных трав предшествовало началу сельского хозяйства.
которую видел на фотографии. Ее дикая первобытная красота, детали которой
не просматривались с нашей позиции, чем-то взволновала меня,
цивилизованного жителя городов. Какой контраст она представляла изысканной
красоте Аниты Крашевской!
пожилая женщина, которую мы раньше не видели. Она тащила охапку сухих
веточек и щепы, которую сложила на открытом месте. Остальные с интересом
наблюдали за тем, как старик составил две палочки вместе, уперев конец
одной в кучку растопки, а вторую, потоньше, начал крутить между ладонями,
стараясь трением вызвать огонь.
позу. Анита не отрывалась от бинокля. Никольсон склонился к своему
магнитофону, хотя я совершенно не понимаю, что тот мог уловить. За то
время, пока старик, обливаясь потом, трудился, из леса вышли еще три
охотника разного возраста. Один из них тащил за задние ноги зайца, двое
других вернулись с пустыми руками. По тому, как открывались и закрывались
рты присутствовавших, я мог догадаться, что они давали советы старику. И
тут меня осенило!
видим, как люди учатся добывать огонь! Явно старик не был мастером по этой
части. Свидетельством тому было раздражение, с которым первый охотник
оттолкнул его, отобрал палочки и стал крутить их сам.
как продолжается процесс добывания огня.
пленку. К счастью, Тильви Кумтатон понял важность момента и непрерывно
снимал кинокамерой добывание огня.
оживления у дикарей. С непосредственностью каменного века они начали
прыгать вокруг дыма, вознося хвалу своим первобытным духам.
покрутив палочки и убедившись, что, кроме дыма, он ничего не получит,
вдруг вскочил, сломал палочки о колено и гневно зашвырнул их далеко в
кусты.
крайнюю степень расстройства.
знают о нашем присутствии и совершают эти действия специально для нас?
неожиданно с гор свалилась туча и начался дождь, который становился все
сильнее. Дикари поспешно убрались в пещеру, а Тильви Кумтатон, сделав
строгий выговор солдатам, которые не догадались захватить с собой зонты
или пластик, чтобы оградить гостей от шалостей природы, предложил нам
срочно вернуться в лагерь, что мы и сделали.
добрались до палаток быстрее, чем шли к пещере. К тому же нас подгоняли
острые и сильные струи дождя.
привезенные нами палатки, чтобы мы могли переодеться и обсохнуть. Я же так
устал и переволновался, что улегся на надувной матрас и неожиданно для
себя уснул, отказавшись от обеда. И проспал до вечера.