обилие богов. Каждая семья поклонялась своему богу. Семьи могли
возвышаться или приходить в упадок, но продолжали хранить верность своим
богам, а боги в свою очередь приглядывали за их детьми.
когда-то имелось, давно уже забылось: Вокскан, и Грейм, или Дралминт,
например. Люди носили эти имена вместо фамилий. Купцы из других земель
могли, конечно, прятать в бородах ухмылку, торгуя с Прямодревом
Воксканским, Шлемоблеском Греймским или Сказожемчугом Дралминтским, но
сами жители Междуморья не видели в этом ничего странного, ибо так было
всегда.
блаженные дни, мне нечего было бы рассказывать, кроме того, как проще
всего попасть туда. Увы, это не так.
Древние предания гласят, что Карцван означает "Могучий", однако никаких
письменных свидетельств тому не сохранилось. Возможно, он не был столь
могуч, как когда-то, или просто бремя столетий сделало его глухим к
мольбам своих подданных, но, так или иначе, царь Утома, что Посередине,
состарился, а наследника у него так и не было.
дворцовую молельню, где стояло изваяние его божества. Статуя была
древняя-древняя, искусно вырезанная из самого чистого зеленого нефрита, и
представляла собой кузнечика ростом в две руки. Она стояла на резном
мраморном постаменте, окруженная драгоценными каменьями и прочими дорогими
безделушками, которые члены семьи дарили божеству из года в год. На этот
раз Меднорог преклонил колена и поднес ему жемчужину необычного розового
оттенка, которую много лет уже приберегал для такого случая. Сделав это,
царь изложил свою просьбу:
и силы мои на исходе. Жена моя бесплодна и, похоже, такой и останется.
Сколько раз говорил я тебе об этом, и столько раз тебе не угодно было
даровать нам чудо, что я смирился. Видно, такова твоя воля. Нет у меня и
охоты изгонять жену и брать взамен другую, ибо боюсь я, что и новый брак
будет так же бесплоден, а на чудо не надеюсь больше. И выходит, что
придется мне умереть, не оставив наследника. Город мой останется без
правителя, о Пресвятой Отец, а ты - без подданных, что прославляли бы тебя
и совершали приношения.
городов. У меня множество племянников и внучатых племянников, а теток,
дядьев и прочей седьмой воды на киселе несть числа, но не нашел я среди
них отпрыска, которого мог бы провозгласить своим наследником, без того,
чтобы не посеять раздоров среди его родственников в остальных пяти
городах. Молю тебя, яви мне свое божественное решение на этот счет.
послушный молодой человек, но его шурины полны зависти к нему, и это лишь
добавило бы им раздражения. Чистовод Янгский слишком горяч, Добростолп
Колимский - распутник, ну и так далее. Так слушай и сделай так, как я
скажу. Созови жителей своего города на собрание и повели им выбрать из
своего числа восемь человек, славных умом и рассудительностью, и будут они
твоими министрами в следующие двенадцать месяцев. Пусть правят городом от
твоего имени. Какие бы указы ни приносили они тебе - пусть даже совсем уж
глупые, - подписывай не раздумывая.
не понимает этого. Трижды по двадцать лет правил я с твоего благословения;
моя мудрость и проницательность славятся повсюду, хотя, конечно же, я не
приписываю это себе, но исключительно твоей божественной воле. И по
крайней мере разум мой еще крепок. Однако восемь дилетантов - даже вряд ли
из самых благородных семейств, ибо тебе ведь известно, какую чушь несет
народ, собираясь большой толпой, - так вот эти восемь наверняка вместо
того, чтобы править разумно, будут тянуть каждый в свою сторону?
решений. А потому Меднорог встал с колен, и пошел, и сделал, как велел ему
бог. Люди, конечно, удивились, но повиновались. Они выбрали восемь
представителей, и царь назначил их своими министрами. Как он и
предсказывал, они перессорились, и наделали ошибок, и подняли налоги, но,
в общем, справлялись не так плохо, как он боялся.
подобающее подношение. Он побеспокоил его одной-двумя молитвами,
касающимися своего здоровья, а потом вернулся к вопросу, что же ему делать
дальше с управлением.
представителей, а впрочем, если хочет, может и этих. Они будут учиться, да
и их избранники тоже.
совсем лишился разума, он послушно исполнил его указания, и на второй год
дела пошли немного лучше. Люди потихоньку поняли, что могут ворчать, не
будучи при этом ослушниками, ибо министры были совсем не то что цари,
которые всегда правы, а такие же глупцы, как они сами, возможно, даже еще
глупее. Министры же в свою очередь обнаружили, что править городом в
некотором роде очень даже выгодно, но поняли также, что их не переизберут,
если они будут править плохо, поэтому старались как могли. Каждый следил
за тем, чтобы остальные грабили не больше, чем он сам, и это удерживало
коррупцию в рамках приличия.
не слишком-то убивались, ибо город управлялся теперь без его участия.
Народ продолжал выбирать магистратов, магистраты же продолжали стремиться
к переизбранию. Конечно, не обходилось без ворчания и споров, но
недовольные знали: достаточно потерпеть год, а потом они повыкинут
ублюдков из правительства, а даже если и не выкинут, то хотя бы попробуют
это сделать. Купцы, и крестьяне, и художники занимали свои места в
правительстве, и законы, которые они издавали, разумеется, служили
интересам купцов, и крестьян, и художников. Торговля процветала.
Великолепные здания преображали лик города.
божестве, ибо не осталось больше у Карцвана детей, что делали бы ему
подношения и прославляли бы его. Конечно, у каждого из магистратов имелся
свой собственный семейный бог. Принять под кров еще одного означало бы
серьезные сложности, поэтому после некоторых споров все восемь решили, что
осиротевшего бога должен принять весь город - в конце концов, кто, как не
он, дал им возможность занимать высокие должности со всеми связанными с
этим приработками, хотя так откровенно они, конечно же, не высказались.
стали его большой семьей.
начали задумываться, почему жители Утома, что Посередине, - граждане, в то
время как они - просто подданные. Они начали задумываться, почему они
платят налоги, на которые во дворце ставят мраморные ванны, тогда как в
Утоме, что Посередине, строят общественные туалеты. Они начали
задумываться, почему им приходится держать язык за зубами, тогда как
граждане Утома, что Посередине, свободны обвинять власти во всех мыслимых
и немыслимых грехах, каковым правом частенько и пользуются, особенно во
время выборов.
тетушки собрались и решили, что им необходимо снова посадить на трон
Утома, что Посередине, царя, дабы покончить со столь опасным
экспериментом. За это единогласно проголосовали все. Осталось решить
только один, последний вопрос: какого принца посадить на трон? Однако
дискуссия по этому вопросу затянулась на годы, и максимум, чего удавалось
достичь, - это уменьшить количество кандидатов до шести.
в огромном общественном храме, а не в маленькой молельне на задах дворца.
И еще они увидели, что ему приносят подношения и славят его тысячи людей.
удивлению своему, обнаруживали, что их семейные боги тоже поддерживают эту
идею. Некоторые цари пытались сопротивляться. Увы, пораженные народным
гневом или внезапной лихорадкой, все они умерли молодыми, не оставив
наследников. Другие подчинились, после чего быстро оказались в роли
церемониальных кукол, которым не дозволялось ничего, кроме перерезания
ленточек да зачитывания речей, написанных министрами.
величественный храм. Кое-кто даже начал называть эту страну Страной Семи
Богов.
слишком долго, но и не слишком коротко: некоторое время может показаться
долгим смертным, но коротким богам. В общем, неприятности в Междуморье
начались, когда внуки внуков первых магистратов бескорыстно - или почти
бескорыстно - служили своим городам.
торговлю от своих соседей, Иомбины и Ламбора.
деньги уплывали в Илмерг и Майто.
решительно не хотел говорить о причинах обмеления и путях выхода из этой
неприятной ситуации. Магистраты приказали построить ему новый храм, больше
Шилова Юлия
Жюль Верн
Маккарти Кормак
Никитин Юрий
Суворов Виктор
Сертаков Виталий